Данияр Сугралинов - Маджуро

На той встрече Маджуро попросил Роккана организовать ему сходку с наиболее уважаемыми пиратскими капитанами. У Берегового братства был сговор с Рецинием, о чем доложил человек Ли Венсиро с Юга, но Маджуро решил попробовать. Даже если не удастся задуманное, то, может, хотя бы получится заложить в пиратские головы зерно сомнений.

— Не выйдет, — цыкнул зубом Роккан. Он помолчал, но император ждал объяснений, и бандит продолжил: — При всем уважении, ваше величество, они на это не пойдут. Догадываюсь, что вам от них нужно, но не представляю, что вы можете им предложить. У них и без того все хорошо: бароны их не трогают, Рециний обещает полное прощение, как только придет к власти, и миллион золотых. И это не считая амнистии всем тем, кто сидит в тюрьмах городов Империи.

— С кем конкретно договорился мой кузен? — спросил император.

Маджуро решил сравнить свои данные с тем, что знал Роккан. То, что докладывал Ли Венсиро, всегда стоило проверять трижды: у советника по культуре склонность к преувеличению часто преобладала над здравым смыслом.

— С Девяткой, — пожал плечами Роккан. — Девять капитанов, четыре десятка кораблей.

То, что у Девятки всегда в наличии сорок кораблей, уже своего рода легенда. Магия чисел: капитаны в Девятке меняются, корабли тоже, а количество судов остается неизменным.

— А остальные что?

— У независимых капитанов вдвое меньше кораблей, к тому же и команды пожиже, и оснастка похуже, да и вообще… Против своих, против Берегового братства они не пойдут. А Девятка, по сути, это и есть Береговое братство.

— Что должна сделать Девятка?

— Если в общем, то они должны транспортировать припасы, продовольствие, осадную технику и поддерживать армию Рециния огнем во время осады столицы.

— Понятно…

Маджуро задумался. Перебить предложение кузена он мог, но как им это донести? Император принял решение.

— Роккан, я найду, что предложить братству, — сказал он. — Ты сможешь уговорить их встретиться со мной? Только встретиться, о большем я не прошу.

— Тоже маловероятно, ваше величество, — покачал головой Роккан. — Пираты — народ тертый, сразу заподозрят ловушку.

— Ты меня знаешь, ловушек не будет.

— Знаю, ваше величество. Но Рециний крепко промыл им мозги. Да и… чего лукавить, прошлые годы правления сделали вам очень плохую репутацию даже среди тех, кто на нее не смотрит.

— Я ценю твои советы, Роккан, — сказал Маджуро. — Но все равно прошу попытаться. Сделаем так. Отправляйся к ним сам. Морем, это не займет много времени. Скажешь, что император предлагает следующее…

Спустя две недели пиратский корабль с черными парусами встал на якорь, не заходя в портовый залив и не тревожа горожан. О Береговом братстве ходили настолько жуткие и противоречивые слухи, что если судно увидят горожане, могут начаться волнения в столице.

Город продолжал жить своей жизнью, день ото дня все больше наполнявшейся смыслом. Больше порядка, меньше хаоса — примерно так охарактеризовал бы изменения последних месяцев любой горожанин. Визит пиратов с Южных островов изменил бы расклад, а потому Маджуро удовлетворенно отметил, что шхуна стоит вне зоны видимости.

Зрение императора стало очень острым: на песке Арены он без труда различал лица зрителей на любой из трибун, а сейчас увидел корабль. К тому же самой высокой точкой над уровнем моря была терраса, выходящая из его дворцовых покоев. После встречи с послом Севера Маджуро провел четыре часа в императорской клинике и вернулся во дворец. Выйдя вдохнуть свежего воздуха, он увидел на горизонте пиратский корабль со спущенными парусами.

«Быстро», — подумал Маджуро. Он надеялся, что пираты согласятся встретиться, но не рассчитывал, что они прибудут так скоро. Впрочем, хорошо, что этот вопрос решится до отъезда к северным баронам.

Вскоре во дворец заявился Роккан, одевшийся, как настоящий аристократ. Это, впрочем, не ввело стражу в заблуждение, и к императору его сопроводили Гектор и четыре его человека.

Роккан отвесил поклон и едва заметно кивнул. Император сделал отработанное движение бровью, и покои очистились от лишних людей. По кивку вышел даже Гектор, и Маджуро с гостем прошел на террасу.

Он гостеприимно предложил туафского вина, а Роккан не стал отказываться. Отпив из бокала и насладившись вкусом, бандит перешел к делу:

— Ваше величество, Девятка ждет вас на закате.

— Явились все девять капитанов? — удивился император.

— Сначала встречаться не хотел никто. Позже ко мне подошел Черная Борода и сказал, что не против вас выслушать. Это заметили Хромой и Фли, началось разбирательство. Они не верят друг другу, подозревают в предательстве, но в то же время движимы алчностью. Среди Берегового братства поползли слухи, что вы готовы предложить золотые горы. — Роккан ухмыльнулся. — Пара невзначай оброненных в трактире фраз — и вот уже команды требуют от своих капитанов выслушать вас. Потому явилась вся Девятка. Условие — на встрече вы должны быть один.

— Совсем один? — удивился Маджуро. — Мне самому к ним на лодке грести?

— Люди Берегового братства будут ждать в Лягушачьей бухте. Они и доставят вас на судно. К сожалению, меня они видеть не хотят, остерегаются утечки… — Он помялся. — Да и меня теперь считают вашим человеком, ваше величество. Своего рода предателем.

Роккан не кривил душой, соври тот хоть в чем-то, внедренные агенты выдали бы его, заставив кровь прихлынуть к лицу.

— Я буду, — кивнул Маджуро.

Остаток дня перед отъездом император раздавал советникам указания. Лодыгер докладывал о том, как идет строительство новых цехов, Гектор с Хастигом спорили, Гердиния призывала их к порядку, Ленц хвалился успехами клиники: смертность от инфекционных болезней снизилась в разы, Ли Венсиро с выражением декламировал новые поэмы в честь Империи, а Кросс отпускал ядовитые комментарии. Все как обычно.

Солнце начало тонуть в водах океана, когда император, одевшись как можно невзрачнее, вышел по проторенному пути, через окно в кабинете Гектора, к ожидавшей его карете. Он сел за кучером и похлопал его по плечу:

— Друзья Роккана уже здесь, Кейн. Двигай к Лягушачьей бухте.

Не ответив, Куница резко тронулся с места. По его молчанию было ясно, что парень недоволен, потому что император отказался взять его с собой на Север.

Непонятно почему, но молодой бандит всерьез привязался к императору, считая своим долгом оберегать его и помогать во всем, в чем только можно. Немудрено, что и подобные скрытные выезды в город организовывал он, знающий город как никто другой.

Кроме того, находиться рядом с императором значило быть рядом с Корой. Вот и все объяснение. Недаром Куница прощупывал почву: обходными, как ему казалось, но бесхитростными вопросами пытался выяснить отношение императора к новой юной фаворитке. Когда же по прямым ответам Маджуро парень понял, что тот на девочку никаких планов не имеет, возликовал и не сумел скрыть радости.