Данияр Сугралинов - Маджуро

Напряжение, вызванное подозрительно смелым пленником, рассеялось. Перебивая друг друга, пираты стали осыпать императора эпитетами, далекими от «вашего величества». Кто-то накинулся на тройку, что его связывала, с обвинением в криворукости и неумении вязать нормальные узлы.

Маджуро поднял ладонь. Веселье стихло. В возникшей тишине все услышали громкий и уверенный голос императора:

— Я хотел предложить вам много больше, чем обещал Рециний. По аналогии с автономными областями Империи я собирался подарить вам — официально! — все Южные острова, включая Зубастый! Вы могли стать баронами, а ваши потомки — аристократами! Вы получили бы больше, чем золото, — землю! Могли зажить прекрасной и мирной жизнью, управляя собственными владениями! Но вы выбрали другое… — Маджуро сделал паузу, и среди пиратов пошли шепотки.

— Ты эти сказки будешь Рецинию рассказывать, может, он и пощадит тебя! — крикнул Фли. — Мы Береговое братство! И не стремимся к миру, нас не заманишь пустыми обещаниями!

— Да он просто наложил в штаны! — рявкнул Черная Борода, вызывая взрыв смеха. — Вот и лепит! К гадалке не ходи, уже утром будет обещать пол-Империи и свою жену в придачу, якорь мне в жопу!

— А он разве женат? — удивился кто-то из капитанов. — Я слышал, он больше по мужикам…

— А коли нет, так найдет, чем еще расплатиться! Ха-ха!

Лука дождался, пока веселье сойдет на нет. Под складками плаща руки уже принимали боевую форму, одежда маскировала то, как тело покрывается прочной металлической сеткой, вытягиваются, пробивая кожу, хищно извивающиеся мономолекулярные «плети», подобными он подавил бунт генерала Хастига…

— Я спрашиваю в последний раз, — прошипел Маджуро, едва справляясь с бурлящим в крови адреналином. — Вы со мной или вы против меня? Выбирайте!

— Пошел ты… — пробормотал Фли и потянулся за клинком.

Что он хотел сказать еще, осталось неизвестным. Никто не понял, почему глава Девятки вдруг умолк, схватился за горло и захрипел, булькая кровью. В тот же момент с плеч других капитанов ни с того ни с сего слетели головы.

Кто-то из команды сообразил, что виной всему император. «Режь гада!» — раздался крик матроса, и на Маджуро, блестя в лунном свете саблями и ножами, бросились со всех сторон…

К полуночи Кейн услышал шорох кустарника. Оттуда выбрался насквозь промокший император. Он молча уселся в карету и севшим голосом приказал:

— Поехали.

— Что Девятка? — осведомился Куница.

— Девятки больше нет, — сухо отозвался Маджуро.

В эту ночь он загнал свой баланс Тсоуи в минус, что сделало невозможным дальнейшее использование Колеса:

Очки Тсоуи: −41. Текущий баланс: −18.

Зафиксирован отрицательный баланс очков Тсоуи!

Наказание до достижения нулевого или положительного баланса очков Тсоуи:

— регенерация энергии Колеса замедлена на 1000 %;

— эффективность таланта «Метаморфизм» снижена.

Чем-то жизнь пиратов все-таки была важна для вселенского баланса.

В закрытой для всех, включая императора, части дворца жила семья Кроссов. Вне этой зоны они старались не выделяться из ряда придворных, но здесь никто не мог им помешать жить по-настоящему, используя блага цивилизации.

В гостиной на стене была развернута огромная видеопанель, отображающая не только разные части владений семьи Кроссов, то есть Империи, но и телевизионные каналы большого мира. Там же, удобно расположившись в массажном кресле, моложавый статный мужчина по имени Антоний Кросс читал с коммуникатора новости и пил настоящий ароматный кофе.

Его жена Гердиния собиралась, как она выразилась, в командировку и, сидя за туалетным столиком, делала макияж. Мало кто в Империи это осознавал, но моду на то, как красить лицо и подводить глаза, вольно или невольно диктовала эта женщина, которая, в свою очередь, четко следовала тенденциям большого мира.

Ее вещи были уже собраны, походная одежда приготовлена, и оставалось только нанести последние штрихи, соответствуя статусу первого советника императора.

Вдруг рука с кисточкой зависла в воздухе. Прервавшись, Гердиния посмотрела на мужа. Почувствовав ее взгляд, тот вздохнул, отложил коммуникатор и поднял глаза.

— Нет, Герди, — твердо сказал он.

— Но почему, Тони? Маджуро прекрасно справляется! С ним экономика пойдет в гору, а значит, и наши доходы! Я верю в него!

— Ни капли в этом не сомневаюсь, — хмыкнул Антоний. — Иначе не пойму, зачем тебе тащиться с ним на дикарский север? Тебе действительно больше нечем заняться?

— Как раз мне есть чем заняться! — резко ответила Гердиния. — А ты, прости, милый, просто маешься от безделья!

— Я просто ставлю на другую лошадь, — мягко заметил Антоний. Ссориться с супругой он не любил, предпочитая уступить в малом, чтобы выиграть в большом. — Рециний моложе, целеустремленнее…

— Только не говори, что ты уже с ним общался! — Женщина вскочила со стула и встала перед мужем. — Антоний! Отвечай!

Кросс невозмутимо поднял со стола кружку и отпил кофе, едва заметно улыбаясь. Его забавляла сложившаяся ситуация, но всему есть предел. Кажется, супруга стала чересчур серьезно воспринимать свою роль в Империи и в семейной иерархии. Пришло время поставить ее на место.

— Герди, я с ним не только поговорил, но и разъяснил, что к чему в этом мире. Ты же не думаешь, что одна в праве помогать своему кандидату?

— Ты рассказал ему о месте Съяра в мире? — ахнула Гердиния. — Антоний, ты кретин! Какой же ты кретин!

— Я так не думаю, — пожал плечами Кросс. — Он все равно узнал бы, так лучше раньше. По крайней мере, будет меньше иллюзий. Ко всему прочему, даже узнав, что стремится к власти на генетической свалке, он не опускает руки. Напротив, возможность приобщиться к чему-то большему его вдохновляет!

— Мадж его побьет, даже не сомневайся!

— Посмотрим, — буркнул Антоний, переключая внимание на коммуникатор.

Он знал, что в такие моменты с благоверной лучше не пререкаться. Остынет, а там можно будет поговорить. За две недели отсутствия она точно успокоится, да и морская прогулка пойдет ей на пользу. По суше на Север дорога лежит только через радиоактивные Пустоши, кишащие мутантами, а потому императорской делегации придется сперва идти морем вдоль побережья, потом высаживаться у подножия гор и остаток пути трястись по безобразным дорогам. По расчетам Антония: неделя туда, два-три дня там, неделя обратно. Полмесяца свободы!

Кросс уже присмотрел несколько приятных особ из числа императорских фавориток. Что важно — бывших фавориток. И что еще важнее — умеющих ценить такие мелочи, как хорошие духи или кольцо с бриллиантом, и, как следствие, держать язык за зубами. Ну а то, что бриллиант синтетический, на Съяре никто не разберет.