Александр Сухов - Битва за Землю

Начал экскурсию от Садового кольца. Здесь, вне всякого сомнения, доминирует сталинская высотка здания МИД, расположенная хоть и не на Арбате. Никогда не любил эти вычурные постройки. Снаружи красиво, внутри как-то не очень уютно.

Протопал по брусчатке до здания откровенно поносного цвета с надписью кириллицей «Макдоналдс» — вот оказывается, чего не хватало советскому человеку до Перестройки. В первые недели и месяцы после открытия тут царило вавилонское столпотворение — я видел ролики в Интернете. Народ российский, изголодавшийся по плодам Западной цивилизации, жаждал вкусить их в полной мере. Котлета, булка, листочки салата, все это обильно полито кетчупом или майонезом и бокал колы — вот такой культур-шмультур. Теперь тут спокойно, очередей нет, через оконное стекло можно разглядеть сидящих за столиками и чинно жующих Биг Мак и картофель-фри, или просто общающихся друг с другом посетителей.

После Тбилисского переулка улица как бы раздваивается. По центру крытые торговые точки со всякой всячиной. У дома Пушкина постоянный наряд полиции, бдят, чтобы народ приобщался к творчеству великого поэта с должным пиететом. Молодые парни в полицейской форме, больше пялятся на симпатичных девчонок, нежели контролируют окружающую обстановку.

На противоположной стороне уличные художники устроили импровизированную выставку своих творений. Налетай торопись, покупай живопись! Могут практически мгновенно изобразить любого платежеспособного ротозея, или вырезать его профиль из черной бархатистой бумаги, наклеить на лист белого ватмана и вставить в красивую рамку. Неплохо получается в стиле силуэт а ля Пушкин.

Внушительный памятник великого поэта с супругой и надписью на гранитном постаменте «Александр Пушкин» и «Наталья Гончарова» примкнул к ажурной ограде. Парочка любуется своим жилищем.

На моих глазах какой-то азиат — японец или китаец, я в них не особо разбираюсь, но не монгол или вьетнамец — уж точно — возложил к памятнику букет красных роз и низко церемонно поклонился, держа руки сомкнутыми ладонями перед грудью.

Невольно пришли на ум строки:

Слух обо мне пройдет по всей Руси великой, И назовет меня всяк сущий в ней язык, И гордый внук славян, и финн, и ныне дикойТунгус, и друг степей калмык.

Слух прошел не только по Руси, коль азиаты с папуасами приезжают отдать дань. Уважают. Жаль, слишком горяч был поэт, конфликты предпочитал решать посредством дуэлей. Прожил бы еще лет сорок, эко создал бы всякого хорошего.

Иду, отдыхаю душой. Мама и сестра в медицинских капсулах на «Следопыте» проходят курс регенеративной терапии. Они у меня обе красавицы, сделаю их моложе и еще краше. Выбор будущих изменений во внешности занял у них кучу времени. К счастью, в процессе выбора я не участвовал — не хватало мне рассматривать голых теток, да еще встревать со своими комментариями. Процессом, слава богу, заведовал Шурик. Благо он не человек, но все равно не завидую ему — это вам не шляпку или платьице в магазине выбрать. Искин предлагал те или иные варианты коррекции фигуры, и тут же воплощал их в 3D формате. Дамы бурно обсуждали и пытались сами что-то придумать. Наконец решение обеими было принято. Обеих уложил в медицинские капсулы примерно на неделю и лично задал программу управляющим Искинам. После чего наконец вздохнул спокойно.

Ах да, через сутки после возвращения познакомился с племянницей и племянниками, сначала по видеосвязи.

Андрей — широкоплечий мужчина русоволос в маму, серо-голубые глаза, прямой нос, упрямо сжатые губы волевое лицо с квадратной нижней челюстью, вроде на меня немного похож. Поначалу заподозрил во мне откровенного афериста. Правильно сделал, в современной России всякого дерьма развелось, только держись за кошелек. Сразу предупредил, чтобы в его отсутствие никаких материальных ценностей мне не передавали и ничего не подписывали. Также сказал, что немедленно выезжает для прояснения ситуации. Я, конечно, мог бы помочь и доставить его в Загорск в течение четверти часа, но не стал — пусть добирается привычным способом на автомобиле.

Татьяна, по случаю выходного дня была дома. Муж на работе. Хлопотала за плитой. На явление дяди отреагировала сначала недоверчиво, как и её брат. Но после клятвенных заверений Марины оттаяла и пожелала тут же отправиться в родной город для встречи с родственником. Я ей сказал, чтобы выходила из дома через пять минут, там её будет ждать специальный транспорт. Главное, чтобы ничему не удивлялась и не впадала в панику.

Про инопланетян и прочую фантастику сестра детям не сказала. Сама-то поверила лишь после того, как Искин «Следопыта» начал демонстрировать прямо в комнате изображения обитаемых планет Содружества во всем видовом разнообразии населяющих их разумных существ, а также огромные флотилии кораблей, бороздящих просторы необъятного космоса. После демонстрации рассказ о моих приключениях в мирах Содружества вызвал полное доверие.

Мама охала, иногда всхлипывала из-за переживаний за любимое чадо. Я как мог старался её успокоить.

Сестра оказалась более прагматичной. Её интересовали, как это ни странно, технологические достижения инопланетных цивилизаций. Узнав о существовании медицинских капсул и методах полного излечения любых болезней, а также возможности генетической коррекции человеческого организма с целью приведения его к оптимальному состоянию, Марина безапелляционно заявила:

— Мы с мамой станем первыми жителями Земли, прошедшими курс биокоррекции.

Я весело усмехнулся:

— Не выйдет, сестренка. Первым землянином, прошедшим курс восстановительных процедур будет один известный тебе человек.

— И кто же он?

— Да сосед ваш — Слава Кудрявцев. Помнишь такого?

— Этот алкаш?! — возмущению сестры не было предела. — И где же ты этого вонючку подобрал, братец?

— Прекрати, дочка! — вмешалась в разговор мама. — Этот, как ты выражаешься «вонючка» свои ноги потерял не по пьянке, попав под машину, а на войне. И пусть эта война была глупой и бессмысленной затеей выживших из ума кремлевских старцев, он то в чем провинился?

— Фу! — поджала губы Марина, но спорить с мамой не стала.

— Марин, ты не права. Славка — нормальный мужик. Когда я ему прописывал в табло. Ну помнишь, ты сопливой девчонкой меня науськала, мол пристает, обижает? Так я у него спросил: «Будешь еще к Маринке приставать?». И знаешь, что мне он ответил?

— Ну и что же? — забегала глазками сестра, будто её уличили в чем-то нехорошем.

— Он сказал, что приставать не будет, но предупредил, что, когда станет взрослым, непременно на тебе женится.

— Ну да, приезжал после училища весь такой из себя лейтенант, — мечтательно закатила глаза к потолку Марина, — предлагал руку и сердце. Симпатичный был, спору нет. А потом, когда без ног вернулся, ни разу не подошел, хотя бы поговорить.