Джон Миллер - Затерянное племя ситхов [сборник]

Но угнездившейся в углу полуразрушенного мраморного дворца вотчины хранителя всеобщее запустение не коснулось. Она так и осталась нетронутой среди бесконечных битв верховных повелителей и их соперников.

Отнюдь не оттого, что ситхам был знаком священный страх. Заведение, которое находилось сейчас на попечении Варнера Хилтса, всегда стояло особняком, не принадлежа ни одной из структур власти. Основано оно было еще во времена правления Ниды Корсин. Здесь велся точный отсчет времени и находился исторический архив. А должность Хилтса была фактически пожизненной — не в последнюю очередь потому, что мало кто проявлял к ней интерес. Должность хранителя была малопривлекательной; к ней прилагались лишь небольшая комната и горстка работников-кешири — тех, кто не сгодился ни для одной армии. И уж конечно, уцелел он не потому, что в нем хоть кто-то нуждался. Хилтс был блестящим историком, но, как объяснили ему давным-давно, с его умением обращаться со световым мечом не стоит бояться предательств. Никто просто не рискнет даже встать рядом с ним, опасаясь оказаться случайно подстреленным насмерть.

Хилтс, миновав вестибюль, зашел в счетный зал и, как всегда, услышал бодрое перестукивание, приветствовавшее его добрую половину жизни. Кешири, одетые в коричневые туники, сидели на полу полукругом и щелкали на ручных счетах, сделанных из ракушек и молодых веточек хеджарбо. Хилтс, скинув мокрый плащ, стремительно пересек зал. Чем там занимались кешири, его не интересовало. Задания сотрудникам давал Джей. По большей части они занимались точным расчетом дат вкупе со всякой мелочью, которую Хилтс наскребал в архиве. Вычисления кешири отличались удивительной точностью. Когда «Знамение» врезалось в Кеш, туземцы толком не знали даже основ математики, но они принялись постигать эту науку с усердием, присущим кешири почти во всем. Прихватив с собой счеты одного из своих коллег, Джей поспешил за Хилтсом в залитый утренним светом атриум. Много столетий назад именно здесь первый верховный повелитель Яру Корсин наблюдал за дуэлью своего племянника, уже тогда зная — как подозревал Хилтс — о предательстве Джериада. Сейчас бо́льшую часть помещения занимали Песочные Трубки. Под присмотром молчаливых и старательных кеширских девушек в бежевых платьях возвышались, поблескивая стеклянными боками, ряды наполненных песком виалов — здесь хранилось все время Племени. «Будто время и вправду можно засунуть в бутылку и закупорить», — рассеянно подумал Хилтс, почесав щеку.

— Я хочу видеть свое отражение в тех Трубках, — распорядился он. — Не мне вам напоминать, какой важный приближается день.

Напоминать Хилтсу не пришлось. Работницы с еще большим усердием принялись натирать до блеска огромную конструкцию, старательно и очень осторожно, чтобы не нарушить сложный процесс ее функционирования. Впервые в их юной жизни они готовились встречать здесь гостей. Дворец пустовал уже шесть столетий — ни верховных повелителей, ни самозванцев; архитекторы Корсина построили прекрасное величественное здание, а не крепость. И дворец видел посетителей лишь в День Завета.

Каждые двадцать пять лет, в день смерти Корсина, зачитывалось его последнее завещание. Полвека назад маленького Хилтса во дворец не пустили, но сама идея о том, что можно услышать прошлое, захватила его воображение. Годы учебы и труда не прошли даром: Хилтс обрел уверенность в том, что, когда наступит следующий День Завета, именно он будет проводить церемонию.

И вот этот день, подобно комете, приближался вновь. Дворец, правда, представлял собой жалкое зрелище, и Хилтс, при всем своем желании, не мог это исправить. Трещины в закопченных потолочных окнах совсем не радовали глаз.

А вот Джея это ничуть не беспокоило. У Джея были другие заботы.

— Все подтвердилось, хранитель! — высоким голосом произнес помощник, потрясая счетами. — Мои расчеты по Песочным Трубкам…

— Они не важны сейчас, — перебил его Хилтс. — Разве что ты вооружишься тряпкой и внесешь свою лепту в их чистку. — На самом деле Хилтс был очень благодарен кеширским девушкам: хоть что-то здесь будет выглядеть достойно. — У нас осталось двенадцать дней. И мы должны быть готовы.

Его помощник закусил губу:

— Можно ли к такому подготовиться? Это… это волшебное событие. Даже больше — священное .

Хилтс закатил глаза. Джей не просто обожал свои числа, он еще и боялся их. Но грядущий день действительно был самым важным событием для Племени. Конечно, День Завета — не единственный праздник ситхов, а Яру Корсин — не единственный Корсин в их истории. Его дочь Нида после смерти отца правила рекордно долгое время — семьдесят девять лет. И ее вступление на трон отмечалось праздником, проходившим в столице каждые семьдесят девять лет и длившимся целый месяц. Даже Хилтс был недостаточно стар, чтобы помнить последний.

— Разве вы сами не видите, хранитель? — Джей вновь застучал ракушками. — Прошло тысяча девятьсот семьдесят пять лет с того дня, как ушел из жизни верховный повелитель Корсин, а Нида взошла на трон — и это двадцать пять раз по семьдесят девять лет! Впервые День Завета и Восшествие Ниды будут отмечаться в один год! — Он опустил взгляд и понизил голос до шепота: — Впервые. Такого никогда раньше не было.

— Никогда! — Хилтс с напускной серьезностью сжал плечи своего собеседника и встряхнул его. Джей уронил счеты на каменный пол. — Так вот ты о чем! Ведь можно здорово сэкономить на вине! — Хилтс отпустил помощника и легонько хлопнул его по щеке. — Никаких знамений нам не нужно, Джей. Если ты помнишь, одно — там, в горах, — у нас уже есть. Вот только попасть туда невозможно.

Хилтс направился в свой кабинет, а Джей рассеянно уставился на упавшие счеты:

— Но, хранитель…

— Не принимай все это близко к сердцу, Джей.

— Но как насчет моих вычислений по Песочным Трубкам?

— Даже не начинай!

Хилтс уже вошел в кабинет и с радостным облегчением посмотрел на кресло. Да, вот и ответ. После всех утренних волнений просто необходимо посидеть в тишине и выпить чего-нибудь…

Снаружи послышался голос. Хилтс со стуком опустил стакан на столешницу и возмущенно прикрикнул через плечо:

— Джей, успокойся уже!

Ответил ему хрипловатый женский голос:

— Забавно, я его попросила о том же.

Хилтс обернулся и увидел женщину лет тридцати, одетую во все черное. Алое сверкающее лезвие ее светового меча почти касалось шеи Джея. А взгляд золотистых глаз был злым и тяжелым.

— Надо поговорить, хранитель, и желательно без помех. Ненавижу, когда меня перебивают.

Она свысока посмотрела на Хилтса — при росте не менее двух метров ей это труда не составило. Аккуратно уложенные медно-рыжие волосы, чистая кожа, здоровый румянец. Хилтс решил, что, живи она сотни лет назад, легко бы прошла знаменитые «инспекции» Сиелы. В этом-то все и дело.