Влад Непальский - Ты будешь авантюристом!

— Наш прошлый поход был не очень удачным, — Алианор оторвал ножку у курицы.

— Да, — кивнул Санчо.

— Вы парни были тогда правы, — Твэйл посмотрел на Стива. — Как там поживает твой друг?

— Наверняка где-то танцует со своей девчонкой, — пожал плечами охотник.

— Когда выздоровеешь, мы тоже будем танцевать, — поцеловала его в щёку Джульетта.

— Надо ещё дожить! — выдохнул парень, опустив плечи.

Джульетта посмотрела на Санчо.

— Это твоя новая пассия?

— Да, — кивнула Диана. — Мы живём вместе. Я забочусь о нём.

— Я слышала, Санчо популярен у эльфиек, — усмехнулась она. — Я видела его недавно, как он уезжал с одной из них.

— Да, — кивнул он. — Это было то ещё задание. Больше я никогда не буду брать частные задания!

— Ты вижу живёшь полноценной жизнью! — вздохнул Стив, набрасываясь на принесённую еду.

Вскоре сюда пришли ещё музыканты, они заиграли и прямо на улице начались танцы. Санчо вытер жирные руки поданной салфеткой и стал смотреть на сверстников. Среди пар он увидел танцующего Линдона, тот вертелся с соблазнительной девчонкой.

— У меня есть прогресс в задании, — сказал из-за спины бывшего ученика пекаря Алианор. — Завтра обсудим.

— Пошли! — Диана потянула Санчо к танцующим. — Я тоже хочу танцевать!

— Но я не умею!

— Я тоже!

И кое-как, они начали кружиться. Стив и Алианор смеялись, когда Санчо наступал кому-нибудь на ногу, но чаще всего это были ноги его партнёрши.

В конце концов Санчо так закружился в танце, что когда музыка прекратилась, он отошёл к чёрнеющей витрине магазина. Отдышавшись, он поднял голову и увидел в чёрном стекле своё отражение. Это был поджарый парень с решительным лицом. Вся излишняя полнота исчезла. И лицо, которое раньше можно было назвать детским и пухлым, теперь обветрилось, и в нём появился отпечаток твёрдости и решимости. Хлопая глазами, он смотрел на своё отражение и не мог поверить, что это он. Он казался себе повзрослевшим и возмужалым.

Человек, отражавшийся в стекле, был другим. Он точно не будет плакать от того, что пропустит воскресное чаепитие с заварными пирожными. Он не будет убиваться из-за отсутствия мягкой кровати, или хорошей одежды. Он не будет бесцельно болтать по вечерам среди трактирной суеты, потому что он уже полон планов. Этот человек смотрел на Санчо. На нём была новая кольчуга и меч, поскольку Санчо хотел похвастаться покупками и надел их на праздник. И в общем Санчо нашёл, что он совершенно неплохо выглядит.

— Пошли! — Диана потянула его к танцующим, и в этот момент заиграла музыка. Среди зрителей стоящих у стены дома, Санчо увидел своих родителей, рядом с ними в лёгком подпитии стоял дед Джозеппо, вместе со своей женой Клавдией. Судя по всему, на время празднества дед, освободился от промывки мозгов бабкой.

Отец Санчо, помахал рукой сыну — тот улыбнулся в ответ. Всё же родные нашли его, хотя Санчо не планировал сегодня заходить к ним. Он опять танцевал. Рядом с ним кружилась пара в старинных одеждах. Парень в шкурах и девушка в белом платье с венком на голове, состоящих из двух половин. Санчо смотрел то на часть из нежных цветов, то на сухие ветки, за которыми лежали чёрные волосы. Почему-то это его испугало. И ему вдруг показалось, что и он так же будет цвести лишь для того, чтобы в увять в конце жизни.

Но Диана вслед за другими девчонками поцеловала своего партнёра, и Санчо забыл, о чём он вообще думал.

Всё же жизнь есть жизнь — непрерывный круговорот. Весна, зима, лето, осень… И так постоянно, как танец, длящийся вечность. Бесконечный танец жизни. В нём пора — лишь движение, и завершившись он тут же начинается снова. С новой музыкой, с новыми движениями с новыми танцорами… Бесконечно.

А город шумел, а город сиял огнями фонарей, будто бы обрёл новую жизнь. На чёрном небе не было видно звёзд, и музыка наполняла его многочисленные улицы. Молодые пары кружились в древних танцах, а старики на потемневших от многих лет плитах крылец вспоминали былые дни. Те времена, когда они были молоды, когда верили в светлое будущее и отправлялись навстречу приключениям. Они писали историю, создавая наследие для потомков. И спустя столетия их труд никуда не исчезнет, он ляжет бессчетным кирпичиком в основание колосса по имени человечество.