Михаил Тихонов - Камер-паж Её высочества. Книга вторая. Часть первая

Довершали картину — копна волос соломенного цвета, находящаяся, в отличие от усов в полном беспорядке и смешливые зеленые глаза с затаенной хитринкой.

— Хорт Иствик — капитан замковой стражи баронства Вудрон, — представился он с легким поклоном и, подняв левую бровь вопросительно уставился на отца.

— Эрик де Гриз, помощник главы Караульной стражи Восточных ворот города Ренка, — с таким же легким поклоном представился отец. — Вот бумаги Его светлости! — продолжил он, протягивая капитану замковой стражи кожаный тубус.

Тот, взяв тубус, открыл его, достал бумаги и начал их просматривать самым внимательнейшим образом. Под конец, уделив пристальное внимание герцогским печатям, он уложил бумаги в кожаный тубус, закрыл его и с тяжелым вздохом вернул отцу.

— Да, все правильно, вы действительно новый барон Вудрон, — подтвердил он и громко крикнул:

— Эй, открывайте ворота, все в порядке. Это действительно барон!

— А что, был повод в этом усомниться? — осторожно осведомился отец.

— Еще как! — усмехнулся капитан. — И вообще, нам с вами нужно будет серьезно и о многом поговорить. Ситуация сложилась неоднозначная, и я обязан ввести вас в курс происходящего.

— Отлично! — кивнул отец головой. — Хорт, пока мы все здесь и ничем не заняты, давайте я вам представлю присутствующих.

Капитан согласно склонил голову.

— Позвольте представить мою жену — Арию де Гриз, — отец изящным движением кисти указал на маму.

Матушка слегка кивнула головой.

«Не, ну, надо же! Я даже не знал, что отец так может! Нужно будет запомнить жест и при случае потренировать!» — отметил я про себя.

Тем временем отец представил меня.

— Волан де Гриз, мой старший сын, возможно, камер-паж дочери Его светлости герцога Ренка.

«Что?! Они все-таки решили сдать меня этой венценосной девчонке?! — я аж задохнулся от негодования, но наткнулся на недоуменный взгляд капитана замковой стражи и вежливо поклонился ему, получив в ответ вежливый наклон головы. — Ну, надо же! — продолжал негодовать я, не слушая дальнейшего представления. — Вот хоть бы слово сказали! Хорошо, что сейчас об этом узнал, а то сказали бы по возвращению, да и выпнули бы во дворец!»

Я понимал, что был несправедлив к своим родителям, что они никогда бы так не поступили со мной, но какая-то иррациональная обида не давала мне успокоиться.

— Волька! — вдруг кто-то ухватил меня за рукав, я повернулся и увидел Рыка, вопросительно глядящего на меня. — Ты чего? — поинтересовался он. — Поехали, а то все уже внутри! Того и гляди, ворота закроют, а мы так и останемся здесь!

Я кивнул ему и он, молодецки гикнув, метнулся в открытые пока ворота.

Я с завистью посмотрел ему вслед. Вот кто не испытывал от езды верхом никаких неудобств. Во время короткого привала я спросил у него, как у него так ловко выходит, он что, уже учился ездить верхом, на что он пожал плечами, потом улыбнулся и сказал:

— Ездить верхом не учился, а что так хорошо получается… Ну, наверное, это кровь дает о себе знать! Знаешь, как частенько повторял мой наставник, кровь — не водица!

М-да, что-то у меня сегодня какое-то созерцательно-философское настроение, если, опять же, верить отцу, который как-то мне растолковал, что это такое.

Я глубоко вздохнул и послал свой пыточный станок в ворота замка, и он не торопясь потрусил в открытые ворота. Внезапно мне в голову пришла мысль, что мы, наконец, достигли замка, в который так стремились, а потому моя пытка коником закончилась!

От этой мысли мои губы сами собой, без участия всего остального организма, раздвинулись в широко улыбке. Мне захотелось, от радости, чего-нибудь отчебучить, но я задавил это желание, спокойно сполз с коника и бодро заковылял через двор, ко входу в башню, которая, как мне сказали, когда я спросил, куда делся мой отец и капитан замковой стражи, называется донжоном.

Оказывается, попасть внутрь этой башни, называемой донжоном, было непросто. Нет, попасть внутрь башни труда не составляло, но, войдя в двери, около которых меня терпеливо дожидался Рык, мы попали на первый этаж, который, как оказалось, был нежилым. Тут находились различные подсобные помещения, а наверх, в жилую часть вела узкая винтовая лестница.

Поднимаясь по ней, я решил, что обязательно нужно будет спросить у отца о такой странной архитектуре. Это же получается ужасно неудобно, а значит, либо это была чья-то больная причуда, либо сделано с каким-то глубоким смыслом, который от меня пока ускользает.

Но это не потребовалось, потому что на мое ворчание:

— Интересно посмотреть на того идиота, который все это спланировал!

… я неожиданно услышал голос Рыка из-за спины:

— Волан, это проектировал совсем не идиот!

Я сначала хотел повернуться к нему, а потом, оценив ширину лестницы, решил не рисковать — лететь до низа было уже прилично.

— Почему ты так решил? — не оборачиваясь, бросил я через плечо.

— А это не я решил, — услышал я опять из-за спины. — Мой наставник, дядька Стан, рассказывал мне о старинных замках и как-то коснулся того, как их строили. Раньше замки ведь выполняли роль последнего рубежа обороны.

Рык прервался и, отчаянно пыхтя, пытался восстановить дыхание, сбитое его лекцией. Отдышавшись, он продолжил, но уже с паузами, чтобы больше не сбивать дыхание.

— Так вот… последний рубеж обороны. А теперь представь, — несся у меня из-за спины его голосок, — что тебе нужно штурмовать… этот замок.

Я, не оборачиваясь, пожал плечами, мол, а чего такого?

— Вот ты выбил двери… и ворвался на первый этаж…, а защитники отступили на эту лестницу…

В моей голове забрезжили кое-какие мысли, но до конца я еще не понимал, а потому молчал и слушал.

— Так что, чтобы попасть… на жилые этажи… тебе нужно будет… подняться по этой лестнице.

Наконец-то подъем закончился и мы вышли в коридор, по обе стороны которого было множество дверей. Во всяком случае, до того момента, как коридор поворачивал, я насчитал четыре с одной стороны и три — с другой.

— Так вот, — продолжил Рык, отвлекая меня от глубокомысленного созерцания закрытых дверей, — а теперь представь, как ты будешь сражаться на этой лестнице!

Я опять пожал плечами.

— Ну, да, неудобно! — признал я очевидное. — Но тем, кто защищает замок, тоже будет неудобно, так в чем смысл?

— А ты пойди, проверь! — ехидно проворчал Рык.

Почему-то это меня не насторожило, и я просто отмахнулся.

— А чего проверять-то? — небрежно бросил я. — Лестница-то одна для всех, и для тех, кто нападает, и для тех, кто защищается!

— Одна, да не одинакова! — хмыкнул Рык.

— Это как? — я явно чего-то не понимал!

— Да все очень просто! — вздохнул от моей непонятливости полуорк. — Ты скажи, у тебя главная рука правая или левая?