Михаил Тихонов - Камер-паж Её высочества. Книга вторая. Часть первая

Матушка бросила взгляд на капитана замковой стражи.

— Знаю! — подтвердил он, а потом отдал приказ:

— Снек, Браст, Грив и ты, Готфри, — обыскать, снять оружие, доспехи, амулеты, артефакты, украшения. Точнее, сначала все снять, а потом тщательно обыскать. Все ясно?

Воины замковой стражи нестройно выразили свое согласие и, не спеша, двинулись к объектам своей заботы.

— Остальные, — Хорт посмотрел на оставшихся, — арбалеты в руки и контролируете, чтобы все прошло правильно! Если кто из них дернется, — Хорт кивнул подбородком на все еще лежащих и судорожно дышащих воинов графа, — разрешаю пристрелить!

— Вы что, — прохрипел возмущенно граф, когда к нему подошел один из воинов замковой стражи, — хотите и с меня снять оружие и доспехи?!

— И не только, граф, не только! — лучезарно улыбаясь, ответила ему матушка. — Вы ведь теперь мой пленник, вы помните? А где вы видели пленных в доспехах и с оружием?

Мама победно улыбнулась и хотела уже куда-то пойти, но ее остановил вопрос графа:

— А если я пообещаю не причинять вреда вашим слугам и вашей семье?

Мама задумалась, а через несколько мгновений отрицательно качнула головой.

— Нет, граф, я, пожалуй, на это не пойду!

— Но почему? — вскричал неприятно пораженный и встревоженный граф. — Это обычная практика, все и везде поступают именно так с родовитыми пленными! А то, что я хорошего рода вы, надеюсь, не сомневаетесь?

И он зло уставился на матушку. Та укоризненно покачала головой.

— Вы настолько вероломны, граф, что я не рискну довериться вашему слову. Я уверена, что все свое время вы посвятите тому, чтобы найти способ его обойти и, убив нас всех, все-таки завладеть замком. Плюс, вы настолько беспринципны и неразборчивы в средствах, что, вы уж извините, но сравнивая вас с вашим старшим братом, невольно возникает вопрос, а брат ли вы ему?

И матушка, оставив графа лежа скрежетать зубами, пока один из наших стражников освобождал его от оружия и доспехов, продолжила свой путь. Около входа в донжон она остановилась, обернувшись, окинула взглядом получившуюся картину, поморщилась и, глядя на одного из наших стражников, который, не обращая внимания на отчаянную ругань кого-то из графских воинов, пытался стащить с него сапоги.

— Обувь то им оставьте! — громко, на весь двор произнесла она. — Да и одежду тоже! Не голыми же им ходить! Только оружие, доспех, амулеты, артефакты и украшения!

Тут ее взгляд, блуждающий по двору, наткнулся на нас с Рыком.

— Волан! — в ее голосе мне послышалось непонимание и удивление. — А ты чего стоишь? У нас еще не законченное дело есть! Давай, шевели коленками!

— Как она их! — услышал я восхищенный шепот Рыка. — Волька, представляешь, она их всех! Одной рукой! Как младенцев!

— Успокойся! — резче, чем хотел, оборвал я его восторги. — Это магия, а в магии ничего просто так не дается! Подумай, какова может быть плата!

Восторженный шепот за спиной мгновенно стих. Мы с Рыком спустились со стены и через двор двинулись к стоящей у входа в донжон и ожидающей нас матушке.

— Эрик! — окликнула матушка отца, каким-то теплым голосом. — Проследи тут, пожалуйста, за всем, хорошо?

Отец, стоящий рядом с капитаном Хортом, кивнул и вдруг задал вопрос:

— Дорогая, а что делать с пленными и с их конями?

Матушка на секунду задумалась, а потом ее лицо озарила радостная улыбка.

— Кони принадлежат нам по праву победителя, я надеюсь, у нас есть, где разместить такое количество, а, Хорт?

И она посмотрела на капитана.

— Есть, миледи Ария! — четко ответил капитан. Глаза его аж светились от счастья и энтузиазма.

— А насчет пленных… — продолжила матушка, — просто выставьте их всех за ворота, и все! Зачем они нам здесь нужны?

— Будут мстить! — предупредил Хорт.

Матушка тяжело вздохнула.

— Они и так будут мстить, Хорт, разве нет?

Капитан согласно наклонил голову.

— Просто, предупреждаю всех — если будете мстить и попадетесь, то в следующий раз пощады не будет! Кстати, граф, учитывая вашу беспринципность, предупреждаю персонально вас. Если попытаетесь отыграться на детях или других родственниках, уничтожу всю вашу семейку, понятно? — матушка выразительно посмотрела на графа.

Что он ей ответил, я не расслышал, так как именно в этот момент, идущий чуть сзади Рык, потеребил меня за рубашку и спросил:

— Волька, а мы сейчас куда?

— Я — в алтарный зал, — обернувшись, негромко, почти одними губами, ответил я. — Куда тебя зашлет матушка, я не знаю.

— А можно мне с вами, а, Волька? — Рык с надеждой посмотрел на меня.

— Рык, не я здесь решаю, — признал я очевидное, — все вопросы к матушке, хорошо?

— Какие вопросы ко мне? — спросила матушка, услышав мои последние слова. Мы с Рыком как раз до нее добрались.

— Да вот, Рык хочет с нами, — пояснил я, — может, возьмем?

Рык с надеждой уставился теперь на матушку. Она задумалась и невидящим взглядом смотрела на двор, где уже заканчивали потрошить пленных на предмет артефактов и украшений.

— Миледи! — вдруг услышал я обеспокоенный голос капитана Хорта. — Миледи!

Матушка очнулась от раздумий и вопросительно посмотрела на него.

— Миледи! — заметив, что она смотрит на него, Хорт пояснил:

— У нас проблемы! Пленных не получается поднять! Они не могут стоять на ногах! Совсем! Что делать, миледи?

Он с неприкрытой тревогой смотрел на матушку. К моему удивлению, она улыбнулась и небрежно махнула рукой:

— Пустое, капитан! Им пока стоять на ногах незачем, только лишние хлопоты вам. Когда закончите с изъятием всего, что я перечислила, и будете готовы их выпроводить из замка, пришлете Диттона, он знает, где меня искать, и я верну пленным возможность и стоять, и двигаться. А пока пусть так, хорошо?

Капитан, глядя на матушку взглядом, полным восхищения, согласно кивнул.

— Да! — добавила она, как будто что-то вспомнив. — Когда будете выводить пленных из замка, самим за ворота не выходить!

— А как же мы пленных то… — робко поинтересовался кто-то, — ведь ворота-то того, их не пропустят!

— Пропустят, — уверила их мама, — вас пропустят в обе стороны, а их — только туда. Обратно им хода нет! Все слышали? — она повысила голос.

Пленные с готовностью закивали. Мама насмешливым взглядом окинула территорию двора, потом резко повернулась и, ни к кому, вроде, не обращаясь, бросила:

— Пошли!

И скрылась на первом этаже донжона.

Мы с Рыком переглянулись и устремились за ней.

— А чего за ворота не выходить-то? — услышал я чье-то тихое бормотание. — Ежели они и туда, и обратно нас пускают?

А вот ответ ему, если он и был, я уже не услышал, поскольку мы с Рыком вошли в донжон и, вслед за мамой, двигались к лестнице, ведущей в подземелье.