Марцин Подлевский - Прыгун

«Сейчас, – подумала Ама Терт. – Сейчас все закончится».

Намерения Пекки Типа были ей уже вполне ясны. Этот сукин сын перехватит «Ленточку» и почти сразу же совершит прыжок. На «Громе» наверняка уже поставлены счетчики. Он не станет рисковать столкновением с крейсером и фрегатом стрипсов. Этим должны были заняться два корабля поменьше – старый эсминец Гатларка, тоже наверняка уже поставивший счетчик, и «Терра».

Прежде всего – «Терра».

«Он хочет пожертвовать моим кораблем. Я должна задержать прыжок Флота Зеро ценой моей жизни и жизни моей команды. Во имя Ушедших… нам оказало больше поддержки гатларкское „Пламя“, чем наш собственный напастный командир.

Он пожертвует нами так же, как пожертвовал фрегатом „Полярис“ Хакки, – без каких-либо колебаний и угрызений совести. И все это в свете парящих вокруг него голокамер. В ожидании церемонии, на которой ему пришпилят к мундиру очередной орден.

Нужно сделать что-то такое, чтобы я была нужна ему и дальше, – поняла она. – Чтобы у него не было причин меня тут оставить. Я должна перехитрить этого напастного мальчишку, прежде чем он нас всех убьет».

Только как? Она не имела ни малейшего понятия.

«Ленточка» продолжала лететь по огненному туннелю, не имея возможности из него выбраться. Она находилась почти у самых локационных буев – умелый астролокатор мог уже экстраполировать прыжок со скольжением, но в пределах локационной погрешности. Однако корабля коснулся луч захвата, и видно было, что прыгун с каждой секундой увязает в нем все глубже. Еще немного – и он будет пойман – в тот самый момент, когда «Терру» догонит крейсер стрипсов. Ситуация выглядела безнадежной – если только Ама не сделает что-нибудь, что поможет им выкарабкаться.

Что сделал бы Тип? Что сделал бы в такой ситуации этот несносный, самовлюбленный…

И вдруг она поняла – так, как будто решение появилось прямо у нее перед глазами.

– Боевая рубка, – объявила она дрожащим от волнения голосом, – мы должны активнее поддержать нашего командира в попытке захвата «Ленточки». Стреляйте из любого доступного энергетического оружия в пространство вокруг корабля Грюнвальда.

– Госпожа капитан… часть выстрелов может… – удивленно начал Крептов, но она не позволила ему закончить.

– Немедленно исполняйте приказ! – рявкнула она, вложив в голос всю накопившуюся ярость и отчаяние. По команде словно пробежала дрожь – они еще никогда не видели ее в подобном состоянии. Она надеялась, что хотя бы ничтожный процент из них поймет, что она сделала для них на самом деле. – Сейчас же!

Никто не стал ждать. «Терра» слегка задрожала, когда из нее вылетел залп выстрелов из плазмы, лазеров и турбинных пушек. Меткость их была идеальной, и Ама не без удовлетворения заметила, что обстрел достигает цели, окружая прыгун Грюнвальда очередной огненной стеной. Стеной, которая должна была совершить то же самое, что и предшествовавшие выстрелы Пекки на границе Пепелища.

– Нас вызывает «Гром», – простонал второй пилот Гутана. – Соединить?

– Конечно, – капитан кивнула, и над навигационной консолью появилась разъяренная физиономия мальчишки в увешанном орденами мундире.

– Терт! – заорал он. – Что ты вытворяешь, Напасть тебя дери?!

– Пытаюсь помочь перехватить «Ленточку», господин капитан, – спокойно заявила она, позволив себе слегка приподнять брови в притворном удивлении. – Мне продолжать обстрел?

– Я тебя под суд отдам, кретинка ты галактическая! – снова завизжал Тип. – Ты же стреляешь прямо в «Гром»! Мне приходится уворачиваться!

– Я лишь поддерживаю крейсер в бою, благодаря огненной стене, – сказала она, вдруг поняв, что во всей СН наступила мертвая тишина. – Я подсмотрела эту стратегию у вас, возле границы Пепелища. Не понимаю… она что, неправильная?

– Если Грюнвальд от нас вырвется, прыгаешь к NGC 1624, – буркнул Тип, прерывая связь. Ама еще немного постояла, глядя на гаснущее в тишине и пустоте послесвечение голограммы.

А затем до нее донеслись все более громкие аплодисменты команды «Терры».

Все произошло очень быстро.

Как только «Гром» начал поворачиваться, прыгун Грюнвальда тотчас же вырвался из слабеющего луча захвата, а затем и из огненного туннеля, на мгновение ослабшего. Крейсер Альянса избежал случайного обстрела с «Терры» и вновь нацелил свои орудия на «Ленточку», но было уже слишком поздно. Прыгун мчался в сторону локационных буев с запущенным счетчиком, и ничто не могло удержать его от прыжка в Глубину.

Хватило трех минут, чтобы «Ленточка» замерцала и ушла в дрожащее пятно голубой щели, оставив за собой прекрасное глубинное эхо и проклятия Пекки Типа.

Выход из стазиса был не таким, как обычно.

Прежде всего, Миртон вообще не был уверен, что в него входил. После отрыва от «Грома» и отчаянного полета к локационным буям Грюнвальд тотчас же приказал поставить счетчик, а вся команда должна была войти в стазис. Когда все это сделали, он вызвал из боевой рубки Арсида, передал ему пилотирование «Ленточки» и привел в действие инъекторы капитанского кресла, доверившись импринтированной Машине. Чистейшее безумие.

А потом он воскрес первым.

Раньше такого никогда не бывало. Он всегда выходил из стазиса последним, приняв дополнительную дозу антистазиса – не «белой», а «черной плесени», с противоположной клеточной структурой, подобной отраженному в зеркале настоящему стазису.

– Арсид… – прохрипел он, выпрямляясь в кресле. – Доложи обстановку.

– Так точно, капитан, – ответила Машина, пробегая худыми пальцами по навигационной консоли. – Мы находимся в полете через сектор NGC 1624, примерно в половине световой минуты от ближайшего локационного буя. Направляемся прямо к глубинной дыре. Через три часа мы должны добраться до главного транспортного пути. Система показывает там множество выходов из Глубины и вылетающих из дыры космических кораблей.

– А что с кораблями из Тестера?

– Если даже они совершили прыжок сразу после нас, они не должны нас догнать, – ответил Арсид. – Из-за своих габаритов они существенно отстанут. Все зависит от того, насколько хороши у них астролокаторы. Мы прыгали… довольно нервно.