Марцин Подлевский - Прыгун

– Мне успокоиться? – спросил он, с тихим шорохом расстегивая молнию ее комбинезона. – Точно?

– Нет… – прошептала она. – Вдруг кто-нибудь войдет…

– Никто не войдет в капитанскую каюту без разрешения капитана, – прошептал он в ответ и наклонился, касаясь губами освобожденной от комбинезона груди. Эмма застонала. – А капитан, – продолжал Грюнвальд, – сейчас очень-очень занят.

– Мирт…

– Тихо, – проговорил он, расстегивая до конца ее комбинезон и поспешно стаскивая свой. – А то услышат…

– Рукав Лебедя, – сообщил астролокатор «Драконихи» толстяк Зед Делл, не переставая поедать хрустящие хлебцы. – Внешний Рукав, ближе всего к Галактической границе. Если повезет, может, увидим Луч. Ты хотела бы, Тиффи?

– Обжираешься, Зед, – ответила его сестра из Сердца. – Опять прыщи вылезут.

– И что с того? Будут на роже целые солнечные системы, – усмехнулся он.

– Скорее астероиды, – заметила она. По вмонтированному в навигационную консоль интеркому Зед услышал ее вздох, смешанный с треском клавиатуры. – Скучно. Когда мы отсюда улетим? Эта пустота меня добивает.

– Извини, но между Рукавами всегда так. – Зед разгрыз очередной хлебец. – В любом случае не столь уныло, как на Галактической границе. Тут хотя бы есть немного пыли.

– Пыли?

– Межзвездной пыли, которая возникает вследствие конденсации в межзвездном газе, где ядрами конденсации являются многоатомные частицы газа. Мы будем лететь сквозь немалое количество пылевой материи, но магнитные поля защитят нас без особых проблем. Пыли в сто раз меньше, чем газовой материи.

– До чего же захватывающе.

– Чувствую иронию.

– «Газовая материя»… Меня сразу же дрожь пробрала.

– Так и должно быть. – Зед потряс пакетиком перед интеркомом. – Ты знаешь, что в межзвездном пространстве содержится формальдегид, гидроцианид или цианоэтилен? Это бульон, из которого возникают сахара, пиримидины и пурины, а из них, дорогая, лепится ДНК. Жизнь есть везде, даже между Рукавами. Хотя выжгло ее немало.

– Ладно, с меня хватит, – вздохнула Тиффи. – Очередная лекция господина Чокнутого. Галактика-сралактика. Сахара-шмахара.

– Не бойся, скоро тебе не придется ни о чем думать, – фыркнул ее брат. – Скоро ты окажешься в блаженном неведении стазиса. Между Рукавами нужно совершить целую серию прыжков. А если тебе уже сейчас скучно, всегда можешь поступить так же, как Гарпаго.

– Ему незачем сидеть и следить за системами. Никто не воскресит его от гасителя, разве что если ты заработаешь понос от той дряни, которую жрешь. Если уж тебе охота потрепаться, скажи лучше, далеко еще до Рукава Лебедя?

– Один прыжок, хотя и длинный. Почти пятнадцать световых лет, но все равно неплохо, – Зед чавкнул и выплюнул засохший хлебец на консоль. – Мы в транзите. Радуйся, что большую часть пути мы преодолели через Искру Угольника. Иначе мы бы быстро выдохлись, даже пользуясь промежуточными станциями с зарядными установками для реактора. Дурацкая тысяча световых лет – это ведь шестьдесят шесть и шесть десятых прыжка. Тут было бы еще больше.

– Через Искру Угольника? Ту глубинную дыру? Ты говорил, что Угольник – это другое название Рукава Лебедя…

На этот раз уже вздохнул Зед, театрально закатив глаза.

– Рукав Угольника, Рукав Лебедя или Внешний Рукав – это одно и то же. Пятнадцать с половиной тысяч парсеков дуги, тянущейся почти от самого Ядра и дальше всего выходящей за пределы Выжженной Галактики. Не путай понятия. Искра Угольника – это глубинная дыра, находящаяся между Рукавами Лебедя и Персея, но не соединяющая их, как Прихожая Куртизанки или Туннель Кахтармов. Во имя Ушедших, Тиффи… ты должна это знать.

– Это ты астролокатор, а не я, господин Чокнутый. Попробуй написать программу для выведения прыщей, тогда поговорим.

– Ха. Ха. Ха.

– Ладно, так что там? – помолчав, спросила Тиффи.

– Где?

– Там. Во Внешнем Рукаве. В той его части, которая почти выходит за пределы Выжженной Галактики.

– То же, что и во внешней части Рукава Креста или остатках Рукава Стрельца. Или в фрагментах далекого Рукава Трех Килопарсеков.

– Ты что, не можешь ответить по-человечески?

– Могу. Там Внешние системы, или Пограничные герцогства. Часть их не пострадала даже во времена Машинной войны, большая часть которой разыгралась во Внутренних системах и ближе к самому Ядру. Ты слышала о выжженной Солнечной системе в Рукаве Ориона? Пятнадцать напастных световых лет в поперечнике с колыбелью человечества в центре. Все это было уничтожено Оружием. Самое сильное из известных Опустошений, одновременно совершенных Машинами.

– Да что ты?..

– Запретное пространство, Тиффи. Корабли влетают туда и уже больше не возвращаются. Неплохо, да?

– Да уж. И как там, в этих герцогствах?

– Любопытно. – Зед пожал плечами. – Можно было бы слетать. Большинство тех планет выглядит так же, как во времена Империи. Во многом они переключились на сельское хозяйство или торговлю артефактами, но «ТрансЛинией» туда прилетает множество туристов, ученых из Клана и искателей ксено. Ну, знаешь, заброшенные города, заросшие агломерации, замки и все такое прочее.

– Я там был, – неожиданно вмешался только что вылезший из боевой рубки Карвак Хольт. Одетый в свой любимый черный комбинезон, оружейник пригладил аккуратно уложенные волосы. Его тонкие губы изогнулись в улыбке, но из-за темных очков не было видно, в самом ли деле он улыбается. – По другую сторону Выжженной Галактики. В пределах Государства, в Рукаве Креста. В Лебеде еще много систем, но в Кресте их осталась лишь горстка, большинство жителей которых прошли генотрансформацию. Чтобы выжить без нее на тех планетах, нужно все время ходить с кислородным пузырем на голове.

– Да уж, был, – усмехнулся Зед. – Пролетел весь диск Выжженной Галактики с его ста двадцатью тысячами световых лет в поперечнике. На волшебном коне, пердящем радугой.

– Я оттуда родом, – невозмутимо ответил Карвак. – Из внутренней части Креста.

– Я так и знала, что ты генотрансформированный! – пискнула Тиффи. Хольт снова улыбнулся.

– Вовсе нет, – возразил он. – Но было время, когда мне хотелось. Несколько лазурных лет я просидел на Железе, в тюремно-горнодобывающей системе. Рудники пласталя и карбоксена. Духота, дни в оттенках испорченной желчи… И пыль… уничтожающая зрение.

– За что? – поинтересовался Зед. Карвак улыбнулся в третий раз, и улыбка его показалась весьма неприятной.

– За то, что задавал дурацкие вопросы. В Альянсе этого вполне достаточно, а уж в Государстве тем более. Может, займешься астролокацией, парень?

– Чтоб его Напасть задрала, – взорвался Зед, когда Хольт вышел из СН. – «Может, займешься астролокацией?» А сам что делает? Сидит себе на заднице в боевой рубке!..