Владимир Корн - Один и без оружия (СИ)

— Дима, да говори уже прямо! — не выдержала она. — Что ты все загадками?

— Этот мир от нашего отличается…

— Давно успела уже заметить! Ты по существу, Дима, по существу.

И тогда я начал говорить по существу. Все, что происходило с нами раньше — это были цветочки. Всякие гидры, ихтиозавры, или как они там правильно называются? другие опасности. Теперь, возможно, нам придется убивать людей. Точно таких же, как и мы сами. С такими же руками, ногами, головой, цветом глаз и формой носа. С такими же надеждами, мечтами, желаниями… Убивать, чтобы выжить. Выбор тут прост: или ты их, или они тебя. Но иногда возникают ситуации, когда нет времени, чтобы определить — желают они тебе зла или нет. Чуть промедлишь — и все, слишком поздно что-то менять. Потому что ты будешь уже не в состоянии ничего изменить ни сейчас, ни потом, ни через целую вечность. Ведь для покойников понятия времени не существует. А самое плохое, здесь не война, когда ты точно знаешь, кто твой враг. Тут обитают люди, которые тоже хотят выжить, и потому они зачастую палят друг в друга, не раздумывая ни на мгновения.

— Лера, это все я к тому, что в любой момент у тебя может возникнуть ситуация, когда тебе придется выстрелить в человека. Не сомневаясь, и не раздумывая. Ты же сама не захотела остаться в Станице, — и в этом ты сам виноват, потому что не смог убедить.

— Дима, ну нельзя же стрелять во всех, кого только не увидишь!

— Нельзя, — охотно согласился я. — Ни в коем случае нельзя. Но если ты вдруг увидела незнакомца, который пытается направить на тебя оружие, у тебя будет всего один шанс. Потому что он вначале убьет тебя, а уже потом, мимоходом подумает: «Надо же, какая славная девочка с красивой фигуркой! Была».

— Дима, а тебе самому приходилось убивать женщин?

— Женщин — нет. Но только потому что мне не повстречались такие, которые сами пытались меня убить. Иначе у меня рука даже не дрогнула бы, — честно сознался я.

— Вот и у меня не дрогнет, — решительно заявила Лера.

Хорошо бы так! Но я смолчал. У меня не получится всегда быть с тобой рядом. Но даже если это произойдет в нужный момент, велика вероятность, что просто не успею. Ты мне дорога. Я хочу вместе войти в портал, вернуться на Землю, и быть рядом всю оставшуюся жизнь. А не получится с порталом — прожить с тобой ее здесь.

Первым вернулся Паша с огромной охапкой сухих дров, чтобы тут же начать разводить костер. Затем появился Трофим, держа за уши какую-то местную дичь, больше всего похожую на кролика — переростка, но с куда более длинным хвостом. Он продемонстрировал свою добычу, услышал от Паши, что есть подобное тому уже приходилось, после чего отправился свежевать на берег впадающего в морской залив ручья. Попутно отказавшись от предложения Валерии ему помочь.

Дольше всего пришлось ждать Глеба Малышева. Костер в очаге вовсю пылал, вода в котелке вот-вот была должна забурлить, когда тот и объявился. С пустыми руками и с непонятным выражением лица.

— Малыш, где рыба? — поинтересовался у него Паша. — Только не говори, что ее тут нет. Рыба здесь водится везде. Разная, много и непуганая. Рай для рыбаков. Будь такая возможность, я бы туры с Земли сюда продавал, и озолотился бы через полгода. И чего это морда у тебя такая загадочная?

— Станешь тут… загадочным, — туманно пояснил Малыш.

— И что случилось?

— Объяснять долго, проще показать. Пойдемте, здесь недалеко, — и зашагал прочь, уверенный, что мы последуем вслед за ним.

Идти действительно пришлось немного. Мы миновали пляж, одолели, прыгая с камня на камень, водопад, который бил из отвесной скалы над нашими головами. Чтобы оказаться на противоположном берегу бухты. Дальше наш путь лежал мимо другой скалы. Такой же отвесной, но уже без всяких водопадов. Судя по тому, что Малыш держал карабин наготове, нечто неведомое и известное только ему, могло представлять собой опасность. Дальше начались джунгли. Которые закончилось через полсотни шагов, давая место каменистой россыпи. На ее краю, повинуясь жесту Глеба, мы и остановились.

— Смотрите сами! — указал направление он.

Сначала я не мог понять, что именно привлекло его внимание настолько, что он привел всех сюда. Хорошенько приглядевшись, обнаружил бурые фигурки, которые поначалу принял за каких-то животных, и только затем признал.

«— Выглядят как обезьяны», — сказал Паша.

— Это они есть, — уверенно заявил Малыш. — Когда их увидел, они куда ближе были.

— Никогда не слышал, что они на этой планете водятся, — покачал головой Трофим.

— Я почему сюда вас привел, — начал рассказывать Глеб. — Они здесь что-то жрали. Пятна видите? — трудно не заметить многочисленные красные пятна крови на серых, почти белых камнях. — Так вот, черт их знает, что у них на уме. Может, стоит их того? От греха подальше? У Трофима — глушитель, а мы подстрахуем на всякий случай. Димон, как ты считаешь?

— Считаю, что нам стоит уйти также незаметно, как сюда и пришли. И еще. Возможно, кому-нибудь из нас придется встретиться с ними снова. Так вот, не убивайте их никогда. И если будет такая возможность, даже помогите.

— Тебе что, уже приходилось с ними встречаться? — удивился Малыш.

— Дважды. А еще они спасли мне жизнь.

— Эти что ли?

— Сомнительно. Слишком далеко отсюда это произошло.

Клыки — еще не показатель того, что зверь является хищником, и может напасть. Они есть и у кабарги. К тому же, какие клыки! Торчат из пасти как у какого-нибудь там саблезубого тигра.

И, тем не менее, безобидное травоядное животное. Практически у всех теплокровных хищников глаза расположены спереди головы, а не сбоку, как у травоядных. Последним важен обзор, чтобы вовремя увидеть опасность. Но не хищнику. Ему куда важнее другое — точно рассчитать дистанцию до жертвы, чтобы бросок не пропал впустую.

У нескольких величиной с крупную собаку созданий, которые прижали меня спиной к стволу дерева, имелось и то и другое: клыки, и близко посаженные глаза. Я стоял, выставив перед собой наган с единственным патроном, держа в другой руке ствол от ФН ФАЛа. Они кружили вокруг, выбирая момент для атаки. Стоял, изо всех сил убеждая себя не тратить последний патрон до того, как они действительно на меня не кинутся. Как назло, у дерева, к которому прижимался, ветки начинались в нескольких метрах над головой. Толстенный, в несколько обхватов ствол, лишал возможности по нему взобраться. И я стоял в ожидании непонятно чего.

И дождался. Появления таких же бурых фигур, которых мы видим сейчас перед собой. Тех, которые через несколько миллионов лет, возможно, займут то самое место, которые занимаем мы на Земле. Миг, и не стало одних, заменившись другими. Других было больше десятка. Могучие самцы, изящные самки, и их детеныши. Они могли бы пройти мимо, но не прошли. Теперь застыли в нескольких метрах от меня. С мощнейшими челюстями, которыми одинаково легко разжевать побег и разгрызть кость. И тоже с близко посаженными глазницами.