Андрей Васильев - «Золото мертвых»

Мне показалось, что он хотел еще что — то то ли сказать, то ли спросить, но время на самом деле поджимало, потому я прикрыл дверь палаты, и шустро побежал по коридору к лестнице.

Охрану я миновал просто, перемахнув забор в одной максимально удаленной от въездной группы точке. Нет, имелись у меня сомнения насчет видеокамер и сигнализации, но вроде как нигде ничего не загудело, и крепкие ребята в синей униформе, гомоня, не бросились по моему следу. Впрочем, возможно, господин Вагнер за это время успел отдать необходимые распоряжения? Сдается мне, он не только с моими родителями, но и со мной лично не хочет отношения портить, что довольно странно. Отец — там все ясно, у него характер не лучше, чем у этого пришедшего в себя бедолаги. Но я? Я — то как Петру Францевичу насолить могу? Он один из самых известных медиков если не страны, то столицы точно, а я простой архивариус, весовые категории несоизмеримы.

И все же — так есть.

Интересно, что в свое время сделал упомянутый Александр, что Вагнер настолько шелковым стал? Чем он его пуганул? И ведь ни у кого не узнаешь.

Повертев головой, я заметил довольно далеко от себя автобусную остановку, освещенную фонарем, и направился к ней. Нет — нет, надежды на то, что скоро придет автобус, у меня не было никакой, вряд ли они в этих краях до такого часа катаются, но ждать такси лучше сидя под крышей, чем стоя на пыльной обочине. Причем недалеко от остановки располагался вход на больничную территорию, так что я, по сути, шел в обратном направлении.

Уточнив адрес клиники, который я, естественно, не помнил, я вызвал такси, а после начал просматривать пропущенные звонки. Ласло, Юлька, Юлька, Юлька. Господи, что ей опять от меня надо, а? Вроде обо всем поговорили? Этот номер не знаю, этот тоже. Снова Ласло.

Короче — мадьяр звонил четыре раза, Юлька четырнадцать, по разу отметились мои новые друзья — вурдалаки, как видно, хотели высказать свое «фи» на предмет столь быстрого завершения тендера. Ну это их проблемы, меня подобные нюансы не волнуют. Даже перезванивать не стану.

А вот Ласло надо набрать прямо сейчас.

— Добрый вечер, Валерий, — привычно мягко прозвучал голос мадьяра в трубке. — Надеюсь, у тебя все в порядке?

— Абсолютно, — заверил его я. — И сразу хотел бы извиниться за то, что не отвечал на звонки. Не было такой возможности. Но завтрашняя поездка в силе, даже не сомневайся.

— И не думал этого делать, — рассмеялся тот. — Просто мы так и не определились со временем начала похода. Предлагаю шесть утра. Уже светло, но дороги при этом еще пусты.

— Отличное время, — согласился я. — Ты к моему подъезду подъедешь, я верно понимаю?

Вообще — то я не говорил мадьяру свой адрес, но отчего — то был уверен в том, что он его знает.

— Верно, — подтвердил мадьяр. — До встречи!

— До нее!

Ладно, это сделано. Теперь выясню, чего от меня подруга детства хотела. И вообще — как — то ее много в моей жизни стало за последние недели, надо это дело закруглять. Я и так верчусь как волчок, а тут еще она.

— Чего хотела? — без всяких предисловий осведомился я у Юльки, как только та сняла трубку.

— А ничего, что я тебе раз сто звонила? Мог бы хоть раз ответить!

— Не мог, — буркнул я. — Занят был. Повторюсь — чего названивала?

— Ты почему мне не сказал о том, что папка меня тебе… Тебе меня… Тьфу! Ну что он хочет, чтобы мы поженились?

— А зачем? — удивился я. — К тому же это не новость. Наши старики тебя да меня мысленно поженили еще тогда, когда мы в домик на дереве лазали и в школе букварь изучали.

— Букварь букварем, но тогда были просто шутки, а теперь — то все серьезно. Но это ладно, меня другое бесит. Меня почему никто не позвал, ни о чем не спросил?

— Слушай, вот эти претензии точно не ко мне. — Я заметил свет фар на до того пустынной и темной дороге. — Иди к дяде Сереже, выясняй это с ним. Я, знаешь, тоже немного удивился такой теме разговора. И для твоего пущего успокоения сразу скажу — ответа не дал. Не хотел его расстраивать.

— Это я знаю, — пробубнила в трубку Юлька. — И сразу вот такой вопрос…

Машина, до того ехавшая достаточно быстро, ощутимо сбросила скорость, приближаясь ко мне. Стало быть, такси прибыло.

— Давай потом, — попросил я ее, вставая с лавочки. — Серьезно. Я просто не дома, и со временем туго. Ты главное знай — никто на твою независимость не посягает, живи, как знаешь, спи, с кем хочешь, замуж выходи по велению сердца. Люблю, целую, Валерий.

Это оказалось не такси, машина проскочила мимо меня, окончательно затормозив только у въезда в клинику. И что самое удивительное — мне этот автомобиль был отлично знаком! Просто его ни с чем не спутаешь, не так и много в Москве подобных.

Стелла? Она — то здесь откуда?

Хотя…

Ну, Карл Августович, мне остается перед вами только шляпу снять. Красивая импровизация! Это сколько же вы зайцев сегодня подстрелили, а? И я не удивлюсь, если вы и пришедшего в свой разум Михаила Георгиевича тоже в должники запишете. Дескать — это я к вам чудо — лекаря привел.

Вот ведь змей какой! Но — красиво!

— Стелла, — крикнул я, заметив, что боковое стекло со стороны пассажира открылось и девушка, находящаяся внутри, что — то говорит подошедшему к машине охраннику, и переходя на бег. — Стелла, я здесь!

Набрать ее, что ли? Ведь не слышит! А, нет, вроде заметила, следом за охранником.

— Привет, — сказал я ей, плюхаясь на сиденье. — Уф, упрел. Даже ночью прохлады нет.

— Даже ночью покоя нет, — очень зло поправила меня ведьма, сдавая назад.

— Швецов, что вообще происходит? Мне звонит Шлюндт, требует, чтобы я немедленно приехала, потому что ты лежишь при смерти, намекает на то, что это моих рук дело. Хорошо еще, что дорога не сильно близкая, доберись я сюда быстрее, то таких бы дров наломала!

И снова — браво. Представляю себе ту картину — тихий благостный Карл Августович, моя мама, находящаяся на взводе, и — Стелла, которая и так — то никогда спокойным нравом не славилась, а тут еще и вышедшая из себя и не стесняющаяся в выражениях.

Вот только одно мне неясно — какова конечная цель всей этой операции? Мама — это мама, я ее, разумеется, очень люблю, но она даже в школьные годы на меня особого влияния не имела. Чего именно хитроумный старичок пытался добиться? Того, что Стелла поругается с мамой, и я из — за этого взбеленюсь настолько, что устрою ведьме веселую жизнь?

Или он просто живет по принципу «курочка по зернышку»? Подвернулась возможность — используй ее, пусть медячок, зато твой.

— Краски дедуля, разумеется, сгустил, хотя в чем — то и не соврал. — Я глянул на колени девушки, скрытые от глаз широкими черными брючинами, отправляя сообщение в службу такси о снятии заказа. — Как ноги? Заживают помаленьку?