Борис Нукрат - Игла империи Альби [litres]

– Полковник Манфрео, приблизиться к имперскому эсминцу, не входя в зону обстрела. Мы их не бросим!

Прозвучал вызов, и на экране появился огромный боцман пиратской шхуны в изодранном кителе с большим тесаком в руке. Вместо левого уха у него была рваная рана. Кровь капала на приборную панель имперского эсминца. Но это был второй эсминец, и Бартез понял: авантюрный план командира шхуны «Маркиза» удался.

– Адмирал! Эсминец наш! Штурман, механик и полкоманды эсминца сдались в плен.

– Кто капитан? Кто капитан «Маркизы»? И где он?

– Наш капитан ранен, ушлые имперцы оторвали ему ногу. Мы затолкали его в медицинскую капсулу. Надеемся, что он ещё побегает. Из семидесяти матросов в живых осталось девятнадцать. Все ранены. Мы не ожидали, что у них на борту много спецназа, адмирал.

– Та-ак, – протянул Бартез. – А скажи мне, боцман, откуда на вашей шхуне взялась абордажная команда в семьдесят человек? Вы что, собрались в рейд, потрошить купеческие суда? А ваш адмирал, Бурбон, знает о ваших проделках?

– Нет, господин адмирал. Но это наша работа. Наш капитан, Лысый Санчес, всю жизнь мечтал о новом большом звездолёте. Он честно предупредил команду, что дело рискованное. Среди нас были только добровольцы. Что нам делать, господин адмирал?

Бартез, разговаривая с боцманом, смотрел в сторону, на другой экран, и увидел, как из фрегата, атакованного Люкой и его людьми, навстречу точкам – истребителям «Скитальца» вылетел вдвое больший рой маленьких штурмовых звездолётов.

– Проклятье, их там два к одному не в нашу пользу!

– Я не понял, господин адмирал, прошу извинить меня. Я что-то плохо стал слышать на левое ухо. Не могли бы вы повторить?

Бартез повернул лицо к пирату.

– На левое ухо, говоришь, плохо стал слышать? Тебя как зовут, боцман?

Пират снова улыбнулся.

– Команда называет меня Постник, адмирал.

– Держишь пост?

– Наоборот, никак не могу удержаться до конца поста. Срываюсь.

– Постник, сейчас мы подойдём к вам на «Парусе» и дадим офицеров и пилота. Оцените обстановку и дрейфуйте за нами к «Святому Роджеру». Боюсь, что Люка Пандора выбрал себе добычу не по зубам. Против его абордажной сотни фрегат мог выставить триста бойцов. К тому же как минимум шесть десятков штурмовиков сцепились сейчас с истребителями «Скитальца».

Бартез повернулся к Принцу.

– Если мы не поможем, им конец! Принц, какие у вас оценки были по пилотированию истребителя?

– Десять баллов, сэр! Адмирал, разрешите взять стрелком майора Ньюза.

– Хорошо, действуйте. – Бартез нажал кнопку вызова, и на экране появилось лицо командира пилотажной группы Лер Фаро.

– Лер, вы с Джимом ведёте одну десятку истребителей. Принц – командир второй десятки. Мы с твоей младшей сестрой ведём третью! Манфрео, передаю командование эскадрой вам. Три десятки истребителей в бой!

Бартез не был лучшим пилотом истребителя, а на месте стрелка мог соперничать как с молодыми, так и с опытными специалистами. Их десятка приближалась к месту неравного боя. Из тридцати штурмовиков и десантных ботов «Скитальца» осталось в строю не больше половины.

Десятка с «Паруса» врезалась в пространство космического боя. В следующие пять минут Бартез не видел ничего, кроме целей, мелькающих на лобовом экране истребителя. Их машина вертелась вокруг оси и мчалась по сектору сражения, совершенно не выбирая направления. Бартез стрелял во все выделенные красным цели, стараясь не задеть свои, синие. Компьютер подправлял случайную ошибку в стрельбе и добирал цели, которые не успевал отметить Бартез. Истребитель противника оказывался в зоне досягаемости часто всего лишь на доли секунды, и залпы плазменных пушек не успевали задеть цель. Компьютер подавал сигналы, когда их машина оказывалась под прицелом, и девушка-пилот с Басматти-4 совершала такие головокружительные манёвры, что стрелять по плывущим перед глазами красным и синим полосам было просто бессмысленно. Их истребитель вылетел за пределы схватки. Компьютер доложил: «Мы сбили две машины противника. Общий результат боя с момента начала нашей атаки: двадцать один штурмовик империи. Мы потеряли четыре машины. У противника осталось двадцать неповреждённых единиц».

Бартез крикнул своему пилоту:

– Вперёд! – И добавил: – Приказываю всем машинам «Скитальца» выйти из боя и идти в абордаж на фрегат! Джузеп Мария! Курс на фрегат! Мы тут сами разберёмся!

Их машина снова ворвалась в схватку, в которой силы были почти равными, если бы не участие на стороне пиратов двух машин, управляемых Лер и её сестрой. Компьютер истребителя зафиксировал: из двадцати одной сбитой машины двенадцать сбили сёстры со своими напарниками. Вдруг через шумы боя пробился голос Манфрео:

– Бартез, Том послал сигнал о помощи! «Астон» просит поддержки! Их взяли в абордаж сразу два эсминца Кларка!

Бартез крикнул пилоту:

– Выходи из боя!

– Не могу стряхнуть с хвоста имперцев.

Два штурмовика, как приклеенные, уже секунд двадцать преследовали их, не отвлекаясь от намеченной жертвы. Это была рискованная для них тактика. Концентрация внимания пилота и стрелка на одной цели не сулила преследуемому ничего хорошего, но и преследователи оказывались в уязвимом положении. Любой истребитель мог без риска расстрелять их.

Бартез крикнул:

– Принц, подстрахуй!

Ещё тридцать секунд бешеной гонки – и вдруг за спиной оказалась пустота. Голос машины произнёс: «Преследователи уничтожены истребителем Принца Альберта».

Два истребителя зависли рядом в космосе в отдалении от боя. Бартез увидел под бронированным стеклом улыбающегося майора Ньюза и показал ему большой палец.

– Принц, Том просит помощи! Их берут на абордаж! Что делать?

– Я понимаю тебя, Бартез! Мы можем сделать только одно! Закончить всё здесь побыстрее!

Альберт нажал на старт, и его машина с ускорением рванулась в бой.

– Потери? – запросил Бартез.

– У противника осталось одиннадцать единиц. У нас – двадцать три.

Бартез скомандовал своему пилоту:

– А теперь, парень, на фрегат! На помощь Пандоре, разрази его бездна! Слушать всем мой приказ: – Лер с сёстрами, остаётесь в составе лучшей десятки истребителей. Все остальные на абордаж! Не забыли взять свои сабли, пираты?

Тринадцать истребителей несли на осаждённый фрегат двадцать шесть разгорячённых боем абордажников Бартеза. Они влетели в переполненный ангар «Святого Роджера», не жалея своих машин и трамбуя технику, чтобы втиснуться в битком набитое пространство приёмника. Пираты выскочили на крылья своих машин и ворвались в шлюз, наполнившийся воздухом. Дыхательные маски лёгких скафандров были сброшены, и все устремились к разрезу в борту фрегата.