Анатолий Бочаров - Дороги Гвенхейда

— Плевое дело, — чародей ухмыльнулся. — Эти ребята покойники.

— Лишь бы нас с собой не забрали, — буркнул Делвин.

Стражники, охранявшие королевские покои, заметив, что им на помощь подоспела подмогу, отложили в сторону мушкеты и, взявшись за палаши, также пошли в атаку. Мятежники оказались атакованы с двух сторон. Из всего приведенного им отряда один лишь генерал Олфорд не вступил в рукопашную — вместо этого он принялся перезаряжать свой мушкет.

Делвин рубил и колол, сам получив в суматохе боя несколько неглубоких порезов. От сердца слегка отлегло, ведь Астрид была в безопасности, прикрытая бойцами Олфорда, также вступившими в общую схватку. Можно было, оставив сомнения и страхи, сполна отдаться горячке боя — и это радовало его. Напряжение, скопившееся за последние дни, настоятельно требовало выхода. Унижение, пережитое в присутствии узурпатора, отзывалось в глубине сердца болью и яростью, и скрывать их больше не получалось. Освобождение таилось на острие клинка. Предатели решили переметнуться к Алгерну и Айтвернам, предать какого-никакого, но все-таки гвенхейдского короля — а значит, не заслуживали ничего, кроме смерти. Лорды Нового Валиса верны престолу — и не прощают измены, пусть даже изменники еще недавно ели один с ними хлеб.

Парировать.

Отступить.

Ударить снова.

Крики и кровь. Ругань и звон стали. Все до безумия просто — жизнь вообще до смешного проста, если не пытаться лишний раз ее усложнить. В конечном счете остаешься только ты и клинок в твоих руках, и становится капельку легче. Не приходится думать о разрушенном и сожженном родовом замке, о стране, готовой свалиться в пропасть, раздираемой обрушившимися на нее хищниками, о бремени собственных предательства, трусости и позора. Больная неспокойная память растворяется в кровавом тумане, остаются только выверенные движения, трезвый расчет и звериная ярость. Ничего больше, пожалуй, ему сейчас и не нужно.

К несчастью, и подобные ощущения — преходящи. Как акт любви.

Стычка заняла меньше, чем десять минут. Осаждавшие королевские покои мятежники, оказавшись атакованы с фронта и тыла одновременно, вскоре были раздавлены и смяты. Несколько человек сдались в плен, побросав оружие, остальных, угрюмых, озлобленных, сбившихся в кучку и не опускавших клинков, добивали, расстреливая из мушкетов, как раз перезаряженных стрелками. Алая муть медленно отступала, Делвин опустил шпагу, порадовавшись, что ему достался хотя бы хороший боевой клинок, а не какая-нибудь церемониальная рапира, предназначенная для парадных шествий.

Элиас хлопнул его по плечу:

— А ты молодчина. Дрался как зверь. Настоящее чудовище, я б сказал.

— Я просто толковый военный. Стараюсь применять навыки, которым меня обучили, только и всего, — Делвин нашел взглядом Астрид, остававшуюся, как он и приказывал, на лестнице, возле перил, ободряюще ей кивнул. Обернулся к Олфорду, а тот уже беседовал с высунувшемся из-за баррикады офицером в порванном кое-где мундире, с лейтенантскими эполетами по плечам.

— Доложите обстановку, лейтенант...

— Лейтенант Белл, ваше превосходительство.

— Доложите обстановку, лейтенант Белл, — приказал генерал.

— Докладываю, ваше превосходительство. Полчаса назад мы были атакованы отрядом мятежников, потребовавших от нас немедленно сложить оружие и передать им короля. Командовавший ими капитан Мальстрем, — фамилия прозвучала смутно знакомой, кажется, таковой нес службу в Тенвенте, под началом одного из тамошних полковников, — заявил, что действует от лица Алгернской империи, предъявляющей свои законные права на земли Гвенхейда.

— Чудненько, — Олфорд хмыкнул в усы. — Слышал похожую нелепицу и ранее.

— Его величество, — никак не отреагировав на слова Олфорда, продолжал лейтенант, — заперлись в своих покоях, приказали держать оборону и никого не впускать в его комнаты, чем мы и занялись. Король Кледвин сообщил, что ему необходимы уединение и покой, дабы произвести определенные действия, способствующие скорейшему окончанию мятежа. По мере сил мы постарались выполнить полученный приказ, хотя и находились в определенном меньшинстве.

— То есть Кледвин и сейчас внутри?

— Так точно, ваше превосходительство.

— Почему вам не помогли чародеи? — высунулся вперед Элиас. — Эмиссары Башни составляют личную охрану короля. То есть понятно, вы стояли на карауле, но хватило бы пяти хороших чародеев, чтобы разметать эту предательскую шайку. Почему никто не вмешался?

— Чародеи... — лейтенант Белл замялся. — Не могу объяснить случившееся.

— Что ж, тогда я сам посмотрю.

Элиас просунулся мимо него, зайдя в караульню, предварявшую королевские покои, вход в которую стражники все это время столь старательно обороняли. Лейтенант не стал препятствовать чародею, вслед за ним увязались Делвин, Олфорд, стремительно подошедшая к ним Астрид и еще несколько солдат. Едва только Делвин перешагнул через порог, он почувствовал немедленное желание вернуться обратно и закрыть дверь с той стороны. Уж на что капитан Дирхейл привык смотреть на войне на всевозможные непотребства, открывавшаяся ему сейчас картина превосходила все ожидания. Пересилив отвращение, Делвин подался в сторону, пропуская товарищей, хотя Астрид, пожалуй, смотреть на творившееся здесь не стоило вовсе. Тем не менее вошла и она. Вошла и охнула на пороге.

Трупы валялись повсюду — на полу, раскинув ноги и руки, на диванчиках, протянувшихся вдоль стен, за столами, заставленными едой, уронив головы прямо в тарелки. Несколько десятков трупов, все в черной униформе Башни Волшебников, и без малейших признаков насильственной смерти, как он успел второпях оценить. Побледневшие лица, остекленевшие взгляды, безвольно свесившиеся конечности, но ни единой раны или царапины, ни одной капельки крови на неподвижных телах. В воздухе стоял пронизывающий холод, который бывает лишь в зимнюю пору, рядом с мертвецами валялись выпущенные ими силовые посохи. Астрид осторожно наклонилась, подняла один из них и сжала в руках.

— Давно это произошло? — осведомился Олфорд, не меняясь в лице.

— Почти сразу, сэр, как только на нас напали. Мы готовились отражать атаку, король Кледвин заперся у себя, и вот, — Белл развел руками, — сделалось очень холодно, а потом чародеи просто стали умирать, один за одним. Все заняло не больше минуты, пожалуй. Ни один человек из находившихся у меня в подчинении при этом не пострадал.

— Чую следы заклинания, — пробормотал Элиас, озираясь. — Проделано мастерски. Тонкая работа, ничего удивительного, что снизу я ничего не почувствовал. Только Имперский Орден и соурейнцы на такое способны, пожалуй... Проклятье! — вскричал он. — А если накрыло и короля?!