Виктор Володин - Чернобыль. Обитель зла [litres]

Лихов год от года выглядел все внушительней. Грузный, с окладистой бородой, он носил большие очки в дорогой оправе, любил костюмы спортивного покроя и экстравагантные, хоть и не безвкусные, галстуки.

– Привет, Серж! – воскликнул Стас, протягивая для приветствия широкую волосатую лапу.

– Здорово, контрабас! – ответил я, пожимая лапу.

– Сам ты… – проворчал Стасик. – Ну как там, на тайной службе?

– Да как обычно. Много нового и интересного. Аккурат такого, от которого жалеешь, что не пошел в бухгалтеры.

Лихов усмехнулся. И предложил:

– Тогда по маленькой – для коммуникабельности?

– Давай по маленькой, – махнул я рукой.

– Погоди, – сказал Стасик. – Ты же за рулем, наверное? А я нагло предлагаю тебе…

– Ой, да перестань ты морализировать, – криво усмехнулся я. – Сам знаешь, что с ГИБДД я как-нибудь замирюсь, а больше 50 граммов все равно не выпью. Потому что мозги пока еще на месте.

Лихов молча плеснул коньяку в два пузатых бокала. Кивком предложил взять выпивку и присесть. Я пригубил напиток, покатал его во рту. Стасик, как обычно, знал, что мне можно предложить.

– Что на этот раз произошло? – осведомился приятель.

– Произошло… – я полез в папку, вытащил оттуда несколько фотографий черной линзы, сделанных и распечатанных вчера самолично. На них камень был снят под разными ракурсами. Рядом с ним, для масштаба, я положил спичечный коробок – ничего более наглядного в кабинете не оказалось.

– Скажи, Стас, через твои руки, часом, не проходило подобных вещей?

Лихов взял у меня фотографии, внимательно просмотрел их. Вернув обратно, покачал головой.

– Нет, не проходило. И можешь не переспрашивать относительно моей уверенности. Ты же знаешь, у меня все, как в аптеке. И скрывать я от тебя тоже ничего не намерен.

– Это я знаю. Хорошо, тогда ставим вопрос по-другому: ты не слышал о том, что кто-то из вашей братии начал возить в Москву новые «бонусы»? Любые новые «бонусы».

Стас усмехнулся.

– С поправкой на то, что ни одного нового артефакта я не видел уже черт знает сколько времени, сам факт появления на рынке «любой», как ты выражаешься, новинки будет сродни сообщению: «Гордин, ты меня нашел!»

– Именно так. Но, честно говоря, я бы и не возражал против такого расклада.

Лихов медленно кивнул.

– Значит, с этой штукой что-то нечисто?

– Нечисто. Она опасна.

– Все «бонусы», в той или иной мере, представляют собой угрозу для своих владельцев, – скептически хмыкнул Лихов.

– Это не тот случай, Стас, – ответил я. – Эта штука однозначно опасна. У нас три инцидента. Я имею в виду – известных нам на данный момент.

Лихов отпил коньяка, взяв с блюдца на столе шоколадную конфету. Сжевав ее нарочито медленно, он заговорил словно сам с собой:

– Это ведь недавний «бонус». Иначе я бы уже знал, что он существует. И вполне возможно, что его бы и заказали уже. Значит, буквально считанные недели. И за это время – три проблемы… Хреновое дело. – Здесь он переключил свою речь на меня. – Знаешь, Серж, а это совсем паскудно. Потому что если поставщик разнюхал, что его «бонусы» откровенно вредят – он мало того, что больше не станет ими заниматься, так в придачу еще и на дно ляжет.

Я кивнул. Это было в порядке вещей. Есть проблема с товаром – значит, надо отсидеться. Скорее всего, через некоторое время те, кто пытался тебя искать, успокоятся. Срок «отсидки в подполье» мог быть разным – от пары недель до полугода. Надо ли говорить, что подобные перспективы меня не могли радовать.

– Помоги разобраться, кто привозил эти штуковины, – попросил я. – Иначе может получиться некрасиво. Еще пара-тройка таких инцидентов – и начнется полномасштабный шмон: мы будем страховаться, принимать кучу профилактических мер.

– Да, и куча народу, как обычно, безвинно попадет под раздачу, – проворчал Лихов. – Ладно, я тебя понял. Сегодня же поговорю с людьми. Думаю, что в ближайшие дни что-нибудь да выплывет. Надеюсь на это, – поправился он под моим укоризненным взглядом. Правильно, не делай заверений, если не уверен, что все пойдет именно так, как ты думаешь.

– А я, со своей стороны, как и всегда, постараюсь не допустить шума. Кстати, еще один момент. Ты очень сильно меня обяжешь, когда уговоришь того, кто продал линзы, поговорить со мной лично.

– Это если я его найду, – поднял палец Стас.

– Разумеется, – подтвердил я.

Лихов некоторое время помолчал, потом спросил:

– Если не секрет, то что стряслось? Из-за чего весь сыр-бор?

Я пожал плечами.

– В общем-то не секрет. Три девчонки сошли с ума. Судя по всему, из-за этого камня. В итоге – одна убежала из дому и пропала, вторая пыталась выбраться из квартиры на восьмом этаже по водосточной трубе, сорвалась и разбилась насмерть. Третья просто-напросто исчезла.

Лихов присвистнул, снял очки, вытащил из кармана салфетку. Пока протирал свою драгоценную оптику, уточнил:

– Откуда взялась идея, что виноваты эти новые «бонусы»?

Я покачал головой.

– То, что в этом их вина – не доказано. Но ты сам посмотри: девушки сходили с ума отнюдь не сразу. Процесс занимал некоторое время. Одна из пострадавших – та, которая пропала без вести, была художницей. И я нашел у нее изображение этой фиговины, датированное как раз предполагаемым началом психических отклонений. Она назвала картину так: «Источник темноты». Можно, конечно, списать все, что не укладывается в общепризнанные каноны, на неуравновешенность творческих людей, но тут совпадение полное. А если добавить, что еще одну такую же линзу мне презентовала мать девушки, которая сейчас находится в психиатрической больнице…

Стас покивал головой с озабоченным видом, потом водрузил на место очки и подвел итог:

– Итак новый артефакт – это хреновая штука. Серж, честное слово – я очень постараюсь найти, кто доставлял эту мерзость в Москву.

Мы пожали друг другу руки, и я поехал по другому адресу. Там тоже обитал торгаш, занимавшийся «бонусами». Этот парень заверял клиентов, что у него есть нечто для того, чтобы обеспечить себе успех у противоположного пола и несокрушимую потенцию. Как ни странно, на эту глупость велось очень много народу. Впрочем, ничто не ново под Луной. И если вчера в качестве безотказного средства выступала редкость вроде моржового хрена или такая гадость как жабья икра, то почему бы сегодня эту функцию не исполнять артефакту?

Второй разговор оказался лишь немногим содержательнее первого. Снова оказалось, что артефакта, подобного линзе, через руки дилера не проходило. Но этот парень сказал, что, как ему кажется, краем уха он слыхал про какую-то новую фишку. Правда, настолько краем, что не смог вспомнить ни человека, ни обстоятельства. Я посоветовал дилеру попить что-нибудь улучшающее память. Тот ответил кривой усмешкой и пообещал, если что, если вспомнит, проявится, непременно даст о себе знать. Как и Стас, он прекрасно понимал, что его ждет, если поднимется буча.