Андрей Но - Субъект. Часть третья [publisher: 1С-Паблишинг]

Подходя к двери аудитории, я стал различать до боли знакомый голос. Я не мог поверить в свою удачу. Да, эти эксцентричные восклицания на последнем слоге ни с чем не спутать. И эти напряженные паузы в ее речи, прямо как в драмтеатре. Никаких сомнений, что это она. Та, кто могла бы помочь мне найти Марту… Та, кто много знает и чья сторона в этом величайшем противостоянии находится пока что под вопросом…

Страшно сосредоточившись, я открыл дверь. Голос оборвался, присутствующие повернулись в мою сторону, но… их взгляды не сфокусировались на мне. И только лектор впилась в меня разноцветными глазами. В них читалась некая просьба.

Поняв, я отвернулся и пошел в задние ряды. Студенты непонимающе переглядывались, зарождался гомон.

– Так, тихо! – хлопнула по столу лектор и все звуки исчезли. Встав во весь свой немалый рост, она невозмутимо прошлась до двери и захлопнула ее. – Когда-нибудь, они все же выделят бюджет на новые гнезда замков… Но это не дает нам повод отвлекаться.

Усевшись за свободную парту, на всякий случай подальше от наибольшего скопления студенток, я обвел взглядом аудиторию. Девушек стало заметно меньше. А те, что остались, за них можно было даже и не опасаться – мои половые клетки вне сомнений облетят их стороной. Заведя руки за голову, я с наслаждением откинулся назад. Черт, как же мне не хватало этих лекций.

Поймав мой одобрительный взгляд, лектор будто обмякла, голос снова стал ровным и уверенным.

– Так на чем мы остановились? Ах да… Рефлексы. Это наша реакция на мир. А в основе всего мира лежит цикличность. Закономерности. И в нашей жизни, даже на клеточном уровне ближе к концу всегда распознается все точно такое же начало. Все повторяется. Эти повторы настолько очевидны, что их замечают даже безмозглые аминокислоты, они записывают и запечатывают их в генетический материал для передачи следующему потомству. Так формируются бездумные, безусловные рефлексы… Однако есть и условные! Кто мне скажет, что такое «условные рефлексы»?

В аудитории тут же взметнулось довольно-таки большое количество рук.

– Правильно, поднятая рука, – лукаво улыбнувшись, подтвердила лектор. – При условии, что ответ вам ведом сразу.

По залу пробежали неровные смешки.

– Так же как и рука, автоматически тянущаяся к выключателю, когда вы заходите в темную комнату, – проходя мимо стола, она внезапно, без нужды, дважды слегка поправила свой портфель, – но есть и более сложные проявления условных рефлексов.

Акробаты, что демонстрируют чудеса проприоцептического превосходства. Фокусники, жонглеры, которые даже не следят за движением своих рук. Бухгалтера, что целый день манипулируют цифрами. И даже деловые приветствия и ханжеские поздравления, чем вам не условные рефлексы? Светские беседы с их шаблонными вопросами и ожидаемыми на них ответами, бессмысленные, но в выдрессированном обществе необходимые, ведь на самом деле вам и не нужно в процессе диалога размышлять. Ведь куда проще перекидываться образцовыми фразами, где все будут слышать, что хо… привыкли слышать. Привычное всегда обнадеживает, над ним не надо напряженно думать. Тратить энергию.

Наш мозг экономит на всем. И потому куда ни глянь – всюду шаблоны и стереотипы. Казалось бы, для чего нам разум, если идеальное существование может быть выстроено по оптимальному шаблону. Быть может, разум выступает лишь в роли когнитивного вычислителя закономерностей жизненных обстоятельств? Быть может, это просто хитроумный и навороченный инструмент ленивого тела? Изобретение, с помощью которого оно хочет жить комфортно и без происшествий, где все по шаблону?

Или же наоборот, разум существует независимо от инстинктов и рисует условные схемы лишь для того, чтобы не отвлекаться от основного, высшего проявления мыслительной деятельности? Что же будет, если мы окажемся в ситуации, не требующей выработки схем для существования? Чем тогда будет заниматься разум? Есть ли ему смысл жить без тела? Жить не ради удовлетворения его потребностей и без всякого стремления к какому-либо результату?

Чтобы попытаться ответить на этот вопрос, найдите в своей голове хотя бы одну мысль, которая не является методом решения той или иной проблемы в вашей повседневности. Дав ответ на этот вопрос, вы безоговорочно впишитесь в историю как первый, по-настоящему осознавший себя разум.

– А сны могут считаться мыслями? – тут же предположил мужской голос с задних рядов.

– И да, и нет. Но даже во сне вы заняты поиском закономерностей и шаблонов, основанных на пережитом, или же следуете им точно так же, как и в реальной жизни. Разве что во сне все это предстает в извращенном свете, привычное теряет свою логику во имя воплощения задуманного. Например, полет без видимых причин, жизнь без важных частей тела и так далее. Но опять-таки цель задуманного – удовлетворение всех тех нужд, кои встречаются в реальной жизни. Низшие инстинкты, самоутверждение, стремление превзойти или покорить остальных…

– А воображение?

– В воображении можно, например, сформировать вывод, моделируя в мыслях предполагаемую причинно-следственную связь каких-нибудь экзотических явлений. Допустим, мне не надо прыгать с крыши дома для того, чтобы понять, что я наверняка превращусь в органическую кляксу, если все-таки решусь это проверить.

– Нет, это лишь одна из функций воображения, – возразил все тот же студент. – А как насчет грез о сказочной вселенной с орками и эльфами?

Лектор спрятала улыбку, коснувшись своим тяжелым подбородком груди.

– Воображение – это ментальный симулятор любых жизненных ситуаций и воспоминаний, что переигрываются или дополняются на ваш лад, – менторским тоном объяснила она. – Это способ адаптироваться к окружающей среде и ее правилам на ваших условиях. Или же адаптировать ее условия под вас. Но это лишь иллюзия решения проблемы. Что вы делаете в своем воображении? Любуетесь на себя со стороны? Пафосно взмахиваете волшебной палочкой и выкрикиваете заклинание, а что получаете в итоге? Всю ту же еду? Атрибуты для комфортной жизнедеятельности, как у эльфов? Силу, как у орков? Возможность преодоления тех барьеров, которые в реальной жизни не так просто обойти?

На этот раз не нашлось того, кто мог бы возразить. Все склонили головы в размышлении, пытаясь что-то вспомнить. Между моими бровями пролегла складка.

– Во всех этих чудесах, которые вы навоображали, отражается удовлетворение все тех же примитивных нужд, которыми мы окружены в реальном мире, – мрачным голосом продолжала лектор. – Вы выдумываете вторичные условия поверх тех условий, которые уже есть. А это та самая ловушка, ведущая нас в тупик наших потребностей. Выйти из этого круга не представляется возможным, ибо никакого выхода, в общем-то, и нет. Все циклично, вы же помните об этом?