Андрей Но - Субъект. Часть третья [publisher: 1С-Паблишинг]

– Можно ваши очки?

Ничуть не удивившись моей просьбе, она сняла их со своего крючковатого носа и с ухмылкой протянула мне. Я поднес их к своим глазам. Стекла обычные. Никакого интерфейса с эмпатическим анализатором, какой был у подлого нейрохирурга. Отчего же тогда ее лицо лучится превосходством…

– Почему вас не было на той сорвавшейся операции? – медленно произнес я, вернув ей очки.

– Потому что, – лектор на мгновение замялась, – я внезапно понял, что все не так просто, как кажется на первый взгляд.

– Это не ответ…

– Сразу после вашей парадоксальной фразы…

– Какой?

– …это похоже на оправдание со стороны случая.

Я нахмурился, силясь вспомнить контекст этой фразы.

– Притом, дешевенькое такое оправдание… – насмешливо продолжала лектор. – Но ведь кому до этого есть дело, если всё уже произошло? Работаем с тем, что имеем.

Наконец я вспомнил наш разговор возле томографа. Тогда она гадала, как же могли проявиться столь необъяснимые способности после обыкновенного падения на череп. В конце концов, она предположила столь нелепое объяснение, что я отшутился, мол, не случай это вовсе, а чья-то воля сверху. Воля, что неуклюже пыталась выдать себя за случайность.

А ведь действительно… Ведь до сих пор я толком не задавался вопросом, как же так вышло… Даже фантастичная теория Оксмана этого полностью не объясняла. Тогда я просто принял это как данность и куда больше меня интересовали последствия. В них я и ушел с головой так, что ни разу не было желания отвлечься. Да и сейчас нет времени об этом размышлять! А она еще тут юлит, говорит загадками. А что если… Что если сейчас она попросту пытается выиграть время?!

– Вся моя жизнь здесь. В этих стенах, – она странным взглядом обвела аудиторию. – Вы понимаете о чем я?

Я пытливо смотрел в эти разноцветные глаза, пытаясь понять, играют со мной или нет. А ее голос упал почти до шепота.

– Вы разве еще не понимаете, что здесь происходит?

Глядя в ее посерьезневшее лицо, мне вдруг стало не по себе. Молниеносно вкусив всех алиеноцептивных ощущений, что только поступали в радиусе одного километра от меня, я быстро спросил:

– За нами следят?!

С мгновение она смотрела на меня, затем запрокинула голову и расхохоталась. Я начинал злиться.

– Нет здесь никого, кроме нас. Поверьте, никто нас сейчас не… не осознает.

– Не осознает, – повторил я задумчиво, – кстати говоря, я бы хотел знать, где вы все это вре…

– Так значит, ты пришел за Мартой?

Мои слова застряли в горле. В глазах нейрофизиолога гуляли искорки смеха.

– А я полагал, что наш разговор с директором ушел вместе с ним на дно, – процедил я сквозь зубы.

– А он мертв? Как жаль, – без выражения отозвалась лектор, – за чем ты еще можешь прийти, если не за ней. Ты ведь парень ответственный. Хоть и опаздываешь всегда на мои лекции, но никогда не пропускаешь их остаток. Никогда…

Мои узловатые пальцы сцепились друг с другом.

– Так вы знаете, где ее держат?

– Конечно, знаю, – она поправила на переносице очки. – Все в том же злополучном месте, в котором с тобой так несправедливо обошлись.

– Так и знал, что она там, – выкрикнул я.

Лектор странно улыбнулась.

– Еще бы ты этого не знал.

Я непонимающе на нее смотрел.

– А чего я тогда, по-вашему, не знаю?

– Хм-м, – деланно задумалась она, – ну, например, то, что и Марта сама по себе зачата столь же необычным методом, как и ее плод. Она – первый морфологически смоделированный эмбрион в мире, отцовские гены которого принадлежали герру Августу Полкомайзеру.

Мой рот неверяще раскрылся.

– Да-а-а, – протянула лектор, явно довольная произведенным эффектом. – Человеку, которого ты убил. Она его дочь. Она – наша разработка.

– Ваша? – переспросил я с угрозой в голосе.

– Айсберга, – невозмутимо поправилась нейрофизиолог. – По-крайнем мере, теперь ты знаешь, что с официальной точки зрения, прав на нее у них все-таки больше…

– Какие к черту права? – прорычал я. – Она человек!

– Правильно! – поддакнула лектор. – А значит, и сама делает выбор. Но неужели ты полагаешь, что ей там так уж плохо?

– Достаточно вспомнить, как они обошлись со мной!

– Поверь, – лектор миролюбиво выставила ладони вперед, – ее держат в тепличных условиях, как минимум, чтобы обеспечить качественное развитие плода…

– А что потом?!

Лектор натянуто улыбнулась, пожав плечами. Это было последней точкой моего кипения.

– Я ваш Айсберг с землей сравняю! – взревел я, и стулья в аудитории отъехали на шаг вместе с партами, некоторые из них с грохотом попадали.

Лектор благосклонно кивнула.

– Как вам угодно.

Моя ярость неожиданно испарилась, и я даже ощутил небольшой стыд.

– Вам все равно? На чьей вы вообще стороне?

– На стороне благоразумия.

Я усмехнулся. И как это понимать? Судя по ее словам, благоразумно оставить Марту там, где она есть. С другой стороны, благоразумием могло быть нежелание препятствовать мне, так как сейчас это было попросту опасно для жизни. Она не может мне сказать прямо, но и не хочет лгать. Остается верна Айсбергу, но и не вступает в очевидную конфронтацию со мной. Я не стал уточнять. Не хотел загонять в угол. Я уважал эту женщину.

– Советую вам прямо сейчас выезжать из города. К утру от вашей организации не останется даже воспоминаний.

Лектор слегка поклонилась.

– Спасибо за совет, но я не могу покинуть эти стены…

Мои брови непонимающе поднялись.

– Еще столько юных голов необходимо просветить, – поясняюще добавила она.

Глянув через стену на заждавшуюся студентку, я вдруг понял, почему она отзывается о себе в мужском роде. Меня передернуло.

– Да уж… Просветить, – повторил я многозначительно.

– Расширить сознание, если вам угодно, – подмигнула лектор.

Я уже подходил к двери, как она внезапно бросила вдогонку:

– Марта для тебя мотив? Или оправдание?

Я задумчиво коснулся дверной ручки.

– Скажу так… Мне уже не было дела до вашего Айсберга, пока случайно про нее не узнал.

– Ох, как же хорошо, что произошла эта случайность… – едко пролепетала лектор. – Кстати, к Земле подлетает метеорит, в составе которого обнаружены тонны ценного иридия, дефицитного здесь.

Моя ладонь все еще сжимала ручку.

– И?

– Власти попытаются его перехватить. Готовят операцию, бомбы и расчеты траекторий. Но ты ведь уже знаешь об этом, не так ли?

– Да нет, не знаю…

– Как не знаешь? – удивилась лектор. – Я же только что сказал.

Я поднял на нее тяжелый взгляд, и мне показалось, что она откровенно издевается надо мной во всех смыслах. Но в памяти царапнуло чем-то знакомым.

– Хотя что-то слышал… по телевизору, кажется… однажды…

– Еще бы ты не слышал.