Макс Коллинз - Мумия. Возвращение

Через мгновение лицо чудовища исказилось от гнева, и, перебирая лапами, словно краб, оно направилось к Имхотепу. 

О’Коннелл, хоть и находился на почтительном расстоянии от Имхотепа, заметил, как забегали у того глаза. Рик понял, что верховный жрец лихорадочно соображает, кик поступить. А затем пораженный О’Коннелл увидел, как ожившая мумия вонзила ногти в кожу на лбу и содрала с себя скальп.

О’Коннелл зажмурился и затряс головой, как будто все это ему привиделось. Поначалу он подумал, что мумия рехнулась, но потом решил, что это он сам сошел с ума. Он видел обнажившийся череп верховного жреца – сухую серую кость. Ни одной капли кропи не выступило на голове Имхотепа... Впрочем, ведь мумия тоже лишь наполовину была человеком, а наполовину – сверхъестественным существом.

Вспомнив, что сотворил с собой смотритель Хафис, и наблюдая за тем, как Имхотеп опускается перед приближающимся чудовищем на колени, О’Коннелл сообразил, в чем дело. Он справедливо решил, что присутствует при обряде поклонения и выражения безграничной преданности.

Воздев над головой руки, коленопреклоненный Имхотеп покорно ждал. Когда тварь оказалась рядом, верховный жрец выкрикнул на древнеегипетском:

– Ахс май сат! Ахс май сат!.. Я твой верный последователь.

Тварь остановилась перед мумией, внимательно осмотрела ее сверху и кивнула головой, словно признавая в Имхотепе преданного слугу.

– Вот черт! – тихо выругался О’Коннелл.

Царь Скорпионов резко развернул свое членистое тело, щелкнул огромными клешнями и обратил внимание на второго из присутствующих. Тварь не могла видеть самодовольной ехидной ухмылки на лице «преданного слуги». Верховный жрец поднялся с колен и тихо скрылся за колоннами, оставив их с Риком наедине и от всей души желая поражения каждому из них.

О’Коннелл отступил назад и прижался спиной к колонне. Глядя на приближающуюся тварь, он был согласен заменить ее противником попроще. Парой тысяч туарегов, например. В отчаянии Рик попытался припомнить детали ритуала поклонения. Он похлопал себя по лбу, закрытому спутанными мокрыми от пота волосами, и попробовал воспроизвести магические слова. Кажется, это было что-либо близкое по звучанию к:

– Ах, мой зад! Ах, мой зад!

Однако такое проявление преданности не устроило чудовище. Огромная клешня, выразительно щелкнув, устремилась к Рику.

О’Коннелл успел увернуться, и клешня пробила древнюю известняковую колонну, раздробив ее в мелкий щебень. Рик бросился наутек, не разбирая дороги, но неожиданно натолкнулся на человеческую фигуру, появившуюся из темноты тоннеля, причем фигуру очень знакомую. О’Коннелл с удивлением увидел живого смотрителя Хафиса.

С глазами, как у лунатика, прижимая к груди окровавленную культю, маленький смуглый человечек пошатывающейся походкой вошел в пещеру.

Пока Царь Скорпионов полз следом за Риком, тот, увидев обнаженный кровоточащий череп Хафиса, принялся усиленно соображать. Этот негодяй все равно уже был трупом, ходячим или нет – неважно. Ну а какой Царь Скорпионов откажется принять человеческую жертву?

Сорвав с ближайшей статуи золотой шлем, О’Коннелл нахлобучил его на изуродованную голову смотрителя. 

– Ах, твой зад! – коварно выкрикнул О’Коннелл «магические» слова и, развернув Хафиса, мощным пинком отправил смотрителя прямо в объятия чудовищных клешней.

– Что? Что? – забормотал Хафис, беспомощно моргая и оглядываясь по сторонам. Внезапно глаза его округлились от ужаса: он увидел возвышающегося над ним гигантского монстра.

Араб мгновенно сориентировался. Ни секунды не колеблясь, какому владыке служить, он рухнул на колени перед Царем Скорпионов, покорно опустил глаза и, воздев руки, воскликнул:

– Ахс май сат! Ахс май сат!

Царь Скорпионов стоял неподвижно, время от времени пощелкивая то одной, то другой клешней, словно выбирая, какую из них использовать...

Только теперь до смотрителя дошло, какую дьявольскую шутку сыграл с ним О’Коннелл, Хафис поднял ладонь, но вместо голой кости черепа, которую он с такими муками обнажил ради Царя Скорпионов, его пальцы ощутили холод гладкого металла.

Шлем, надетый на Хафиса О’Коннеллом, сидел на голове удивительно плотно и, несмотря на все усилия араба, сниматься не желал...

Царь Скорпионов, наконец, принял свое решение. Протянув клешню, он схватил Хафиса поперек туловища и поднял в воздух, чтобы получше разглядеть. Со стороны это выглядело так, словно богомол рассматривает своего более мелкого собрата перед тем, как его сожрать. Клешня, державшая Хафиса за талию, начала сжиматься. Наконец раздался резкий щелчок, и к ногам Царя Скорпионов рухнули две половинки тела в окровавленной одежде.

Пока решалась судьба бывшего смотрителя Британского музея, О’Коннелл решил вооружиться. Ему приглянулся точно такой трезубец, каким он пользовался в бою с Имхотепом. Но едва Рик потянулся, чтобы схватить оружие, огромная клешня со страшной силой ударила его, отбросив в сторону. Трезубец, позвякивая, отлетел в темноту.

Рик впечатался в стену, на его счастье, достаточно гладкую. На ней не было острых выступов, и О’Коннелл просто здорово ушибся. С трудом поднявшись на ноги, Рик неожиданно увидел рядом с собой странное изображение. В отличие от традиционных орнаментов, иероглифов и фигур, на стене был нарисован фараон-воин. Пока О’Коннелл переводил дыхание и приходил в себя, он рассмотрел, чем вооружен странный воин. Он сжимал в руке не меч и даже не копье, а жезл... золотой Жезл Осириса!

А на руке воина красовалась эмблема – точно такая же, что украшала с детства руку самого О’Коннелла: тут были и крылья сокола, и глаз Гора, и пирамида.

Мощный хвост Царя Скорпионов развернулся и, на дюйм не достав до головы Рика, раскрошил в пыль кусок стены с рисунком. О'Коннелл рыбкой нырнул вперед, уворачиваясь от хвоста, перекатился через голову и встал на ноги у стены, о которую его недавно швырнул Царь Скорпионов.

Неудивительно, что Рик не пострадал, ударившись об нее. Стена была действительно совершенно гладкой. Рисунки последовательно изображали этапы сражения неизвестного воина с чудовищем, напоминающим Царя Скорпионов. На одном из рисунков О’Коннелл не без удивления увидел, как Жезл Осириса в руках воина превращается в копье. На последнем – рука воина, вооруженного копьем, поражала человекоподобного монстра.

В течение долгих столетий медджаи охраняли Хамунаптру, чтобы не допустить возрождения Имхотепа. Возможно, они же в древние времена познакомились с легендой о Царе Скорпионов и тоже посчитали нелишним охранять его возможное убежище?

И О’Коннелл как раз являлся одним из них...

Теперь он был голов поверить во что угодно. Тем более что для этого не требовалось срывать кожу у себя с головы.