Геннадий Башунов - Продавцы грёз. Том второй

— Но не здесь…

Воздух был спертым, но дышать было можно. Вентиляция работала. А крысы не дали сгнить всем трупам.

Мы спустились к путям. И здесь валялись кости. На путях, в вагонах, в дверях. Я заметил множество скелетов крыс. Когда им стало нечего жрать, они взялись друг за друга прямо как люди. Это внушало определенную надежду. Тем более, сейчас еды здесь нет совсем.

— Еда еще есть на поверхности, — буркнул Корвел. Кажется, мы мыслили в одном направлении. — А здесь гнезда. Мать твою… Я готов практически на любую смерть, но быть заживо сожранным тупыми тварями — это все же перебор. Так что, спускаемся?

Я закурил и кивнул. Тошнота от никотина прошла. Руки дрожали. Все-таки неизвестности я боялся больше, чем людей.

Мы спрыгнули на пути и зашагали к туннелю. Пятно света казалось жалким и крохотным. А вокруг лишь тьма… Корвел светил в разные стороны, что вызывало раздражение и неуверенность в каждом следующем шаге, но бояться было нечего — метро оказалось монорельсовым, а пол покрывал ровный слой диэлектрика.

Успокоившись окончательно, я обо что-то запнулся и грохнулся на локти. Послышался треск. Испуганный, я коротко вскрикнул и, схватившись за автомат, перекатился, готовясь открыть огонь в пустоту, но влетел во что-то твердое. Рыкнув уже от злости, я нажал на курок, надеясь отпугнуть напавших на меня крыс (а кого еще?). Звук выстрелов раскатом прозвучал в тоннеле.

— Да не пали ты, идиот, — хихикнул Корвел. — Это всего лишь скелеты.

Я невнятно выругался и поднялся на ноги.

Мы продолжили движение, но на этот раз глава одиннадцатого клана светил нам под ноги. Вскоре мы наткнулись еще на кучку скелетов, а после не видели ни одного.

В полной темноте я совершенно потерял счет времени. Мы могли находиться в тоннеле пять минут, а могли и запросто пропустить станцию. Я понимал, что это невозможно, но логика упорно отступала перед страхом орды крыс, таящихся в темноте. Я заставлял себя думать, что мы не проведем в метро более двадцати минут, но страх не желал отступать. Возможно, Корвел знал расстояние, которые мы прошли, но я не хотел спрашивать — опять начнет издеваться.

Я пять или шесть раз слышал шорох, а однажды Корвел умудрился поймать в круг света крысу. Я успел заметить лишь буквально бесконечный отвратительный розовый хвост и красные глазки. Попав в круг света, крыса запищала и убежала. Ее писк чуть не заставил меня броситься вперед, очертя голову.

— Кажется, наши друзья зашевелились, — сказал Корвел спустя вечность. Или двадцать шагов. Чувства времени не возвращал даже счет каждого шага. — Вторая засада была через тысячу метров после первой. Теперь ближе.

— Они обеспокоились, что не засекли нас? — предположил я, кляня себя на чем свет стоит. Эту возможность я не учел. И о метро мог подумать не один я. — Что будем?..

— Бежать! — рявкнул Корвел, и свет фонарика рванул вперед.

Я побежал за ним.

— Крысы! — взвыл Продавец грез, хотя и я не собирался спрашивать. — Быстрее!

И я побежал со всей скоростью, на которую был способен. Но бежать в полной тьме, ориентируясь лишь на свет фонарика, прыгающий впереди, тяжело. Да и сумку за плечами никто не отменял.

Интересно, крысы бегают быстрее людей?

Проверять не хотелось. Тем более, когда эти крысы размером с кошку.

А после в свете фонарика мелькнули кости.

И я запнулся о скелет.

У меня вышибло воздух из легких, колено пронзила боль. Я с трудом поднялся на ноги и захромал дальше. Корвел убежал уже далеко. Я застонал и бросился вперед, но тут же напоролся на следующий скелет, и снова свалился.

На миг охватившая меня паника отступила. Сквозь звуки моего тяжелого дыхания пробился шорох лапок. Они уже близко.

Крысы — паразиты еще худшие, чем люди. Их надо давить.

Я сорвал с пояса гранату и рванул чеку. Раскрыв рот так широко, как мог, швырнул гранату за спину.

Взрыв чуть не разорвал ушные перепонки и на миг осветил тоннель. Возможно, раненые и контуженые крысы пищали, но я не слышал ни звука. Только перед глазами стояла картинка, как их тельца разлетаются от взрыва. Даже замолотивший протяжными очередями по рельсам автомат Корвела звучал едва ли громче стука зубов. Я видел, как в свете фонарика дергаются пораженные пулями крысы. Потом фонарик дрогнул, освещая Корвела, и я увидел несколько тварей, вцепившихся в сапоги Продавца грез.

Я швырнул за спину вторую гранату. В меня ни одна мразь пока не вцепилась. Вряд ли я убил всех крыс… Но лучше подстраховаться. Быть может, удастся напугать их на достаточно долгое время.

Свет!

Я почувствовал, как из правого уха потекла кровь. Это была именно кровь, не пот. Я чуял ее запах даже сквозь гарь.

И, что самое удивительное, за короткую вспышку взрыва, я запомнил расположение всех скелетов и теперь бежал, перепрыгивая их.

Корвел уже выбрался с путей. Света фонарика, по крайней мере, я не видел. Матерясь, но не слыша себя, я бежал вперед, яростно озираясь по сторонам.

Мне в лодыжку что-то вцепилось, но со следующим шагом я сбросил тварь, хотя чуть не потерял равновесия. Долго так продолжаться не может.

Оно и не продолжалась. Следующая крыса спереди прыгнула мне на пояс. Я походя сшиб ее ударом приклада.

А света фонарика все не было…

Неужели Корвел меня кинул?

Сразу три крысы. И все они атаковали спереди. Я упал, сбрасывая их с себя, прокатился по гладкой поверхности диэлектрика и вскочил на ноги. Падать было нельзя, лежачего меня загрызут в два счета. Но сейчас это было правильно. Инстинкт — или, скорее, Слепок — подсказал мне действовать так. Выходит, я могу использовать его не только во время драки.

Впрочем, разве эта погоня сильно отличается от боя?

А после, наконец, слева появился свет фонаря. Корвел освещал участок рельса, чтобы я знал, где выбраться на платформу.

— Быстрее! — сказали губы Корвела. Писк в ушах заглушал все.

Я одним прыжком вскочил на платформу, и мы вместе бросились к выходу. Крысы встречались еще дважды, но разбегались при нашем появлении. Умные твари чувствовали, что здесь им ничего не светит.

Впереди замаячил свет. Мы перемахнули через закрытые турникеты. Глава одиннадцатого клана приостановился, показал мне два пальца и кивнул в сторону спуска в метро. Я сорвал с пояса еще одну гранату и зашвырнул на лестницу. Она ударила прямо в грудь спускающегося человека и, упав на ступени, взорвалась.

«Минус один, — помаячил мне Корвел. — Двое сверху».

По нижним ступеням хлестнула автоматная очередь. За ней — вторая. Мы с Корвелом находились довольно далеко от зоны поражения, и нас не зацепило, но сразу становилось понятно, что соваться к выходу — самоубийство.