Игорь Азерин - Эра падающих звёзд [СИ]

— Неожиданно. Значит, доводите этот вариант до ума.

— Требуется создание боевых орбитальных станций, а также аппаратов ближнего и дальнего мониторинга. Плюс — в опасный период дежурство двух субмарин в означенном районе.

— Рассчитывайте суммы, ресурсы — и делайте, Джо. Вопрос решён.

— Есть, сэр.

— Я вижу здесь, — Брандт поднял один из листов, предоставленных генералом, — что двадцать-тридцать процентов — это от трёхсот пятидесяти до пятисот ядерных зарядов на стратегических носителях. А цели?

— В первую очередь — объекты жизнеобеспечения и военные объекты стратегического назначения.

— Базы подводных лодок, — вставил генерал Ситтем, — аэродромы дальней авиации, дивизии межконтинентальных баллистических ракет, склады ядерных боеприпасов и радиоактивных материалов. Ну и объекты жизнеобеспечения и функционирования государства: электростанции, нефте-, газо-, топливные хранилища, водоохранные и водораспределительные ресурсы, крупные железнодорожные узлы, морские порты.

— Да, — подтвердил председатель Объединённого комитета. — Такие объекты находятся под охраной противовоздушной обороны. Это зенитно-ракетные дивизионы и аэродромы с самолётами-перехватчиками. Разумеется, они будут уничтожаться в первую очередь, ну а в условиях обезоруживающего удара — одновременно с объектами защиты.

— Москва, Кремль? — Брандт быстро взглянул на обоих генералов.

— Москву мы не рассматриваем в числе приоритетов, — отвечал Фордан. — Целесообразно на начальном этапе не наносить акцентированный удар по ней, а уничтожать менее защищённые области. Однако, чтобы проверить уровень противоракетной обороны вокруг их столицы, и не дать русским перебросить часть незадействованных средств на другие направления, точечно атаковать её всё же необходимо.

Брандт кивнул:

— Да. Даже если хотя бы один заряд разорвётся над Москвой, это уже будет катастрофой для них.

— Да, сэр, — сказал штабной генерал, — Ещё один важный момент: нам следует воздержаться от ядерных ударов по отдельным регионам.

Президент потёр пальцем лоб:

— Каким?

— Россия административно разделена на этнические анклавы, вы знаете, это сэр.

— Так…

— Воздержавшись от удара по этническим анклавам, мы, с одной стороны — ослабим русских, с другой — оставим для себя возможность договориться с другими этносами. Таким образом мы подготовим почву для разделения России на несколько государств.

— Очень умно. И, как я понимаю, этот безусловно выигрышный стратегический ход осложнит задачу военных?

— Я бы сказал, несколько отдалит её решение. Поток русских беженцев и перемещение военных в нетронутые войной регионы накалит там ситуацию. Мы через своих агентов должны довести её взрыва. Противник сам начнёт внутренне размежевание, в котором мы без труда найдём долгосрочных союзников.

— Да, да, верно… — Брандт задумчиво покивал. — Какие же анклавы вы собираетесь сберечь?

— Список регионов ещё составляется. На данный момент из числа целей мы исключили Северный Кавказ — это преимущественно мусульманский регион и он может пригодиться для вытеснения русских из южных земель, где развитое производство зерновых и масличных культур.

Президент каклонил голову, соглашаясь.

— Исключили регион Татарстан. Татары — второй по численности этнос России, примерно двадцать процентов населения. Очень высокоразвитый, промышленный регион, с крупнейшими заводами, и именно в нём мы видим большой потенциал для размежевания и ослабления русских. То, что он окружён другими этническими анклавами — не русскими, не помешает созданию точек напряжённости. Ещё один важный регион — Якутия. Там добываются алмазы. Разумно лишить русских такого территориального бонуса.

Скользнув взглядом по лицу министра обороны, Брандт сказал, обращаясь к Фордану:

— Да, хорошо, генерал. Прекрасный стратегический ход. Но как насчёт нашей обороны? Что если нервы у русских не выдержат и они ударят первыми?

— Сложность отражения удара зависит не только от нашей обороны, но и от тех конкретных средств, которые использует противник. Здесь у нас очевидное преимущество. Оно заключается в наличии большого числа морских носителей, в первую — субмарин. Американский флот полностью господствует в мировом океане. Мы отслеживаем каждую подводную лодку русских, а у них такой возможности нет. Координируя свои действия с политическим руководством, флот за считанные дни можем принять меры для нейтрализации угрозы подводных ракетоносцев. Основная часть наших субмарин будет использована на более поздних этапах боевых действий, например, для второй, третьей или четвёртой атаки.

— И вы считаете, что нам придётся атаковать столько раз? — сдержанно удивился президент Брандт.

— Не исключено, что и больше. Полагаю, после второго удара интенсивность огневого контакта резко пойдёт на убыль и атаки будут представлять собой, к примеру, залп одной подводной лодки. Может быть, неполный залп. Или залп авиационного бомбардировочного звена крылатыми ракетами с ядерными зарядами. Командование будет получать разведывательные данные и отдавать приказ об уничтожении объектов в том или ином районе. Но скорее всего, русские попросят пощады уже после второй атаки, которая убедит их в том, что Америка способна и готова продолжать наносить удары. Важно убедить противника, что их атаки неэффективны, а сопротивление бесполезно и ведёт к собственной гибели. И до того момента, пока русские не подпишут акт капитуляции, необходимо их бомбардировать, чтобы не дать опомниться.

Президент кивнул:

— И выбить мысль о каком-либо торге.

Фордан лишь медленно на секунду опустил веки:

— Итак, самыми неуязвимыми ввиду своей скрытности являются подводные лодки. У русских наиболее неуязвимыми являются мобильные грунтовые комплексы. Однако это верно в том случае, если они успели удалиться от мест базирования в ангарных стоянках. В случае внезапного удара у них будет слишком мало времени. Они тихоходны, а время подлёта наших ракет не превысит тридцати пяти минут. Так как маршруты определены с довольно большой точностью, то мы имеем все шансы уничтожить или повредить значительную их часть.

— Или вывести из строя их обслуживающие расчёты, — дополнил генерал Ситтем. — Если же русские решат начать войну первыми, то мы будем отслеживать их передвижения.

Фордан вежливо качнул головой и продолжил:

— Следующими по уязвимости среди русских стратегических сил идут шахтные пусковые установки. Выводить из строя каждую шахту в отдельности — задача сложная и долгая, хотя у нас есть точные координаты каждой, но целесообразней уничтожать их командные пункты и линии коммуникаций, обслуживающие сразу несколько шахт. Расчёты показывают, что нам потребуется от трёх до семи зарядов мощностью от ста до трёхсот пятидесяти килотонн для выведения из строя одного командного пункта. Все они внесены в наши базы данных и в полётные программы определённого числа ракет, стоящих на дежурстве, и только время от времени обновляются в соответствии с получаемой разведывательной информацией. А наиболее уязвимой является дальняя авиация русских. Они знают, что мы ударим по их стратегическим аэродромам, поэтому сразу после обнаружения признаков ядерной атаки постараются поднять в воздух максимально возможное количество дальних бомбардировщиков и отправить их на запасные аэродромы. Наша задача — отследить перелёты и позже уничтожить взлётные полосы.