Виктор Точинов - Метро 2035: Защита Ковача [litres]

Помаленьку все налаживалось. На минус третьем перекрыли магистральную трубу, водопады иссякли. Прискакали оттуда же, с минус третьего, электрики, чуть ли не на бегу наладили аварийку в жилом и собрались скакать дальше, на минус пятый, там проблемы с электричеством были серьезнее, – сказав, что основным займутся позже. Наивные чукотские юноши… Мадам Званцева никаких «потом» ждать не собиралась и взяла электриков в оборот, да так, что глава ремонтной бригады сержант Медведкин грузно потопал в апартаменты Званцевых, «глянуть», что там, а бригада дальше двинулась без него.

Лейтенант Никончук не сомневался, что глава ремонтников, «глянув», немедленно начнет чинить, без этого мадам с него не слезет. Починит, разумеется, – Медведкин, на удивление старый для мобиля (было ему в районе полтинника), происходил из электриков прежних, довоенных, оттого и был мобилизован наравне с молодняком, – и чинил все, что хоть теоретически можно починить, а что нельзя, чинил тоже, но тогда гарантию на починенное не давал. Но вот что там наремонтируют на минус пятом молодые без его пригляда – большой вопрос.

По Никончуку этот поворот сюжета тоже ударил. Разрулив проблему со светом, мадам Званцева без помех занялась поиском мужа, плотно оседлав служебный селектор, установленный в ее апартаментах, – и угадайте с трех раз, кому она чаще всех звонила. Подсказка: первая буква «Н», вторая «и», третья «к»… кто назовет все слово?

Посреди всей кутерьмы Никончук напрочь позабыл про маньячку со скальпелем. Не до нее было… И тут шандарахнуло: при осмотре пультовой найден свежий труп, кровь еще не свернулась. Глотка вскрыта от уха до уха, совсем как у того, внизу. Что делать?

Он хотел сказать, что высылает людей, но в разговор вклинилась мадам Званцева (вызов из апартаментов Полковника шел с нулевым приоритетом, убирая других абонентов в режим ожидания). В штабе, дескать, мужа нет, и она обзванивает все уровни, проверяет, не появился ли… Никончуку хотелось завыть, как волку на луну.

Кое-как отделавшись от мадам, он погнал мобилей в пультовую, хотя не понимал зачем: преступники возвращаются на место преступления лишь в криминальных романах. Но когда придет разбор полетов, а он не задержится, пусть лучше окажется, что дежурный отреагировал на ЧП бестолково, чем не реагировал никак.

Затем старший группы мобилей докладывал о том, что именно они нашли в пультовой, частично дублируя уже известную информацию. Одновременно с входа-2, отделявшего коридор с ВЦ и учебными классами, связался по громкой другой мобиль, судя по чересчур возбужденному голосу, обкурившийся или хватанувший стакан шила и решивший пошутковать: назвался ефрейтором Груздевым и вопил, что в одиночку повязал маньячку вместе с ее скальпелем. Немедленно объявилась и мадам, отодвинув в сторонку первого мобиля: ей, дескать, сообщили, что видели ее мужа в коридоре минус четвертого, так что…

Никончук не выдержал и завыл. Издал громкое и протяжное «у-у-у-у-у-у…», прикрыв ладонью трубку селектора, а на входе-2 его услышать не могли, связь с ним такая, что либо слушаешь, либо говоришь… ну, либо воешь.

Провывшись, он пообещал мадам, что примет меры. Пообещал Груздеву, что подошлет людей. Приказал старшему мобилей двигать к входу-2 и проверить сообщение о поимке беглой мутантки. Сам в него не верил, но мало ли. А по дороге велел поглядывать по сторонам и заглядывать в помещения, а если встретят Полковника, известить: его ищет любимая супруга, соскучилась.

Он откинулся на спинку вращающегося кресла. Селектор молчал. Десять секунд, двадцать, тридцать… Чудеса. Даже мадам не объявлялась.

Впервые за последний час у Никончука появилось время подумать о чем-то, и подумал он о том, что фамилия Груздев ему знакома. Порылся в памяти и вспомнил: это же тот организм из третьего бата, что сидел под арестом за попытку умыкнуть патроны, и раньше что-то еще было, вроде как с пьянкой связанное…

Он попытался связаться со старшим мобилей и приказать: если у входа-2 никакой мутантки нет, а обнаружится лишь пьяный или укуренный в хлам ефрейтор, – задержать и доставить. Но мобили уже ушли.

Затем он сообразил, что шутник, если там шутник, а не укурок, настоящим именем не назовется, и вполне мог какой-то глупый мобиль из молодняка не просто пошутить, но и попытаться подставить допекшего ефрейтора. В таком случае там уже никого, и проверить этот факт недолго…

Он вдавил клавишу, позвал:

– Груздев! Груздев!

Убрал палец, подождал, ответа не было. Вдавил снова:

– Ефрейтор мать твою Груздев!!! Ты там жив?

Тишина… Все-таки дебильная шутка. Он другого не ждал, но все же была крохотная надежда… Была и нет, пискнула и скончалась.

Суть мгновенно пришедшей Лизе идеи Марьяша поняла столь же быстро.

Нечто похожее они когда-то проделывали – как шутку, как игру, и речь тогда не шла о жизни и смерти…

Года три назад, когда близняшки еще осваивались с неожиданно свалившимися на них умениями, они придумали любопытную забаву. Вот какую: Марьяша при мысленном слиянии может управлять руками Лизы, и ногами, и… в общем, вообще всем управлять, всеми мышцами тела. И Лиза способна на то же самое – с телом сестры. Разумеется, все получалось лишь при полном согласии истинной хозяйки и при добровольном ее самоустранении от «штурвала». При этом новая «рулевая» сохраняла все свои физические навыки и рефлексы и приносила их в чужое тело…

Ох уж они и поразвлекались… Ох и поудивляли приятелей (компания тогда была большая и общая, Лиза еще не отдалилась с несколькими парнями от остальных, не занялась опасными затеями).

Тело Марьяши, управляемое сознанием Лизы, не смогло бы победить в жестокой подростковой драке один на один, все-таки натренированные мышцы Лизы оставались там, где и были… Но все ахали и изумлялись, глядя, как тихоня и книжница идет туда и обратно по узенькой жердочке, положенной между двумя крышами. А метанием ножей в мишень новая Марьяша выиграла несколько крупных споров.

Новая Лиза удивляла другим: кулинарными умениями, талантом к рукоделию, употреблением слов, каких отродясь не знала… Возможно, здесь они слегка переборщили – мать именно тогда что-то начала подозревать касательно их ментальных возможностей.

Друзья-приятели тоже подозревали, но иное и далекое от истины: что близняшки их дурят, пользуясь внешним сходством. Однажды чуть не проредили Марьяше шевелюру: дескать, это Лиза, нацепившая парик, так лихо сиганула «ласточкой» с высоченного обрыва в Плюссу.

Не сразу, постепенно, но забава приелась и сошла на нет. И сестры пресытились новыми небывалыми ощущениями, и их приятели стали осторожнее и прекратили биться об заклад: сумеет ли одна из близняшек совершить то или другое.