Билл Рэнсом - Огненный смерч

— Благодарю вас, Мастер, — снова поклонился Ходж. На этот раз новый титул Ноаса не застрял у него в горле, что едва не случилось в самом начале разговора. — Полагаю, у меня будет что сообщить вам в ближайшие несколько часов.

— Попытайтесь разузнать что-либо о ситуации в Мехико-Сити, где наши люди подверглись атаке по неизвестным причинам.

«Последствия вмешательства Толедо, — подумал майор. — Да, он и альбинос времени даром не теряли».

— Слушаюсь, Мастер. Начну расследование с этого конца.

— Это может быть как-то связано с катастрофой в «ВириВаке»?

— Возможно, Мастер, — ответил Ходж, помедлив. — Несколько партий груза должны были отправиться из «ВириВака» в Мехико для дальнейшего их распространения через Всемирную Орагнизацию Здравоохранения — органы для трансплантации и вакцины. Я буду знать точнее через пару часов.

— Если ситуация в Мехико ухудшится, пара часов может оказаться вечностью.

— Да не волнуйтесь вы так насчет заварушки в Мехико-Сити, — ухмыльнулся Ходж. — В течение суток я предоставлю вам всю информацию. Вы многое приобретете и ничего не потеряете, сотрудничая с вавилонянами по этому вопросу, поверьте мне.

— Ну ладно, — вздохнул Ноас. — У меня еще масса других дел. Надо написать пару речей и выступить перед прессой. К тому же, Королева Термитов желает встретиться со мной лично. Она крайне озабочена этим мексиканским делом. Может, они разнюхали что-то о нашей торговле органами и хотят получить некоторые улики…

Ноас осекся и отвернулся от экрана, и майор Ходж услыхал на заднем плане отдаленные крики и шум.

Вновь обратившись к Ходжу, Ноас выглядел взволнованным.

— У вас есть мой приоритетный код, — торопливо сказал он майору. — Свяжитесь со мной или с Хаббардом попозже. Сейчас я должен идти — в Палате Синедриона какие-то неприятности.

Экран заполнился эмблемами Детей Эдема, и Ходж отключил его.

— Неприятности в Палате, — повторил он слова Ноаса, коротко хохотнув. — Крупные неприятности, держу пари, — добавил он шепотом и похлопал ладонью по разогревшейся панели консоли.

«Теперь нужно дождаться, пока «ГеноВак» бросит детей в мои руки, а уж потом я заставлю Рену Шольц помочь мне защитить их. Она будет в безопасности, находясь рядом с детьми. Противоядие я предложу ей в последний момент».

Ходж вынул из ящика стола компактную металлическую аптечку и приготовился ввести себе очередную дозу препарата. Он еще не придумал подходящей легенды, которая объяснила бы его обладание противоядием, но для человека, годами писавшего дезинформацию для средств массовой информации, это не составляло особой проблемы.

«А что, если и Рену сметет «Пылающий Меч»… по моему недосмотру?»

Нет, Эзра Невидимый не допустит этого. Эзра Невидимый не намерен вступать в Сады Эдема без спутницы. В случае чего придется сымпровизировать, а импровизировал он всегда успешно на протяжении всей своей жизни.

Президент Клаудиа Кей О’Коннор оттянула боковую панель своего бронежилета и поправила под мышкой кобуру, которая натерла ей кожу. Положив ладони на столешницу обеденного стола, она немного наклонилась над ним и взглянула агенту Робидо прямо в глаза.

— Я собираюсь отправиться в церковь, — заявила она. — Народ ждет этого от меня — ради Пасхи и ради Марка.

— Дайте им нового вице-президента, — сказал Робидо. — Огласите ваше решение сегодня, но только из Кэмпа. Люди простят вам то, что вы не посетите Мессу.

— Дело не в прощении, — мотнула головой О’Коннор. — Сейчас они нуждаются в доверии и власти. Общественность должна знать, что Президент исполняет свои обязанности, несмотря на утрату супруга. Народ нужно подбодрить, и не словом, но делом.

— Садоводы мрут как мухи по всей стране, — напомнил Робидо. — Кто-то использовал их собственный ритуал против них же. Вполне вероятно, что этот «кто-то» примется и за католиков…

— Джон Кеннеди появлялся на публике, что бы ни…

— И всем нам хорошо известно, что с ним случилось, — перебил ее Робидо. — Отец Делахонти уже прибыл в Кэмп, и вы можете воспользоваться здешней часовней. Вы — вдова, госпожа Президент, и имеете право на уединение.

В конце концов О’Коннор согласилась с Робидо. Слишком уж тревожные сообщения поступали отовсюду. Совсем недавно произошел еще один инцидент «самовозгорания», на этот раз на корабле ВМС США «Никсон», курсировавшем в Беринговом море. Экипажу из тысячи ста человек устроили праздничный пасхальный обед, во время которого сгорел старшина первой статьи Дим Уэлч. Будучи вегетарианцем, он отказался от ветчины и, ожидая пока ему подадут бататы, попивал минеральную воду. Тут-то его и охватило пламя. На записи, произведенной судовой службой безопасности, ясно различалась этикетка на бутылке с водой — «Эдем Спрингс»…

— Нам следует произвести конфискацию всей продукции, выпущенной предприятиями Садоводов, — предложил Дуайт Олафсон, — и складывать ее в специально оборудованных центрах под охраной пожарников.

— Не выйдет, — возразил генерал Гибсон. — Если объявить, что товары Детей Эдема настолько опасны, всеобщая паника неминуема. К тому же возникает угроза диверсий на этих складах, и нам придется вводить войска.

— Но ведь должны же мы как-то контролировать эту гадость, — сказал Дуайт, — а она, кажется, повсюду. В любом холодильнике Белого Дома найдется бутылка «Эдем Спрингс».

— А что предлагаете вы, генерал? — спросила О’Коннор.

— Нужно опубликовать заявление о недоброкачественности продукции Садоводов и наложить запрет на дальнейшее ее распространение. Надо также выкупить уже поступившие в продажу контейнеры с «Эдем Спрингс». Таким образом мы хотя бы ограничим потребление инфицированной воды.

Час спустя Министерство здравоохранения обнародовало бюллетень о запрете на торговлю водой «Эдем Спрингс». К этому моменту уже не осталось в живых никого из руководства Детей Эдема, так что некому было заявить протест против этой акции, подрывающей едва ли не самую доходную статью мирового экспорта продукции Садоводов. Президент отправилась в часовню Кэмп-Дэвида, где ей сообщили о смерти спикера Палаты представителей Делла Экса, который сгорел во время пикника на Каролинском побережье.

— Прошу прощения, госпожа Президент, вы решили, кого назначите вице-президентом? — спросил Робидо, когда О’Коннор вернулась из церкви.

— Да, — ответила она, нервно постукивая костяшками пальцев по столу. — Пусть готовится к принятию присяги. Я буду в коммуникационной комнате.

Рикардо Ках вывел уцелевших жителей своей деревни из джунглей на дорогу, по которой они смогли бы добраться до города. От одежды их несло горелым мясом и палеными волосами, и все, кроме Рикардо, плакали. Почти никому из них никогда прежде не доводилось бывать на этой дороге, поэтому близость весьма оживленного в этот час автомобильного движения вкупе со сгущающимися сумерками напугала их почти так же, как и ужасное зрелище пылающей деревни.