Мария Семенова - Аратта 1-4 [компиляция]

"Значит, не показалось", — тоскливо подумал жрец.

Со двора крепости доносились поднадоевший уже звон читры и протяжное пение, которому могли позавидовать окрестные волки. Хаста зевнул — время шло к утру. Жрец глядел на лицо лежавшей на лавке Яндхи — распухшее, покрытое множеством царапин и порезов. От ее утонченной красоты и следа не осталось. Конечно, раны заживут, но шрамы останутся надолго, если не навсегда…

Вода в котле уже покрылась мелкими пузырьками — значит совсем скоро можно будет заливать травы. У накхов, к счастью, нашлось все необходимое для изготовления целебного отвара. Хаста принялся растирать в плошке высушенные листья терпкой холоднянки и незамысловатой, но очень полезной бабьей травки. За его спиной приоткрылась дверь. На пороге появилась Марга.

— Как она? — мельком поглядев на израненную девушку, спросила сестра Ширама.

— Сейчас уснула. Переломов нет.

— Конечно нет. Ее же не пытались искалечить!

— Что ж, надеюсь, ее это порадует.

Марга удивленно взглянула на него:

— Ты мудр, но порой несешь сущую ерунду! Яндха прекрасно знала, на что идет. Мы могли подождать, пока она убьет первого врага. Ей оказали высокую честь, допустив к испытанию.

— Погоди… — Хаста осторожно снял котелок с огня и поставил на камень возле очага. — Этот отвар очистит раны, убьет заразу и поможет ей быстрее встать на ноги. — Он взял ковшик, зачерпнул воды и залил растертую смесь трав кипятком. — Пусть настоится, чуть остынет, тогда можно омывать.

— Я гляжу на тебя и удивляюсь. Так много знаешь и умеешь — но порой не понимаешь самых простых вещей…

— Так и есть, — согласился Хаста. — И я не хочу, чтобы эти вещи стали мне близки и понятны.

— Опять несешь чушь! Ладно, ни к чему ссориться, — примирительно продолжала накхини, садясь рядом на лавку. — Я пришла посоветоваться, что нам следует делать дальше. Я говорила с накхами. Они готовы хоть завтра покинуть крепость и отправиться домой, в Накхаран.

— Они полагают, что дойдут?

— Ха! Если уж мы добрались сюда вчетвером, то четыре десятка воинов смогут пройти через всю Аратту, как стрела сквозь платок. Смысла удерживать эту тайную крепостицу нет. Но выступать надо будет как можно быстрее — вот-вот ляжет снег. Если не успеем до сильных морозов, придется тут зимовать. И Данхар наверняка скоро вернется с подмогой…

— Мы прошли сюда через полстраны, чтобы найти царевича, — заметил Хаста. — Разве мы нашли его? Если ты решила вести накхов домой — твоя воля. Я продолжу поиски.

— Да я вовсе не собираюсь вести накхов домой! Завтра прикажу им начинать искать Аюра. Но все же хорошо бы объяснить родовым старшинам, что и для чего я делаю.

Хаста кивнул, помешивая остро пахнущий отвар.

— Данхар вернется… А что, если мы разделимся и направимся в разные стороны? Хватит ли у твоего родича войска, чтобы отыскать все следы? Думаю, он будет сбит с толку, а в условном месте мы вновь соберемся и двинемся дальше. Я полагаю, в Белазору. Это последнее место, где точно видели Аюра…

— Нет, — качнула головой Марга. — Аюр не там.

Хаста удивленно взглянул на нее:

— Ты что-то узнала?

— Думаю, да. Прошлой ночью в яме Мать Найя послала мне видение. Аюр стоял на вершине скалы, и я могла разглядеть каждую его ресницу.

— Гм… А скалу, на которой он стоял, ты разглядела?

— Да. Приметная скала. Она торчала из густого леса, будто разрубленная на две части, а на ее вершине пылала золотая рука…

Хаста недоверчиво слушал накхини. Вот уж от кого он не ожидал пророческих видений, так это от нее! Но странное дело — описанное ею место в самом деле существовало…

— Скала над лесом, с расколотой вершиной? — повторил он. — Это место зовут Замаровой падью. Когда я был маленький, меня пугали, что под той скалой стоит изба самой Калмы. Ее отец, огнедышащий змей Замара, летает над бьярскими землями. Увидев неслухов, без дозволения бабушки убежавших в лес по ягоды, он хватает их, уносит в свое логовище и съедает…

Марга оскалилась:

— Что ж, это место мне уже нравится! Знаешь туда путь?

— Я не был там. Но думаю, смогу его найти.

— Что ж, отлично. Пойду скажу парням, да уже пора и спать — солнце вот-вот взойдет…

Накхини встала, шагнула было к двери, но остановилась.

— Послушай, Хаста, — проговорила она, ласково взяв его за руку. — Когда нынче я объявила, что согласна видеть тебя своим мужем…

Он тайком вздохнул, что не укрылось от девушки.

— Ну вот опять! Ты как будто совсем не рад! Скажи, мне ведь почудилось? Ты, верно, просто устал?

— О Исварха… Любой мужчина был бы счастлив назвать тебя женой.

— Конечно, — без тени сомнения кивнула она. — Если бы ты знал, сколько почетных предложений замужества я отвергла!

— Тем более! А я — чужеземец, вдобавок жрец, не воин. Я никого не убивал и, скажу прямо, не собираюсь делать этого и впредь… Я недостоин тебя. Право же, это плохой выбор для такой знатной накхини. Ты и сама скоро так будешь думать, когда пройдет эта твоя прихоть…

Девушка пристально глядела на него, мрачнея на глазах.

— Мать Найя, мне не показалось! Ты в самом деле не хочешь… Как удивительно! Но почему? Я тебе не нравлюсь?

— Я бы солгал, если бы так сказал.

Сестра Ширама зарумянилась:

— Вот и мне казалось, я тебе по душе. Так в чем же дело? Только в том, что ты жрец?

— Нет. Дело вовсе не в этом.

Марга молча ждала, глядя на него пылающим взглядом.

— Ты, наверно, заметила, что я не провожу все время в отведенном мне храме, как большинство жрецов Исвархи? — медленно заговорил Хаста, подбирая слова. — И вообще редко провожу два дня под одной крышей? Марга, я живу так всю жизнь, сколько себя помню. У меня нет ни родины, ни племени, и я не нуждаюсь в них. Мой дом — вся Аратта, моя семья — я сам. Святейший Тулум никогда меня ни к чему не принуждал, и поэтому я служу ему — по своей воле. Ты решила взять меня в мужья — мне сложно этому препятствовать. Но боюсь, ничего доброго из этого не выйдет…

— Ясно, — резко ответила она. — Тогда забудь мои слова. Я не стану тебя принуждать.

Хаста искоса поглядел на нее.

— Не веришь? И зря! На что мне мужчина, которого нужно тащить в постель силком? Делай что хочешь!

Марга фыркнула, отпустила его руку и повернулась к двери. Хаста хотел было поблагодарить ее за понимание, но, сам того не ожидая, взял за запястье и притянул к себе. И через миг они уже сжимали друг друга в объятиях, как влюбленные после долгой разлуки.

Предутренний туман окутал Замарову падь, будто старушечьим косматым пуховым платком. Далекие птичьи голоса доносились из белого марева, как из-под воды. На почерневших от времени бревнах избы Линты блестела роса. Обрубки стволов с комлями, из которых была сложена ограда, казались растопыренными в воздухе когтистыми лапами хищных птиц.