Алексей Евтушенко - Все небеса Земли [litres]

Тихонько, чтобы не разбудить девушку, Мигель сел, нашарил трусы на полу у кровати, надел их и направился в туалет. Через несколько минут вернулся в комнату и в нерешительности остановился у кровати. Было ещё очень рано, в окно едва сочился рассвет. Можно бы ещё поспать. И, вероятно, не только поспать…

Ирина перевернулась на спину, открыв взгляду восхитительную грудь и плоский живот, переходящий…

К чёрту сомнения!

Мигель скользнул в кровать и обнял девушку.

– Мигель, – пробормотала она сонно. – Уже пора вставать?

– Что ты, милая, ещё очень рано, – сказал он, касаясь губами её соска.

– М-мм, – промычала она нежно. – Как хорошо. Ещё.

Очень скоро для них исчезли и эта комната; и рассвет с городом Новый Иркутск за окном и всеми ИИ и людьми разом; и планета по имени Земля; и все колонии за её пределами.

Остались только они двое, ищущие губы, умелые руки, горячие тела, ставшие одним телом, глаза, слившиеся в один восторженный, нежный, страстный и бесконечно благодарный взгляд…

Второй раз Мигель проснулся, когда за окном полностью рассвело. Теперь он был в кровати один. Небрежно отброшенное одеяло, шум воды из душа. День начался. Интересно, как тут можно заказать завтрак?

Он понял, что зверски голоден, встал, оделся и отправился на поиски кухни, о которой смутно помнил, что она располагается на первом этаже.

Так и оказалось. Из кухни доносились восхитительные запахи жареных гренок и свежесваренного кофе, – там уже хозяйничал Георг Пятый.

– Доброе утро! – поприветствовал Мигеля робот.

– Доброе утро, Георг! Ты, я гляжу, уже разобрался тут, что к чему и где?

Мигель уселся за стол, налил в чашку кофе из какого-то антикварного круглобокого медного кофейника с затейливой ручкой и крышкой, водружённого посреди стола, словно маленький, но гордый памятник всем, кто ни разу в жизни не пользовался кофейными аппаратами. Чашка была тонкостенная, фарфоровая, покрытая зелёным и золотым растительным орнаментом. Лёгкая, удобная и красивая. Мигель оценил. На Марсе фарфор был большой редкостью. Его производством занималось полторы компании (у одной он не был в приоритете, его делали постольку-поскольку), качество фарфора оставляло желать лучшего и у тех, и у других, и драли они за свою продукцию, пользуясь своим одинаковым положением, одинаково несусветные деньги. На Луне же, Ганимеде и Рее фарфор и вовсе не производили, насколько Мигелю было известно.

Он поднёс чашку к лицу, понюхал кофе, сделал глоток.

Ароматный, чёрный, крепкий и сладкий. С лёгкой кислинкой, как и положено.

– Более-менее, – ответил робот, ловко переворачивая на сковороде гренки. – Холодильник большой, продуктов достаточно, всякой посуды и утвари – тоже. А если чего не хватает, можно заказать по коммуникатору – доставят. И главное – всё бесплатно. Довольно мило со стороны Нэйтеллы.

– Отличный кофе, – похвалил Мигель. Взял с широкого блюда гренок, обжаренный с яйцом. Откусил, прожевал, проглотил. Запил кофе. – И гренки на уровне. Вкусно!

– Спасибо, – со сдержанным достоинством ответил Георг Пятый. – Я стараюсь.

– Как тебе вообще здесь? – Мигель доел гренок, взял второй, долил в чашку кофе.

– Где именно? – Робот выложил на блюдо свежеприготовленные гренки, уложил на сковородку последнюю порцию.

– На Земле.

– Одно могу сказать точно.

– Давай.

– Расслабляться я бы не стал.

– Думаешь…

– Всё-таки Нэйтелла – мой кумир! – воскликнул Георг Пятый и показал глазами на потолок. – Продукты высочайшего качества. У нас на Марсе таких нет. Согласитесь, хозяин.

– Я тебя понял, – сказал Мигель и едва заметно наклонил голову. – И полностью согласен. Спасибо Нэйтелле за гостеприимство вообще и за продукты в частности.

Вошли Марина и Конвей. Первая весёлая и свежая, как весенний бутон на утренней клумбе. Второй слегка помятый и с мрачным выражением лица. Вчера на торжественном ужине в честь их прибытия ирландец с неподтверждёнными еврейскими корнями несколько перебрал спиртного, потом ещё добавил коньяка у камина и теперь предсказуемо мучился похмельем. Мигель слишком хорошо знал своего товарища, чтобы предсказать сей факт с большой долей вероятности. И ещё он хорошо помнил, что вчера вечером друг Конвей был пылко настроен на более тесное общение с Мариной. Однако та при всей общей благосклонности к марсианскому блюзмену и поэту, кажется, всё-таки решила повременить со сближением. В немалой степени как раз из-за лишнего количества спиртного в организме вышеупомянутого служителя муз.

– Доброе утро! – радостно поздоровалась Марина, оглядывая кухню. – М-м, как вкусно пахнет. Гренки с яйцом и кофе! Мой любимый завтрак. Георг, ты прелесть! – Она в мгновение ока оказалась рядом с андроидом и звучно чмокнула его в щёку.

– Мне приятно, – сообщил Георг. – Спасибо, доброе утро и садитесь.

– Кто бы со мной так поздоровался, – буркнул О’Доэрти, усаживаясь за стол. – Доброе утро.

– Хочешь, чтобы тебя целовали девушки, будь свеж, весел и благоухай, – сказала Марина, наливая кофе себе и поэту. – Желательно не вчерашней смесью виски и коньяка. А где моя сестра?

«В душе», – чуть было не ответил Мигель, но вовремя прикусил язык.

Тут же с ещё мокрыми после душа волосами вошла Ирина:

– Вот и я. Доброе утро честной компании. Как спалось?

– Доброе утро, сестричка, – помахала рукой Марина. – Чудесно. Если бы ночью ещё не скреблись в дверь… К тебе как, не скреблись?

– Не слышала, – честно призналась Ирина. – Я спала у Мигеля.

Мигель чуть не поперхнулся кофе и взглянул на Ирину. Та лихо ему подмигнула.

– Так что нам было не до этого. Правда, Мигель?

– Да, – подтвердил Мигель и быстро взял себя в руки. – Мы… э-э… спали у меня. Так нам показалось… удобнее.

– Удобнее! – воскликнула Ирина. – Какое прекрасное и… удобное слово. Обожаю джентльменов. Так ты джентльмен, Мигель? – Она явно пребывала в игривом настроении и забавлялась как могла.

– Скорее всё-таки идальго, – Мигель оторвал спину от спинки стула, гордо выпрямился, подкрутил несуществующий ус и не менее лихо подмигнул Ирине.

– Идальго – это Дон Кихот? – спросила Марина, тонко улыбнувшись.

– И он тоже, – сказал Мигель. – Но в данном случае я предпочту Фернандо Кортеса.

– Тоже неплохо! – согласилась Ирина, плюхнулась за стол рядом с сестрой и налила себе кофе. – Кофе и гренки с яйцом! – воскликнула. – Георг, ты прелесть! Лень вставать, а то бы тебя поцеловала.

– Спасибо, – сдержанно кивнул Георг. – Ваша сестра уже сделала это.

– Вот так всегда, – пожаловалась Ирина. – Я только думаю, а сестра делает.

– Ага, – подтвердила Марина. – Особенно сегодня ночью.

Сестры расхохотались.