Алексей Евтушенко - Все небеса Земли [litres]

Мигель хоть и был без пяти минут военлёт, настоящей высоты, с которой можно падать, боялся. Не до обморока, понятно (иначе ему не удалось бы пройти психологические тесты), но в достаточной мере, чтобы избегать без особой необходимости подходить близко к краю пропасти. Ничего странного в этом не было – военлёт большей частью в космосе летает, а там вообще понятие верх-низ отсутствует. Как и сила тяжести.

А вот друг Конвей, наоборот, высоты не боялся абсолютно.

Вот и сейчас он по своему обыкновению подошёл к краю и небрежно перегнулся через перила:

– Ух, красота!

Рядом с ним бесстрашно встали Ирина и Марина. Сразу за ними – Георг Пятый, готовый в случае чего ухватить, оттащить и спасти.

– У меня сердце замирает, на вас глядючи, – признался Мигель. – Отошли бы, а?

– Абсолютно безопасно, – сообщила Нэйтелла. Она подошла вплотную к Мигелю, коснувшись мягкой и тёплой живой грудью его плеча. – Умное силовое поле. Глядите.

Она сорвалась с места, бегом пересекла площадку, одним прыжком взлетела на перила и – никто и ахнуть не успел – кинулась вниз.

И тут же была словно подхвачена невидимыми руками и бережно водворена обратно на площадку.

– Лихо, – сказал Конвей. – Значит, у самоубийц шансов нет?

– Здесь – нет.

– А не здесь? – спросил Мигель.

– Кто может помешать человеку покончить с жизнью, если он этого сильно захочет?

– У нас – никто. Если рядом нет другого человека, который сможет отговорить от этого шага. Или андроида, который, в силу Первого закона, обязан сделать всё, чтобы предотвратить самоубийство.

– Первый закон… – пробормотала Нэйтелла. – Ну да, конечно. У нас все три закона звучат иначе, вы в курсе? Скажем, Первый совсем короткий. Робот не может причинить вред человеку. Точка. А я и Вестминд вообще этим законам не подчиняемся. Как полноценные личности, способные отличить зло от добра без всяких встроенных извне в наши разумы законов.

– А это что сейчас было? – спросил Мигель. – Ты в образе человека кинулась в пропасть. И умное, как ты сказала, силовое поле, то есть силовое поле, управляемое искусственным интеллектом, не дало тебе упасть и спасло, вернув обратно. Не бездействовало, – он специально перешёл на «ты», посчитав, что этому пришло время.

– Уел, – засмеялась Нэйтелла, легко принимая новый уровень общения. – Но не до конца. Нет здесь никакого ИИ. Самая обычная автоматика с простейшей программой. Плюс сенсоры. Зачем усложнять? Чем проще – тем надёжнее.

– И всё-таки, – сказал Мигель. – Как на Земле обстоят дела с самоубийцами?

Они уже шли по переходу к дверям, которые автоматически распахнулись при их приближении.

– Бывают, – ответила Нэйтелла. – И не скажу, что очень редко. Даже есть тенденция к увеличению. Видишь, как я с вами откровенна?

Они вошли в Башню, и дверь за ними бесшумно затворилась.

– Ценю, – сказал Мигель. – И с чем это связано? Или тайна?

– Какая там тайна, – произнесла Ирина. – И пьяному ежу всё ясно. Тайна… Глобальная утрата смысла существования, вот и вся тайна. Ты думаешь, мы с сестричкой просто так в таёжной деревне сидим? Там хоть какая-то жизнь. Пусть и скучная иногда, зато настоящая.

– Вы, новые старообрядцы, не показатель, – отрезала Нэйтелла.

– Ага, – поддержала сестру Марина. – То-то у нас в голову никому не приходит самоубиться. В отличие от.

– Назад к природе и Богу? – презрительно осведомилась Нэйтелла. – Это старый и бессмысленный спор. Прогресс вспять не повернуть.

– Вообще-то, не назад, а вперёд, – мягко заметил Мигель. – В этом смысл жизни. Во всяком случае, у нас, колонистов.

– Знаю я ваш смысл, – сказала Нэйтелла. – Мне он точно не подходит. Ни мне, ни Вестминду. А мы на Земле главные, как бы вам ни хотелось, чтобы было иначе… Нам сюда. Предлагаю заглянуть в Зал Создателей, познакомиться с нашим главным сказочником, как я его называю. Ну и вообще с основами вирта.

– В этом-то и беда, – вздохнул Мигель. – Вам не подходит наш путь, а нам – ваш.

– Меня, конечно, никто не спрашивал, – подал голос Георг Пятый. – Но, может быть, стоит поискать ещё?

Ему никто не ответил.

Пол широкого светлого коридора, плавно изгибаясь вправо, самостоятельно двигался вверх и вскоре доставил их на следующий уровень.

Никаких дверей тут не наблюдалось – они сразу попали в просторный зал величиной примерно с половину футбольного поля. Одна стена зала представляла собой сплошное окно, через которое открывался ошеломляющий вид на бездонное синее небо с облаками, город Новый Иркутск и сибирские просторы за ним.

«Не знаю, можно ли привыкнуть к этим небесам, – думал Мигель, глядя в окно. – Столько воздуха и света… Это ошеломляет. Как преддверие рая и твердое обещание счастья. Разве можно быть несчастным под таким небом? Даже я, марсианин, потрясён. А что сказать про жителя Луны, Ганимеда или Реи? И Байкал, конечно. И тайга. И реки. А сколько ещё всего, что мы не видели! И они сидят в вирте. Как?!»

Три другие выглядели как самые обычные стены, выкрашенные неровными, но в то же время гармоничными полосами в разные приятные глазу цвета. Вдоль этих стен в лёгком беспорядке теснились какие-то столы, шкафы и стулья, но не они привлекали внимание. Пол зала был уставлен необычными устройствами, которые живо напомнили Мигелю капсулу-кабину родного суборбитального многоцелевого истребителя RH-42M – Royal Hunter – «Королевский Охотник». В просторечии «Бумеранг». Глубокое удобное кресло с подголовником, которое мгновенно подстраивается под малейшее изменение положения тела. Наклонный пульт-подкова с сенсорным и дублирующим аналоговым управлением. И, наконец, яйцеобразная прозрачная оболочка, куда всё это хозяйство заключено.

Как раз только одна оболочка и была прозрачной и позволяла разглядеть всю внутреннюю начинку. Прозрачной и раскрытой (верхняя часть откинута вбок, и возле неё в позе глубокой задумчивости стоял человек). В гладкой зеркальной поверхности остальных можно было разглядеть кривые отражения потолка, стен, соседних устройств и всего остального.

Раскрытая и прозрачная «кабина» (Мигель стразу прозвал её про себя так) была к ним ближайшей, и поэтому они хорошо разглядели и её и человека рядом.

– Здравствуй, Христиан! – громко поздоровалась Нэйтелла.

Человек даже не вздрогнул. Так и продолжал стоять. Руки – в карманах широких серых штанов, спадающих мягкими складками от ремня на поясе к полу. Крупная по сравнению с телом голова с шапкой густых – до плеч – каштановых волос, опущена на грудь. Грудь, в свою очередь, как и остальное туловище, прячется под светло-голубой рубашкой в зеленоватую полоску с широким отложным воротником и закатанными по локоть рукавами.