Макс Мах - Пилот ракетоносца [litres]

Но что тогда сказать о Вере? Конечно, по сравнению с Анной, с Верой Мельник Эрик общался достаточно долго, и она, если быть честным, вызывала у него не только чисто дружеские чувства. В ту пору, в академии, Эрик и в самом деле был готов подружиться с двойняшками, и, если отнестись серьезно к тому, что они рассказали ему вчера вечером, когда они вместе сидели в трактире, Андрей и Вера, не отягощенные жизненным опытом Эрика, именно так к нему и относились. Как к другу. Во всяком случае, Андрей. Ну, а Вера, похоже, была готова не только дружить. И то, что ребята пронесли эти чувства сквозь все это время, говорило об их искренности и подлинности. Другое дело, что Эрику было трудно поверить, что кто-нибудь – тем более дети знаменитого адмирала – может заинтересоваться им, не имея при этом ни заднего умысла, ни планов использовать Эрика в своих целях. И тем не менее он должен был перешагнуть этот порог, поскольку, не ответив искренностью на искренность, он попросту потеряет их дружбу, а возможно, и любовь, если говорить о Вере.

Эрик принял душ, побрился и оделся в заботливо приготовленные для него джинсы и футболку. Глянул на часы и решил, что вряд ли стоит ожидать столь раннего пробуждения других участников вечеринки. Поэтому он выпил в одиночестве чашку кофе, выкурил необязательную сигарету и решил, что разрешил в первом приближении стоящие перед ним экзистенциональные вопросы [45] Четыре базисных вопроса, на которые человек отвечает каждым своим поступком: 1. Быть или не быть (Жизнь или смерть); 2. Один или вместе; 3. Хочу или должен; 4. В чем смысл жизни? и может продолжать жить как ни в чем не бывало.

Он вышел из комнаты, прошел по коридору, спустился по лестнице и через двери в просторном фойе вышел в парк. Здесь было удивительно хорошо, не жарко, но и не холодно, и приятно пахло живой зеленью. Постояв минуту или две на месте, Эрик отправился на прогулку. Он помнил примерное расположение зданий по отношению к берегу озера и, легко выбрав направление, пошел к воде. Неспешная прогулка – а Эрик нарочно шел кружным путем – заняла у него около получаса. Как раз хватило, чтобы окончательно прочистить мозги и принять все необходимые решения. Так что к пирсу, около которого покачивались на тихой воде несколько катеров и маленькая яхта, он вышел, ощущая себя в буквальном смысле новым человеком. И хорошо, что так. По пирсу от катера прямо к нему двигались, негромко переговариваясь между собой, несколько мужчин, среди которых Эрик легко узнал адмирала Мельника – по голофото – и адмирала Моргенштерна, с которым он один раз встречался лично.

Поскольку Эрик был в гражданской одежде, он вежливо поздоровался и отступил в сторону, освобождая путь. К счастью, никто из мужчин не проявил к нему особого интереса, кивнули из вежливости и проследовали мимо. Эрик с облегчением перевел дух, но, как тут же выяснилось, он рано радовался.

– Минуту! – сказал Моргенштерн, останавливаясь, и повернулся к Эрику. – Молодой человек!

– К вашим услугам, – попробовал Эрик притвориться штафиркой.

– Ну-ну, – покивал головой Моргенштерн, пока его спутники оборачивались, чтобы посмотреть, с кем это он заговорил. – К услугам? Разумеется. А вот, скажем, если вы, молодой человек, наденете форму, что у вас будет здесь? – показал он на свое плечо.

– Погоны, ваше высокородие! – отчеканил Эрик.

– Ну, это я и сам догадался, – усмехнулся в ответ Моргенштерн, – вопрос, сколько на них звездочек?

– Три, господин адмирал! Лейтенант Минц, честь имею!

– О как! – рассмеялся адмирал. – А я все гадаю, где это я его видел? Как вы здесь оказались, лейтенант?

Судя по всему, о ночной гулянке господа адмиралы если и были осведомлены, то не знали ее причины.

– Нахожусь в гостях у Андрея и Веры Мельник, господин адмирал.

– Ну-ка, ну-ка! – шагнул вперед Мельник. – Так это тебя, парень, я по всем тюрьмам разыскивал?

– Вероятно, меня, господин адмирал!

– Постой, а как же ты вдруг сразу в лейтенанты прыгнул?

Получалось, что адмирал Мельник окончания истории не знает, и понятно, почему. Скорее всего, выяснением подробностей занимался какой-нибудь порученец адмирала, с которым и имели, собственно, дело Андрей и Вера.

– Думаю, что как минимум половину ответа на этот вопрос я знаю, – снова вступил Моргенштерн. – Этот парень, господа, взорвал носитель «Хадж».

– Точно! – ударил себя ладонью по лбу один из незнакомых Эрику мужчин. – Эрик Минц. Вас, лейтенант, государь наградил «Звездой и Мечом» , я прав?

– Так точно! – отчеканил Эрик, которому деваться было некуда.

– А у Верки хороший вкус! – хохотнул неожиданно еще один мужчина.

– У моей дочери все хорошее, – криво усмехнулся адмирал Мельник. – И вкус в том числе. Где проходите службу, господин лейтенант?

– Зачислен в ВАКУ ВКС, господин адмирал.

– Ну, ладно тогда! – кивнул Мельник. – Значит, действительно чего-то стоишь. Гуляй, ухажёр!

– Благодарю, господин адмирал!

На том и расстались.

Если до разговора с адмиралами у Эрика имелись какие-то иллюзии относительно их участия в его стремительном карьерном взлете, теперь он точно знал, что к ним эта история отношения не имеет. Вернее, имеет, но лишь косвенное. Оба они – и Мельник, и Моргенштерн – совершили, каждый в свое время, какой-то добрый поступок в отношении Эрика, но и только. Остальное – дело случая. Ему просто невероятно, сказочно повезло. Подфартило, когда выяснилось, что его мозг устойчив к адаптивному интерфейсу ракетоносцев. Улыбнулась удача, когда он вышел живым из потенциально самоубийственной атаки на халифатский «носитель». «Свезло», когда небезызвестный фильм попался на глаза императору. И так раз за разом, здесь и там, в большом и малом. Ему везет – вот в чем смысл всей этой истории. Он баловень судьбы и любимец фортуны, где-то так.

С этими небесспорными мыслями он возвратился к дому, который, наверное, все-таки правильнее называть дворцом, и решил – будь, что будет, – пойти к Вере и объясниться с ней на трезвую голову. В принципе, он не знал, что станет говорить, и чего ожидать от этой встречи, тоже не знал. Но ему показалось, что виной всем его сомнениям обыкновенная недосказанность. Они с Верой были знакомы полтора года, но в то время и при тех обстоятельствах о том, чтобы поговорить с ней откровенно о таких вещах, как чувства и отношения, и речи быть не могло. А потом они полтора года не виделись, и встретились вчера только потому, что у Веры и Андрея хватило упорства искать Эрика и в конце концов найти. И это очень много говорит о Мельниках, как и то, какой праздник они ему устроили. Но если с Андреем Эрику все было более или менее ясно, то с Верой он должен был все-таки сначала поговорить.