Андрей Ливадный - Тиберианец

— Тогда зачем вы с Хаштом так упорно стремитесь попасть на Равнину Порталов, да еще в канун Смещения?

— Он ищет способ возродить Семью. Для этого нужно какое-то особенное место. Он называет его «Сферой», но сложно понять, о чем именно идет речь. А я хочу отыскать путь на родину.

— Планету, откуда пришли норлы?

— Угу. Она стала непригодной для жизни из-за давней войны, но теперь, наверное, там все изменилось.

— Откуда тебе знать? — недоверчиво переспросил Глеб.

— Я и не знаю. Всего лишь надеюсь, — ответил Ронг. — Понимаешь, здесь в недрах гиперкосмоса, время течет иначе. Для нас проходит год, а в других мирах, расположенных в «нормальном» пространстве, — десять лет.

— Значит на твоей родине уже минули столетия?

— Четыре с лишним века. Природа должна была возродиться за это время.

— И ты знаешь координаты портала?

— Да. Но он открывается не при каждом Смещении. Может, на этот раз повезет?

Глеб промолчал. Неожиданно завязавшийся разговор дал много новой пищи для размышлений. Он слышал о мифической Земле — прародине человечества. А если и туда ведет какой-то из порталов, созданных логрианами?

Впрочем эта мысль лишь промелькнула, особо не задев воображение. У Глеба не нашлось веских причин удерживать ее. Сиюминутных забот хватало.

Они ехали всю ночь.

Скорость «Гесселя» постепенно падала, пропорционально накапливающейся усталости Глеба. Он был измотан ночным вождением, но не сдавался, упрямился, хотел доехать хотя бы до устья тоннеля.

На самом деле решение не из лучших. Система «помощи при вождении» исправляла лишь наиболее грубые ошибки впервые севшего за руль человека.

— Эй, эй, хомо осторожнее! Врежемся ведь!

Глеб вздрогнул, поняв, что едва не уснул.

— У меня имя есть, между прочим! — от усталости он начал огрызаться.

— Может остановимся? — спросил Хашт.

— Нет. Нормально, — Глеб взял себя в руки. — Уже недалеко, — он мельком взглянул на навигационный дисплей, где отображались сведения о маршрутах прежнего владельца «Гесселя», который довольно часто ездил на Равнину Порталов и обратно.

Хотя, с тех времен многое изменилось. Даже логрианская дорога, в силу потрясений и катаклизмов, постоянно меняющих рельеф Первого Мира, теперь пролегала в стороне от маршрутов, сохраненных в памяти бортовой системы.

Равнинный участок местности быстро закончился, теперь флайкар снова карабкался в гору. Черные плиты прихотливо петляли меж скал, затем взгляду вдруг открылся крупный разлом.

Ронг обеспокоенно завертел головой.

— Раньше здесь не было пропасти! — норл занервничал, не видя пути на ту сторону.

— Ничего, прорвемся… — по опыту скитаний в пустоши Глеб знал, что логрианская дорога умеет приспосабливаться к рельефу.

Он не ошибся, — за очередным поворотом открылся мрачноватый, футуристический пейзаж.

Разлом протянулся параллельно предгорьям. Отроги хребтов в бледных красках едва занимающегося рассвета выглядели безжизненными, обветренными, коварными. Повсюду, куда ни глянь, к светлеющим небесам вздымались отвесные скалы. Островки растительности лишь кое-где скрашивали преобладающий серый фон. На траверзах могучих хребтов виднелись руины давно покинутых укреплений — в современности они стали гнездовьями для птиц и каких-то некрупных летающих ящеров.

Логрианская дорога круто поворачивала вправо и изгибалась над пропастью, демонстрируя удивительную, сохранившуюся до сих пор адаптивность, но на этот раз задача перед таинственной древней системой оказалась не из легких. Черных плит явно не хватало, чтобы выстроить полноценный мост.

Глеб скинул скорость до минимума. Теперь флайкар полз, как черепаха. Черные плиты выстроились в тонкую линию, по одному элементу в ряд, а не по два или три, как на пройденных участках. За счет сужения полотна они смогли дотянуться до противоположного края пропасти, где в оправе из руин темнел зев тоннеля.

— Осторожнее! — теперь даже инсект проявил нервозность.

«Гессель» медленно въехал на мост.

Висящие в воздухе плиты, ощутимо покачивались, кренясь под весом машины.

— Держи ровнее! — просипел норл.

— Помолчи! — Глеб и так старался изо всех сил.

Холод стыл в груди. Габариты флайкара едва вписывались в узость дорожного полотна, стыки между отдельными элементами логрианской конструкции зачастую имели небольшие разрывы, отчего вести стало еще сложнее.

Глеб взмок от напряжения. Пот каплями срывался со лба. Постоянно повизгивали сервомоторы, помогая удерживать колеса «Гесселя» в правильном положении.

Иногда плиты так ощутимо проседали, что перехватывало дыхание, но незримая сила каждый раз выравнивала и приподнимала их, — надо было лишь проявить выдержку…

Наконец они миновали наивысшую точку и древняя дорога пошла под уклон. Ближе к противоположному краю пропасти стали появляться дополнительные сегменты полотна, и Глеб смог немного прибавить скорость.

Через несколько минут «Гессель» выехал на обширную каменную площадку перед разрушенными воротами заброшенных укреплений и плавно притормозил.

Мягко прошелестел привод водительской двери. Глеб выбрался наружу, и пошатываясь побрел прочь, туда, где сквозь трещины в камне пробивалась обыкновенная трава.

Напряжение схлынуло, внезапно навалилась неодолимая усталость, — он опустился на колени, затем лег лицом вниз, вдыхая запах травы, чувствуя прикосновение холодных росинок…

В ушах шумело. Он даже представить не мог, каким тяжелейшим испытанием станет для него ручное управление «Гесселем».

— Хомо… Глеб… ты чего? — норл склонился над ним. — Ты живой?

— Отстань…

— Он живой. Уставший. Нервный. Истощенный. Опустошенный. Отойди, Ронг, пусть полежит, придет в себя, — проскрежетал Хашт, прочитав эмоциональное состояние юноши.

Укрепления, защищающие вход в древний логрианский тоннель выглядели необитаемыми, но норл ни на секунду не поверил обманчивой тишине. Пока Глеб приходил в себя после первого отрезка пути, он вместе Хаштом отправился на разведку.

Та еще парочка… — Глеб вернулся к флайкару, уселся в водительское кресло, взглянул на дисплей навигационной подсистемы, затем включил масштабирование, уменьшая изображение.

В памяти бортового компьютера сохранились прежние маршруты и старые карты местности. Им нельзя доверять полностью, ведь с последнего обновления многое могло измениться, но общее представление о предстоящем пути навигатор давал.

Тоннель, проложенный сквозь горные хребты, имел протяженность в двести с лишним километров. Если дорога не блокирована обвалами, смогу проехать часов за пять, — мысленно рассудил юноша, но интуиция подсказывала: вряд ли все пройдет гладко.