Дэвид Эннендэйл - Грешные и проклятые

Я оглядела каюту в поисках следов пребывания в ней кого-то еще. Возможно, Дойла все же убили и обставили это как самоубийство. В каюте был беспорядок, по полу разбросана грязная одежда, но явных следов борьбы не было.

Что я нашла в больших количествах – так это угольные рисунки, приклеенные к стенам. Некоторые из них были совсем не плохи; изображения космодесантников, стоявших в героических позах, или истреблявших уродливых мутантов с рогатыми головами. На других рисунках были изображены обнаженные красотки – судя по ним, сексуальная зрелость Дойла осталась где-то на уровне 12 лет. Была даже картинка со мной, нарисованная достаточно хорошо, чтобы уловить сходство, особенно удались волна черных волос и линия подбородка. Я сидела под лучами солнца на кургане из камней, на моих обнаженных руках и ногах были видны царапины. Я не поняла, что это значит, да и сейчас не знаю.

Но на некоторых рисунках, прилепленных к задней стене комками лхо-жвачки, было изображено нечто ужасное. Когда я их заметила, каждый волосок на моем затылке встал дыбом, словно кто-то внезапно дунул мне на шею.

На них была нарисована некая истощенная фигура с переломанными руками и ногами, из которых торчали обломки костей. Существо было обнаженным и парило или висело в воздухе. Лицо его закрывала масса длинных прямых волос, а на тонких пальцах рук и ног росли неестественно длинные ногти, загибавшиеся словно серпы.

Всего таких рисунков было около пятидесяти. Некоторые представляли собой поспешные наброски углем на бумажных полотенцах, другие были изображены на официальных пергаментах и выполнены очень тщательно. На иных рисунках это существо появлялось из тьмы, на других вокруг него был виден нимб света.

Я взяла один из наиболее детальных рисунков - не знаю, зачем - и спрятала его за пазуху своей савларской формы. Наверное, я подумала, что рисунок может пригодиться в случае, если мне вдруг придется описывать тварь, которой был одержим рядовой Дойл перед смертью. Я сказала себе, что это изображение убийцы, которому заказали савларцев из 270-го, и что это подтверждает мои подозрения о некоей экзотической разновидности ассассина-псайкера. Но что-то в моей голове говорило мне, что я отлично знаю, что это есть на самом деле, и что это не имеет отношения ни к Оффицио Ассассинорум, ни к мятежникам.

Отвернувшись от кошмарных рисунков, я наступила на что-то мягкое и мокрое. Отпрянув и сморщившись от отвращения, я стряхнула эту гадость с подошвы ботинка. Ошметок чего-то серого и липкого отлетел под койку. Я была уверена, что это кусок мозга Дойла.

С меня было достаточно. Оставить четкие следы на месте «самоубийства» означало напрашиваться на визит Тренарда и пары тяжеловооруженных абордажников Бульвадта. Украденным рисунком я стерла след с пола, потом вытерла подошву, и спрятала рисунок под савларскую форму. У двери я на мгновение задержалась, прислушавшись, нет ли кого в коридоре. Путь был чист, слава звездам.

На этот раз я слишком спешила, чтобы изображать наглую савларскую походку. Видимо, во мне осталось не так уж много наглости.

Я стояла перед кабинетом Бульвадта, вытянувшись по стойке смирно, как он любил. У лысого мерзавца была привычка заставлять меня ждать под дверью, если я приходила хотя бы на несколько минут раньше назначенного времени, даже если он при этом не был занят ничем важным. И напротив, если я опаздывала хоть на минуту, он орал на меня до хрипоты, что я трачу его время.

Я ощутила прилив ненависти, ноктайский парадный мундир вдруг показался слишком тесным. На мгновение я представила Бульвадта с переломанными руками и ногами, с кровью, размазанной по его дурацкому лысому черепу. Усилием воли я прогнала эти мысли. Не стоит сейчас думать об этом. Совсем не стоит. Этим вечером важнее всего будет попытаться избежать кошмаров последних нескольких дней – и, кроме того, сделать мое пока еще не вполне устойчивое политическое положение в иерархии боевой группы достаточно прочным.

Дверь в кабинет Бульвадта открылась, и выглянуло суровое лицо Тренарда, постаревшее раньше времени и полностью лишенное какой-либо теплоты.

- Вендерсен, - произнес Тренард. – Он готов принять вас.

Я отсалютовала и щелкнула каблуками, не только, чтобы проявить дисциплину, но и чтобы вернуться к соответствующему образу мышления.

- Спасибо, первый адъютант Тренард, - сказала я. – И, если вы еще не забыли, я полевой командир Вендерсен.

Войдя в кабинет, я увидела Бульвадта, сидевшего за столом стратегиума, главное место на котором занимала доска для гексаграммона. Я всегда мечтала обладать такой вещью. Мозаичная доска, составленная из шестиугольников, изготовленных из иаксийского гранита, калтского нефрита и талассарского перламутра, была отделана червонным золотом. Сами фигуры были столь же роскошны.

Этот набор для игры стоил целое состояние, но я жаждала обладать им не из-за его денежной стоимости, а из-за того, что он олицетворял. Положение. Привилегии. Свободу от безнадежности нищих переулков, тесноты перенаселенных ульев и залитых потом учебных полигонов. Обладать такими артефактами означало принадлежать к совершенно иному уровню существования.

- Ну, присаживайся… полевой командир, - Бульвадт указал на кресло из трасканского красного дерева. Я всегда думала, не являлось ли рассчитанным оскорблением то, что среди всех ценных вещей, которые Бульвадт собрал за свою долгую службу, не было ни одной с моего темного, пропахшего морской солью родного мира Ноктас. Ясно, что он хотел этим сказать. Что наш мир не представлял реальной ценности, и нам, ноктайцам, нечем гордиться.

- Вы готовы к сокрушительному поражению? – спросила я, добавив в голос подходящую дозу легкомыслия.

- Я готов не давать пощады, - сказал Бульвадт, прищурившись. – Не возражаешь, если Тренард присоединится к нам? – он махнул рукой, прежде чем я успела ответить. – Он надеется однажды лично всыпать тебе как следует.

Я почувствовала, как в моей душе что-то содрогнулось, но ничего не сказала. По крайней мере, Тренард имел достоинство отвернуться. Я чувствовала, что его пронзительный взгляд, к счастью, направлен не на меня.

- Начнем? – сказала я, передвинув первый диск и начав игру стандартным гамбитом.

- Давай немного поговорим, пока идет кровопролитие, - ответил Бульвадт – Мы давно не виделись. Похоже, тебя мучает бессонница, Лина.

- Да, довелось пережить несколько бессонных ночей, - я взяла одного из разведчиков Бульвадта, подставив своего в клещи, что дало старому тирану шанс взять моего разведчика и насладиться местью.

- Этого следует ожидать, учитывая, что мы летим в варпе, - заметил Бульвадт. – Когда доживешь до моих лет, будешь спать лучше.