Дэвид Эннендэйл - Грешные и проклятые

Хьюзен не застыл и пытался реагировать. Да, он не был священником Экклезиархии. Он не мог полностью понять то, что он видит.

Чудовище закончило пожирать Хьюзена. Оно поглотило его тело полностью, но какая-то часть его осталась. В непрерывно двигавшемся экзоскелете на груди монстра, ниже его правого плеча, я видел лицо Хьюзена. Точнее, тень его лица, подобная мемориальному оттиску. Его рот был открыт от боли, глаза расширены от ужаса. Это был образ его души, попавшей в ловушку в теле твари Хаоса.

- СЛАВА ПЕРЕМЕНАМ! – взвыли три голоса монстра.

Наконец, ужасный паралич, сковавший меня, рассеялся, и я бросился бежать.

- СЛАВА ПЕРЕМЕНАМ! –взревело чудовище.

Я завопил, пытаясь заглушить эту нечестивую молитву. Тварь выла и ревела, и издавала жуткие булькающие звуки, которые, вероятно, были смехом. Я слышал, как она снова направилась вперед, но теперь я бежал, лавируя между грудами обломков. Отчаянный ужас, ранее приковавший меня к месту, теперь словно окрылял меня. Позади слышался грохот разбрасываемых обломков, но путь к дверям из дока был свободен.

С другой стороны дверей появился Мейсер, держа руку на пульте управления и готовясь запереть двери. Жестами он требовал, чтобы я бежал быстрее. Потом он с ужасом посмотрел мимо меня, и топот тяжелых шагов монстра зазвучал ближе. Я перестал вопить, делая глубокие вдохи, собирая последние оставшиеся силы, чтобы успеть добежать до дверей. Мейсер что-то кричал мне, но я не слышал его из-за крови, стучавшей в моих ушах и грохота шагов чудовища.

Когда я был у дверей, Мейсер ударил рукой по кнопке. Я рванулся вперед. Первая дверь с лязгом опустилась в паре дюймов позади меня. Я упал и перекатился под второй дверью. На мгновение мелькнула опускавшаяся на меня стена металла, и я был уже за дверями. Задыхаясь, я лежал на палубе, все еще вибрировавшей от аварийного закрытия дока.

Чудовище ударилось в двери. Я затаил дыхание, ожидая, что сейчас оно разорвет одну дверь, потом другую. Но этого не произошло. Звуки ударов оставались приглушенными, и рев ужасной молитвы был едва слышен за шумом сирен.

Лигейя и Крейн бежали к нам по коридору. Прошло едва несколько минут с того времени, как я отключил стазисное поле.

- Что это за существо? – спросил Мейсер бесцветным, надломленным голосом.

- Ложь, - прошептал я. – Это создание лжи.

Я должен был сказать себе это.

- Оно сожрало Хьюзена, - произнес Мейсер.

- Есть какая-то возможность… - начала Лигейя.

- Нет, - сказал я, проглотив комок в горле. – Он спас мне жизнь.

Мейсер и Крейн воззрились на меня с неприкрытой ненавистью.

Все мы вчетвером повернулись к дверям, прислушиваясь к приглушенным ударам и реву трех голосов. Слова невозможно было различить, но этот звук сам по себе был страшен, вызывая тревогу на духовном уровне.

- Что это за тварь? – спросила Лигейя.

Ответа, который я дал Мейсеру, было недостаточно. Это была трусливая уловка, и я не стал прибегать к ней.

- Не знаю, - вздохнул я. – Это был космодесантник.

- Он изменился в стазисе? – недоверчиво спросила Крейн.

- Нет, - я покачал головой, отвернувшись от их взглядов, и посмотрел на свои руки. Я почти видел кровь Хьюзена на них.

- Что ты сделал? – спросила Лигейя.

- То, что я считал правильным. Но я ошибался…

Я посмотрел на нее, и увидел в ее глазах холод и осуждение. Я проглотил застрявший в горле комок боли.

« Император милостивый, дай мне шанс искупить мою ошибку ».

Я не ожидал, что кто-то ответит на мою молитву.

Пикт-экран рядом с дверями показывал застывшее изображение чудовища. Крейн с ужасом посмотрела на него.

- Это какая-то мутация? – спросила она.

Я мог просто кивнуть. Я мог не сказать ничего. Этого было бы достаточно. Но я больше не мог нести бремя истины один.

- Нет, - ответил я. – Это нечто худшее.

К моему облегчению Мейсер кивнул. Он видел и слышал это , и значит, знал больше, чем хотелось бы.

- Я слышал, как оно молится, - сказал он.

- Оно молится ? – глаза Крейн расширились от изумления.

- Не Императору. Чему-то другому.

- Оно произносило имя, - сказал я. – Что-то вроде Тзинч .

- Что это значит? – спросила Лигейя.

- Не знаю.

- О нем никогда не упоминалось в твоем религиозном обучении?

- Нет. Но что бы это ни было, похоже, оно отвечает на молитвы.

БУМ, БУМ, БУМ с другой стороны дверей. Непрерывно, неустанно.

- Как думаешь, двери выдержат? – спросила Лигейя Мейсера.

- Хотел бы я быть уверенным, - поморщился он.

- Они достаточно крепки, чтобы мы могли доверить им свои жизни? – спросила Крейн.

- Я бы не стал доверять им свою жизнь, - сказал я.

- Тогда мы укрепим их, - предложила Лигейя. – В доке Дельта достаточно обломков, чтобы заполнить весь коридор.

- Надо уничтожить эту тварь, - сказал я.

- Не сомневаюсь, - хмыкнула Лигейя. – Ты знаешь, как это сделать?

Я покачал головой.

- Тогда давай сосредоточимся на том, чтобы не позволить ей добраться до нас.

Остальные согласились, и они приступили к выполнению этой задачи. Работа продвигалась быстро. Лигейя Роун перенаправила сервиторов из дока Дельта, и ее армия киборгов понесла тонны обломков от разбираемого лихтера в коридор, ведущий к доку Гамма. Пока вереницы гусеничных сервиторов тащили куски металла, другие начали собирать в коридоре баррикаду, ее сооружением руководили Мейсер и Крейн. Я смотрел, как перед дверями в док растет огромная стена металла.

Я никак не мог помочь в этой работе, и просто бесполезно стоял в стороне, чувствуя стыд и пытаясь противостоять охватившему меня ужасу. Глядя на пикт-экран рядом с дверями, я видел, что чудовище все еще пытается пробить их, и был рад, что шум работы сервиторов заглушает звуки ударов и страшный рев этой нечестивой молитвы. Ужасный вид чудовища не давал мне покоя. Такая тварь была просто за пределами понимания человека. Ее существование было словно раковая опухоль на самой реальности. Когда я отворачивался от экрана, то ненадолго мог попытаться представить себе, что чудовища там нет. Эти попытки были слабостью и глупостью с моей стороны, но без них я бы от ужаса просто забыл как дышать.

Экипаж и сервиторы работали, пока баррикада не выросла от палубы до потолка и протянулась на половину коридора, ощетинившись острыми металлическими зубьями. При этом обломки в ней были сложены так плотно, что я не смог бы просунуть палец между сваренными кусками металла. Трудно было представить, что кто-то смог бы преодолеть такое препятствие.

Когда работа была завершена, Лигейя снова изменила задачу сервиторов. Они выстроились в два ряда полукругом перед баррикадой, их плазменные резаки были выключены, но готовы были снова включиться, если бы что-то вышло из дока.