Майкл Гир - Сети Паука

Кивнув, Дарвин сглотнул комок в горле. Его голос дрогнул.

— Почему мы с Сюзен так важны для Паука?

— Еще никто не приходил в восторг по поводу того, что именно его отметил Господь. Бог славится весьма безрассудным обращением со своими избранниками. Разумеется, сам Он так не считает.— Все зависит от поворотных точек, доктор. — Блаженная улыбка Патана нисколько не обнадежила Дарвина. — Возможно, вам с командором потребуется выполнить для Паука то, что не удалось остальным. Возможно, вы справитесь с тем, что не получилось у других.

— Возможно? — дрогнувшим голосом промолвила Сюзен, бросая украдкой взгляд на Дарвина.

— Все зависит от того, — улыбнулся Патан, едва заметно склоняя голову, — достаточно ли у вас с доктором сил, и, разумеется, весь ход событий будет определен поворотными точками. Я вижу для вас различные пути в будущем. Возможно, Нгуен превратит вас обоих в бездушных Отцов; с другой стороны, быть может, вы станете спасителями человечества; может быть, вы погибнете, а может быть, вас так и не подвергнут испытаниям. Будущее — как всегда — зависит от свободной воли. Я рассказал вам все, не влияя на вашу способность принимать решения в поворотных точках, которые, возможно, встретятся у вас на пути.

Откинувшись назад, Патан закрыл глаза.

Сюзен сразу поняла, что Пророк закончил разговор. Дарвину потребовалось какое-то время, чтобы, отчаявшись пробить стену молчания, которой окружил себя Патан, прийти к тому же заключению.

«Романовец».

Система Триста

Майор Иверсон, прищурившись, вгляделся в изображение на голомониторе. Наконец-то удалось обнаружить «Грегори». Вот он, бывший патрульный линкор, застыл на месте. Один, без прикрытия. Иверсон провел языком по пересохшим губам. Адмирал Ри хотел, чтобы «Романовец» без промедления возвращался на Мир. С другой стороны, сейчас подвернулся благоприятный случай расквитаться с флагманским кораблем Нгуена.

Иверсон обвел взглядом лица офицеров, собравшихся на тесном мостике. Общее настроение безошибочно выдавал блеск в глазах при виде цели. «Грегори» в пять раз превосходит «Романовца» по огневой мощи. С другой стороны, небольшая корректировка вектора скорости, и крошечный транспортный корабль, рванув со световой скоростью, вопьется прямо в горло «Грегори». Линкор находился на низкой орбите над Тристом. Скорее всего вахтенные несут дежурство спустя рукава: орудийные расчеты отдыхают.

Иверсон колебался. Возможности связаться с адмиралом нет. Ответственность за принятие решения целиком лежит на его плечах. Иверсон снова всмотрелся в лица офицеров. Те горели нетерпением. Кто-то вскинул вверх большой палец. Лейтенант Накай, кусая губу, не отрывал взгляда от монитора.

— Атакуем, — решился Иверсон.

В его распоряжении четыре бластера Фудзики и усиленный передний щит. Обладая скоростью 0,99 С, «Романовец» будет находиться в зоне поражения противника меньше тридцати секунд. С другой стороны, масса корабля, щиты и усовершенствованные целеуказатели позволят вести огонь по «Грегори» по меньшей мере пять минут. Замечательно! За это время неприятель не успеет даже понять, в чем дело.

— Боевая тревога! — приказал Иверсон. — Всем занять места согласно боевому расписанию. Орудийные расчеты к бластерам. Десантникам на всякий случай подняться на борт штурмовиков.

Нил зачарованно следил за тем, как экипаж, набранный из добровольцев, работает как отлаженный механизм. Ни одного лишнего движения. Маленький корабль готовился совершить невозможное.

Корректировка вектора скорости заняла еще пятнадцать минут. Наконец «Романовец» с ускорением в сорок пять единиц устремился к Тристу и «Грегори».

— Датчики противника засекли нас, — доложил Джэкоб Энсон, снимая показания приборов, расшифровывавших смещение в красную область искривленных лучей света. — По всей видимости, нашу массу обнаружило устройство дальнего слежения, оснащенное транскоммуникационным передатчиком. Сейчас все глаза смотрят на нас.

Нил взглянул на хронометр. Семь минут до боевого соприкосновения. Успеет ли противник так быстро спохватиться? Вряд ли. Не могут же орудийные расчеты постоянно дежурить у бластеров. Это же люди. Артиллеристам наскучит непрерывно торчать на орудийной палубе. Боевой дух должен упасть. Если нет никаких развлечений, бдительность ослабевает. Подумать только, стоять у бластера целую вечность в полном безделье.

— Проверить оружие, — приказал Иверсон.

Ослепительные вспышки вспороли черное небо. Невероятно! «Романовец» двигался со скоростью, близкой к скорости света, но при этом лучи бластеров все равно его обогнали. Физики до сих пор не могут объяснить этот феномен. Следствие квантового эффекта?

— Выход на дистанцию открытия огня через три минуты, — предупредил Иверсон.

Более совершенное оружие дает «Романовцу» преимущества. Он сможет вести огонь на пятнадцать секунд дольше, чем «Грегори» с его примитивными бластерами. А если Нгуен переоборудовал их, доведя до того стандарта, что использовался на Сириусе? Неважно. В любом случае, «Романовец» сможет по крайней мере нанести захваченному линкору серьезные повреждения.

Баллистические вычислители, получая информацию о массе, ускорении, красном смещении, массе элементарных частиц и множество других величин, рассчитывали траекторию бластерных лучей, определяя, насколько она искривится при такой скорости. Система управления огнем наводила смертоносные бластеры с точностью до ангстрема в ту точку космического пространства, где в нужный момент будет находиться «Грегори».

— Господин майор, нас берут на прицел, — доложил Энсон. — Перекрестное наведение с двух точек, одна из них на высокой орбите. Судя по всему, у противника там тоже есть глаза.

— Учитывая нашу большую скорость, попадание маловероятно. Противнику необходимо рассчитать слишком много параметров. А мы будем находиться в зоне досягаемости его бластеров очень недолго.

И все же Нгуен среагировал поразительно быстро.

Иверсон представил себе смятение на мостике неприятельского корабля, когда там обнаружили, с какой скоростью к ним приближается неизвестный враг. Сейчас командир «Грегори» отчаянно пытается решить, сколько времени есть у него в распоряжении, чтобы приготовить орудия к бою. К тому же вряд ли он заподозрит, что такое маленькое суденышко представляет опасность для мощного линкора.

Время словно остановилось. Иверсон ждал. Он прекрасно знал, что для него оживление на мостике «Грегори» показалось бы настолько невозможно стремительным, что отдельные движения людей сплылись бы в сплошное пятно; в то же время они видят приближающегося врага в виде застывшей точки. Причуды теории относительности.