Майкл Гир - Сети Паука

В подсознании Дарвина шевельнулась едва уловимая мысль. Его сны, поднимаясь из глубин памяти, потянули его на восток, будто там его ожидало что-то очень важное.

— Что говорит монитор?

— Что ты совершенно здоров. Будь моя воля, я бы пинками выгнал тебя из лазарета. Конечно, еще не весь коллаген восстановился... но и с более серьезными ранениями люди скакали как горные козы.

— Слушай, Марти, возвращайся в свою лабораторию. Что ты тут торчишь со мной? Я никуда не денусь.

— Командор Андохар приказала...

— Ты же только что сказал, что она ушла в горы, — нетерпеливо махнул рукой Дарвин. — Мне известно, что ты близок к прорыву в части расшифровки генотипа мозга романовцев. Иди к себе, ты задерживаешь научный прогресс.

— Адмирал не оставит живого места на моей заднице!

— Слушай, найди комм и свяжись с Ри. — Дарвин поморщился. — Я бы сошел с ума, если бы меня заставили присматривать за здоровенным детиной, упакованным в медустройство словно сосиска в тесте.

— Ну, если адмирал скажет... Хорошо, попробую связаться с ним.226

Лицо Брука озарилось надеждой. Пожав плечами, он ушел.

Дарвин быстро окинул взглядом лазарет. Все врачи столпились у медустройства в противоположном конце палаты — какого-то подростка лягнула в голову лошадь.

Молодой ученый медленно приподнялся, стараясь не включить систему наблюдения медустройства. Напевая себе под нос, он следил за тем, чтобы не участился пульс. Если бы не его огромный рост, ему вряд ли бы удалось освободиться. Медустройства не имеют специальной защиты, препятствующей самостоятельному освобождению пациента, но от ггого выбираться оказалось ничуть не проще. Наконец Дарвину удалось отключить монитор.

Раскрыв медустройство, он соскочил на пол, обнаженный, словно только что родившийся младенец. Схватив в охапку свою одежду, Дарвин прокрался на цыпочках к выходу, стараясь держаться за ширмами и медустройствами. У него на животе остался шрам, который как раз пытались ликвидировать врачи. Впрочем, какая разница, одним шрамом больше, одним меньше? Быстро натянув комбинезон, Дарвин захватил свои пожитки — в том числе романовский нож и скальп, принесенный Ришем, — и выскользнул на улицу, опасаясь услышать за спиной сигнал тревоги.

Опоясавшись ремнем и прикрепив к нему скальп, он направился на восток. Конечно, Марти Бруку из-за него здорово влетит, но, наверное, это будет справедливым ответом всем тем, кто относится к нему как к багажу.

— Я человек, а не ходячая библиотека антропологических знаний. И, адмирал, вам с Сюзен пора это понять, черт побери!Ласковый вечерний ветерок, дующий в сторону гор, подгонял его.

— Итак, я на свободе. Но как туда добраться?

Решением стал обычный сириусианский аэрокар. Он стоял в убогом загоне, где еще совсем недавно романовец держал своих лошадей. Как и следовало ожидать, ключ торчал в замке. Новый владелец аэрокара нацарапал на приборной лоске чем-то острым — скорее всего, ножом — управляющие коды. Романовцы опасались только за своих лошадей и женщин, но такое положение дел наконец начинало меняться. Проверив заряд аккумулятора, Дарвин сдал аэрокар задом, выезжая из загона, а затем, поднявшись в воздух, бесшумно полетел на восток.

Путь, который пешком он не проделал бы и за целую неделю, на аэрокаре занял всего тридцать минут. Скользнув в прохладное ущелье, Дарвин позволил воздушной машине самостоятельно выбирать дорогу, огибая препятствия и следуя вдоль высохшего русла. Сияние всех трех лун делало ночь не более темной, чем пасмурный день.Увидев впереди мерцающий огонек, Дарвин сбавил скорость и присмотрелся внимательнее. От сводов просторной темной пещеры отражались отблески костра. Две лошади, пасущиеся у входа, повернули головы к пришельцу.

Пожав плечами, Дарвин посадил аэрокар на пологий склон у самой кромки навеса. Небольшой костер потрескивал в выложенном камнями очаге; рядом с ним никого не было. Дарвин огляделся вокруг, держа руку на акселераторе, готовый увидеть выскакивающего из-за камней Сантоса. Никого.

— Эй, есть тут кто?

Тишина. Лошади переступали с ноги на ногу, негромко фыркая. Седла и сумки были украшены знакомым орнаментом. На одной попоне красовался тщательно вырисованный паук. Успокоившись, Дарвин заглушил двигатель.

Выйдя из аэрокара, он приблизился к костру. На углях стоял дымящийся котелок. Опустившись на корточки, молодой ученый протянул руки к огню, наслаждаясь теплом, вспоминая другое место, представляя себе круглые смуглые лица, улыбающиеся и смеющиеся, поющие песни и рассказывающие о жизни в полярных снегах.

— Я бы уже давно мог убить тебя, — произнес по-романовски гортанный голос.

— Не сомневаюсь, — согласился Дарвин. — Я Дарвин Пайк, чужеземец. Если хотите, я уйду. Если я чем-то вас оскорбил, я готов сойтись с вами в поединке на ножах. По-моему, у вашего народа есть поговорка, что никто не живет вечно.

— Все в руках Паука, — ответил голос. — И, если быть честным, сейчас я гадаю, какую цель Он преследовал, приведя тебя сюда.

Из-за скалы шагнул в круг света Джон Смит Железные Глаза.

— О нет, только не это! — простонал Дарвин, зажмуриваясь и устало качая головой. Открыв глаза, он увидел в огромных узловатых пальцах вождя бластер. — Что ж, по крайней мере, я попробовал.

К его удивлению, Железные Глаза убрал бластер в кобуру и присел рядом с ним.

— Разве ты не должен торчать в медустройстве?

— Должен. Мне пришлось прибегнуть к уловке, чтобы прогнать Марти Брука. Не будьте с ним слишком строги. На самом деле он ни в чем не виноват. Наверное, ему просто не пришло в голову, что из медустройства можно выбраться без посторонней помощи.

Железные Глаза усмехнулся.

— А почему ты решил бежать из лазарета?

Достав из сумки два ломтя вяленого мяса, он бросил их в кипящую воду и передвинул котелок ближе к огню. Выпрямившись, вождь пристально окинул взглядом Дарвина, и на его устах заиграла мрачная усмешка.

— Я чувствую себя коровой. Проклятие, я стал куском мяса, который приводят к руководству, чтобы узнать мнение по какому-то вопросу, а затем, когда работа выполнена, уводят обратно на сочное пастбище.

— Ты все время попадаешь в разные неприятности. Давай вспомним: сперва тебя на борту «Сокровища Паука» чуть не убил боевой робот, затем едва не сожрал взбесившийся медведь, и в довершение пырнул ножом в живот отщепенец Сантос. И вот сейчас ты, залетев в глушь на посредственном аэрокаре, подходишь к костру, разведенному неизвестно кем, и грозишь поединком на ножах.

Дарвин молчал, пристыженно уставившись на свои руки.

Железные Глаза рассмеялся.

— Мне всегда были по сердцу глупцы, доктор Пайк. Ты должен понять, для нас ты очень ценен. Кое-кто даже считает, что тебя отметил своим благословением Паук.