Александр Афанасьев - Оккупация [litres]

Она приготовила поесть, посмотрела телевизор и даже, кажется, отвлеклась…

Ночью она проснулась от ударов в дверь. После того, как Игорь ушел, дверь она заменила, поставила тяжелую, стальную. Сейчас она сотрясалась от ударов.

Рука вернулась из-под подушки с пистолетом. Пистолет был незаконным, остался от Игоря… он привез из АТО.

Она вышла в прихожую. Не включая свет, сделала шаг… потом еще. Потом услышала, как открывается дверь соседки… и решилась посмотреть в глазок.

Щелкнула замком.

– Игорь, ты с ума сошел?! Три часа ночи!

Соседка уже жаловалась на Игоря в полицию, но Игорю было на это наплевать. Но ей было не наплевать.

– Что с тобой?

Игорь оттолкнул ее, прошел на кухню. Сел.

– Выпить есть?

– Ты за этим сюда пришел?

– Выпить есть?! – заорал он.

Она достала бутылку – на самом дне плескалось, она специально держала ее. Хотела налить – но Игорь вырвал и выпил все из горла.

– Короче… мы тут с друзьями домолвились… – начал он, – мне двадцать штук надо.

– Что?

– Двадцать штук! Зелени!!!

– Зачем?

– Бизнес!

– Какой бизнес…

…

– Игорь, какой бизнес?

– Тебе не все равно какой?

Он вдруг остановился. Резко. Устало сказал:

– Извини…

Она уже привыкла к таким резким перепадам настроений. На кухоньке горел свет, черная ночь клубилась за окном…

– Извини, ладно…

– Игорь, что за бизнес?

– Да какая разница…

…

– Машины собрались… перегонять.

…

– У тебя что, двадцати штук нет? Ты же следователь.

…

– Что мне за жена попалась. Единственный нищий следователь на весь Киев.

Она не стала ничего говорить, чтобы не вызвать новой вспышки агрессии.

– Я машину заберу?

Машина – их машина – стояла во дворе. Она все равно не ездила на ней.

– Бери.

Он долго молчал. Потом выдавил, вставая.

– Прости. Я знаю… что все плохо. И все из-за меня.

Игорь взял ключи от машины и ушел, даже не закрыв дверь.

Господи…

Она устало рухнула на стул в кухне. Хотелось плакать.

Господи… когда все это кончится. Почему у нее все не так.

Почему она не может быть просто накрашенной дурой? Ведь данные для этого были. Почему…

Она вспомнила их свадьбу – Игорь был в госпитале, и только там они узаконили отношения. Тогда казалось, что все будет…

Хорошо. Просто хорошо.

А стало…

За окном утробно, глухо грохнуло. Полетели стекла, словно дракон дыхнул. Сначала она не поняла, а потом бросилась вниз как есть, в тапочках. В освещенном языками пламени колодце двора, у самого выезда густо горела их с Игорем «Субару»…

На криминальный взрыв приехали все службы города, от СБУ до полицейского патруля. Сейчас машину, точнее, то, что от нее осталось, уже потушили, пожарные деловито сворачивали свои шланги, а Анна сидела в автомобиле полицейского патруля и пыталась согреться, укутавшись термоизолирующим одеялом…

Ее трясло.

Хлопнула дверь, на переднее сиденье сел мужик в гражданском. Она подняла взгляд – это был Берестов…

– Напугала ты нас, мать… – он достал фляжку, – хочешь?

Коньяк обжег внутренности, провалился внутрь.

– Машина-то за тобой записана…

Она глотнула еще.

– Хватит, хватит. Развезет еще.

Он забрал флягу.

– Кто там был?

– Игорь…

Берестов врубился сразу.

– За машиной, что ли, приезжал?

– Да.

– Как думаешь? Его или тебя?

– Не знаю…

…

– Он двадцать тысяч просил.

– Двадцать тысяч – чего?

– Долларов.

Берестов присвистнул.

– Солидно. Долги у него были, не знаешь?

– Нет.

– Нет, не было, или нет, не знаешь?

– Он говорил, бизнес хочет открыть. С какими-то друзьями.

– Ну они все так говорят.

Берестов цинично хмыкнул.

– Сдался тебе этот атошник. Выходила бы за меня.

Странно – но это вывело ее из какого-то ступора. Она даже смогла улыбнуться.

– За тебя? Нет. Спасибо, мне такого не надо.

– Ну вот. Опять облом.

Берестов посерьезнел лицом

– Кто бы это ни сделал, мать, это серьезный спец был.

…

– Я поговорил тут с взрывотехниками. Двести грамм тротила, но было чего-то еще – наподобие напалма. Машина вся дотла сгорела, ничего не осталось.

…

– Так что на твоем месте я бы не рисковал, мать. А брал отпуск и отваливал… Целее будешь…

Утром ее отвезли на работу полицейским патрулем. Показания она дала еще там, на месте.

Барышник приехал на работу ни свет ни заря. Был злой как черт.

– Что у тебя там произошло?

Ивонина коротко рассказала – приехал Игорь, забрал машину. Та взорвалась. Барышник, пока она рассказывала, мерно постукивал костяшками пальцев по столу.

– На машине когда последний раз ездила?

– Месяцев шесть…

– А этот…

– Игорь? Так же.

– Машина на ком была?

– На мне.

Барышник помолчал, усваивая.

– Муж твой с АТО был?

– Да. Разведчик.

– Его могли?

– Могли и его.

– А так за машиной присмотра не было?

– Да нет… стояла.

Барышник снова выдержал паузу.

– Дело я передам Скочию. Возьмем данные с камер наружки, посмотрим телефоны. Но ты сама понимаешь, шансов мало.

Ивонина кивнула.

– Отпуск тебе – два дня. Как раз конец недели.

– А как же дела?

– Выйдешь, продолжишь.

Оказавшись в кабинете – надо было кое-что забрать, – она машинально подняла трубку, набрала номер – и поняла, что это номер дяди Вахтанга.

Первой мыслью было бросить трубку. Но потом она устыдилась этих мыслей.

Гудки.

Нахмурившись, она сверилась с ежедневником и набрала еще раз.

Гудки.

Достала сотовый и набрала сотовый.

Телефон абонента выключен или находится вне зоны действия сети.

И до нее вдруг дошло…

До института, где работал доктор Вахтанг Тарамадзе, она добралась на такси… В столь ранний час институт только просыпался ото сна, кто-то нес кофе, а один сотрудник прикреплял к доске для объявлений портрет доктора медицинских наук (тема докторской и кандидатской диссертаций засекречены) Вахтанга Тарамадзе.

В траурной рамке.

Она посмотрела на все на это – а потом развернулась и как ошпаренная бросилась бежать…

Утром генерал вызвал Кобыльчака к себе и орал минут десять… никогда он не видел генерала в таком гневе – и он понимал почему. Теракт в Киеве! Взрыв машины! И пусть всего один погибший – все равно, прокуратура возбудилась по статье «террористический акт». А это – пипец, такое не замнешь.

Официально генерал крыл матом своего подчиненного за необеспечение мероприятий по безопасности столицы… не вел работу… допустил… в результате чего… Но оба они понимали подтекст этого разговора: генерал крыл подчиненного матом за грязно и шумно проведенную операцию по ликвидации неугодного следователя Генпрокуратуры. Кобыльчак и сам понимал это: это же придумать надо – машину взорвать. Голову бы оторвать этому вуйку дебильному! [52] Вуйки (бойки, лемки) – это самоназвание разных групп населения на Львовщине и в целом на Западной Украине.