Франсис Карсак - Том 4. Пришельцы ниоткуда

Прикрывая рукой глаза от света, я медленно разомкнул веки и увидел перед собой шестигранную комнату диаметром около пяти метров и метра в два высотой. Стены ее были покрыты странными приборами, а посреди комнаты, в трех очень низких креслах, лежали три существа, мертвые или потерявшие сознание, вследствие чего я смог рассмотреть их как следует.

Первым делом я убедился, что все-таки это не люди. В общих чертах их внешний вид аналогичен нашему: удлиненное тело, две ноги, две руки, круглая голова на пропорциональной шее. Но сколько же различий в деталях! Несмотря на высокий рост, телосложение у них гораздо более хрупкое, чем у нас; ноги тонкие и очень длинные, руки тоже значительно длиннее наших; кисти широкие с семью пальцами разной длины, из которых два, как я узнал позднее, противостоят другим, как наш большой палец. Лоб узкий и высокий, глаза огромные, нос маленький, уши совсем крохотные, рот с тонкими губами, волосы белые, с платиновым отливом, — все это вместе придает их лицу довольно-таки странный вид. Но самое удивительное заключалось в том, что их шелковистая кожа была нежно-зеленого оттенка.

Вся их одежда состояла из плотно облегающего трико тоже зеленого цвета, под которым ясно вырисовывались длинные гибкие мышцы. У одного из этих трех существ был открытый перелом руки, и кровь сочилась из раны, образуя на полу темно-зеленое пятно.

Какое-то время я еще колебался, но затем подошел к тому, кто лежал ближе всех к двери, и прикоснулся к его щеке: она была теплой и упругой на ощупь. Отвинтив крышку своей охотничьей фляги, я попытался влить ему в рот немного белого вина. Результат не заставил себя ждать. Он открыл бледно-зеленые глаза, пристально смотрел на меня с пару секунд, затем вскочил и бросился к одному из висевших на стене приборов.

Еще несколько лет тому назад я играл в регби, но, наверное, никогда в жизни мне не удавался столь быстрый бросок в ноги сопернику с последующим захватом. Молнией у меня в голове промелькнула мысль, что он бежит за оружием, а этого я допустить не мог. Он отбивался энергично, но недолго, — я оказался сильнее. Когда он перестал вырываться, я отпустил его и помог ему встать. Вот тогда-то и произошло самое поразительное: загадочное существо посмотрело мне прямо в глаза и я почувствовал, как в голове у меня возникают чужие — не мои — мысли.

Как ты знаешь, какое-то время назад мне довелось сыграть определенную роль в споре, разгоревшемся между врачами нашего департамента и одним шарлатаном, который утверждал, что может лечить сумасшедших, заново формируя всю их психику посредством передачи мысли. Я написал на эту тему две или три статьи, ясно доказывающие, как мне казалось, что все это — беспочвенные бредни, и полагал, что закрыл вопрос раз и навсегда. Все это я говорю лишь к тому, чтобы ты понял, почему в тот момент я был одновременно потрясен и раздосадован и в течение пары секунд мысленно посылал это существо, стоявшее передо мной живым доказательством моей неправоты, ко всем чертям. Видимо, зеленый «человечек» это понял, потому что на его подвижном лице отразилось нечто вроде испуга. Я поторопился его успокоить, вслух заверив его, что в моих намерениях нет ничего дурного.

Повернув голову, он увидел своего раненого товарища, подскочил к нему, взмахнул руками в жесте бессилия и, вернувшись ко мне, спросил, не могу ли я чем-то помочь. Он не произнес ни слова, но мысленно я услышал голос без какого-либо тембра и акцента. Я подошел к раненому и, вынув из кармана кусок веревки и чистый носовой платок, воспользовался ими, чтобы наложить жгут. Зеленая кровь перестала сочиться. Затем я попытался узнать, нет ли в их судовой команде врача. Он понял меня только тогда, когда я мысленно заменил слово «врач» словом «целитель».

— Боюсь, что он мертв, — ответил мне зеленый «человечек».

Он вышел поискать врача, но вскоре вернулся один и дал мне понять, что и в других помещениях среди его товарищей есть немало раненых. Пока я колебался, не зная, как поступить, тот, кого я перевязал, тоже пришел в себя, за ним — другой, и я очутился в обществе трех существ не нашего мира.

Враждебности они не выказывали: первый быстро объяснил им, что произошло. Тогда-то я и понял, что, когда они не смотрят друг другу в лицо или немного удаляются один от другого, передачи мысли не происходит, и они вынуждены говорить. Их речь представляла собой чередование очень быстрых сюсюкающих звуков разной тональности.

Тот, которого я привел в чувство — его имя можно передать на нашем языке как Суйлик, — исчез в коридоре, что вел к выходу, и принес оттуда труп судового врача.

До чего же странную ночь я провел среди них! До самой зари мне пришлось делать перевязки этим неведомым существам. Их было, не считая двоих погибших, десять, в том числе — четыре «женщины». Как описать тебе красоту этих созданий? Глаз очень быстро привыкает к необычному цвету их кожи, и тогда видишь только изящество форм и гибкость движений. Рядом с ними наш самый статный атлет показался бы неуклюжим, самая красивая девушка — нескладной.

Помимо двух сломанных рук и различных ушибов, я обнаружил и несколько ран, полученных, как мне показалось, в результате разрыва снаряда. Взяв себе в помощницы двух женщин, я как мог постарался обработать эти раны. В ту ночь я кое-что узнал об этих существах, но сейчас останавливаться на этом не буду, так как со временем мне довелось узнать куда больше!

Наступил рассвет, сырой и пасмурный. Все небо было затянуто тучами, и вскоре по выпуклой обшивке их корабля забарабанили капли дождя. В минуту затишья я выбрался наружу и обошел аппарат. Он походил на совершенно гладкую, без каких-либо видимых люков, чечевицу из неокрашенного полированного металла голубоватого цвета. На противоположной от входа стороне зияли две рваные дыры около тридцати сантиметров в диаметре. Заслышав легкие шаги, я обернулся: то были Суйлик и двое его товарищей, несшие желтую металлическую трубку и несколько плит обшивки.

Ремонт занял совсем немного времени. Суйлик несколько раз провел желтой трубкой по краям разрывов. Я не заметил ни единой искры, однако металл быстро расплавился. Когда отверстия приняли нужную форму, на каждое из них была наложена плита, после чего Суйлик снова прошелся по обшивке желтой трубкой, предварительно чуть изменив ее регулировку. Плиты размякли и слились с броней так плотно, что я не смог обнаружить и намека на какой-либо шов.

Вместе с Суйликом я вернулся внутрь корабля и прошел в помещение, расположенное под поврежденной частью купола. Внутренний слой двойной брони уже восстановили, но оборудование находилось в плачевном состоянии. В этом помещении, должно быть, располагалась лаборатория; посредине стоял длинный стол, весь заваленный осколками стекла, спутанными проводами и сложными приборами, три четверти из которых были разбиты или раздавлены. Склонившись над столом, один из зеленых «человечков», довольно-таки высокого роста, пытался восстановить соединения.