Джош Рейнольдс - Фабий Байл: Повелитель клонов

— Лучше отблагодари меня, доставив нас на Восточную Окраину целыми и невредимыми. — Алкеникс показал на одного из своих подчиненных. — Это Палос Гир. Моя верная правая рука. Он останется здесь в качестве наблюдателя.

Воин был невысок, крепко сложен и облачен в доспехи цвета кровоподтека. Шлем его был укреплен полосками керамита, в том числе зачем-то закрывавшими визор, на котором, как отметил Фабий, были нарисованы два странных глаза — звериных глаза. Когда их владелец молча отсалютовал, они встретились со взглядом старшего апотекария.

— Он не очень любит разговаривать. Да ему и не нужно.

— Уверен, меня все равно мало заинтересовало бы, что он скажет.

Рука Палоса опустилась на фрикционный топор, висевший на бедре. Фабий лишь улыбнулся.

— Не обращай на него внимания, Палос, — махнул ему Алкеникс. — Наш Паук может сколько угодно обнажать клыки, но ему не хватает яда, чтобы причинить какой-либо вред.

— Тогда ему лучше не показывать их вовсе, иначе я их вырву, — в басистом голосе Палоса слышалось недовольство.

Фабий засмеялся:

— В этом всегда и заключалась наша проблема. Мы так быстро обижаемся на любую мелочь, даже самую незначительную. — Он посмотрел на Алкеникса. — Мне не нужна нянька.

— А я говорю, нужна, — с нажимом возразил тот. — Если это такая прелюдия к вероломному предательству, будь уверен, что Палос открутит тебе башку.

Он положил ладонь на рукоять меча.

— А до тех пор, как бы ни было, не отвлекайся от работы.

Фабий помрачнел.

— И что же ты будешь делать, пока я здесь тружусь, а Палос занимает ценное место, а, Флавий?

Алкеникс отвернулся.

— Ознакомлюсь с кораблем и его обитателями. Я бы предпочел лично узнать о его возможностях — на тот случай, если придется обороняться.

— Очень хорошо. Но знай… хоть ты и управляешь кораблем, есть некоторые запретные для тебя зоны. Среди них — моя лаборатория.

Алкеникс помедлил:

— Похоже, ты ошибочно полагаешь, что по-прежнему командуешь здесь, Паук.

— Уверяю, это не ошибка. — Фабий отвернулся от голопроекции. — Это все еще мой корабль. И миссия не увенчается успехом без меня. Вы здесь только для того, чтобы убедиться, что я вернулся благополучно.

Алкеникс обернулся:

— Очередное заблуждение. Я здесь, чтобы убедиться, что вы больше не предадите собственный легион, старший апотекарий.

— Благодарю за обращение ко мне по воинскому званию, префект. Вы, быть может, и вне вертикали командования, но ваши люди — нет. И я не потерплю вашего неуважительного отношения ко мне перед ними. — Фабий положил ладонь на игольник и жестом показал на Палоса, чьи руки дернулись, словно он противился желанию вытащить топор. — Мы должны поддерживать должную дисциплину, Флавий. Это ключ к выживанию.

Алкеникс горько засмеялся.

— Услышав подобное от тебя, я почти готов закрыть глаза на твою дерзость, Паук.

— И я, кажется, просил перестать меня так называть.

— А я отказался. — Рука Алкеникса легла на эфес клинка. И тогда Фабий впервые обратил внимание на любопытное кольцевидное навершие и привязанные к нему кисточки из потертого шелка. В них он узнал остатки знамени роты, хотя какой именно — сказать было трудно.

Напряженный момент затянулся, но Фабий был не против. В нынешние времена он редко испытывал тягу к насилию, ибо встал на путь бесстрастия, где такого рода варварским инстинктам было не место. Однако в его свежевыращенном здоровом теле эти порывы вернулись и давали о себе знать в полную силу. Он жаждал ощутить жар в мышцах от столкновения двух клинков или отдачи болтера. В конце концов, это было заложено в него на генетическом уровне. Во всех них.

Но вместо того, чтобы поддаться импульсу, он послал хирургеону мысленную команду ввести инъекцию легкого успокоительного, чтобы умерить пыл. Здесь требовалась добродушная ирония, а не присущая ему желчность. Когда по венам хлынул холод, Фабий мягко улыбнулся.

— Значит, мы поняли друг друга, — тихо произнес он.

Алкеникс убрал руку с меча.

— Значит, поняли.

Фабий взглянул на Палоса.

— Не стесняйся, можешь спрятаться в каком-нибудь заброшенном уголке, если хочешь.

Палос замер возле гололитического проектора и скрестил руки.

— Или там, да, — сказал Фабий. — Да, там сгодится. Когда он снова повернулся, Алкеникс уже исчез. Фабий нахмурился и жестом подозвал Арриана:

— Приглядывай тут, а у меня есть дела поважнее.

В самом сердце отсека близнецы двигались как зеркальное отражение друг друга. Их ножи сверкали, сталкиваясь и расходясь в смертоносном танце. Другие Гончие отступили, освобождая место. Игори с гордостью наблюдала со смотровой площадки, как ее внуки кружились в смертоносном танце, не проливая крови.

Укусить может любая собака. Но чтобы укусить, не пронзив плоть, требовались завидные навыки. И Майша, и Майшана были поистине мастерами в этом деле. Даже более искусными, чем Игори или кто-либо из ее поколения в их возрасте. Эта мысль несколько омрачила ее настроение. Она в который раз задалась вопросом, кто же из них возьмет на себя инициативу и бросит ей вызов. Майшана была более агрессивной, но редко действовала без поддержки брата.

— Они оба, — сказала она вслух. — Или ты так не думаешь?

— Согласен.

Она повернулась. Благодетель стоял позади нее, опираясь на скипетр. Она учуяла его приближение: от него воняло химикатами хуже, чем обычно. А еще его доспехи и кожаный халат покрывали странные пятна — не крови, а чего-то похуже.

— Будешь сопротивляться, дитя? Или позволишь им убить себя? — ровным голосом спросил он: с любопытством, но равнодушно. Она улыбнулась. Он доверил ей принять собственное решение. Благодетель всегда принимал решения неолюдей, одобрял он их или нет.

— Пока не знаю, — призналась она. — Я рада, что вы благополучно вернулись. Теперь мы покинем это место?

За несколько часов до этого он возвратился на «Везалий» и, прежде чем отправиться на командную палубу, заперся в своем лабораториуме, игнорируя все попытки общения. Она была счастлива, что он вернулся невредимым, и потому не усомнилась в его потребности в уединении. Сейчас, однако, она спрашивала себя, почему первым делом он спрятался, а не предстал перед командой, чтобы заверить, что с ним все в порядке.

— Скоро, — ответил он. Повелитель выглядел уставшим, хотя лицо его было здоровым и молодым. Всегда тревожно было видеть его таким после того, как он менял старую плоть на новую. — У нас… гости. Убежден, они будут вести себя наилучшим образом, но сами по себе их заверения мало чего стоят. Сохраняйте спокойствие в стаях. Пока они здесь, я хочу, чтобы инцидентов было как можно меньше.

Она услышала в его голосе предостережение.