Александр Плетнёв - Фактор умолчания

(Контрразведчик однозначно говорил известные вещи, но «главный» за столом молчал, а потому его не перебивали.)

– К сожалению, комбинация оказалась очень хитрая, и наши специалисты только вчера установили, что этот контрагент воспользовался подобным приемом.

– И? – спросил все тот же Огарков.

– Всё продолжается, – за подчиненного ответил Крючков, не удержав торжествующей улыбки, – но игра (он выделил это слово) стала более изощренной.

Аэродром Камрань

День оборвался, когда до базы было еще километров двести.

Курсовой угол выдерживали на западный азимут, как бы правым крылом догоняя закат, но садиться по свету и не надеялись.

Солнце накоротке залило горизонт багрянцем и ушло за черту.

Контрастной и резкой отчетливостью наступила тропическая ночь.

Луны нет, высыпало звездами, взгляд вправо-влево – все те же звезды… и вниз – там тоже звездится, отражаясь от морской поверхности. Классический «звездный мешок» – где верх, где низ? Ощущеньице то еще!

Только и осталось, что смотреть на авиагоризонт.

Капитан Беленин уместился в кресле пониже, чтобы вообще не видеть по сторонам – идем по приборам.

А из приборов сейчас самый главный «злодей» – «остаток топлива».

Ветры тут в период с марта – апреля и вплоть до сентября дуют с юго-запада, со стороны Индийского океана… то бишь прямиком в лоб.

На приборной доске уже высветилось табло, как красный транспарант – «остаток 600»… керосин, несмотря на экономичный режим полета, уходил до неприятного быстро.

Что характерно, «ведомый» на запросы «как у него?» отгавкивался «всё в порядке».

У него, видимо, таких ярко-выраженных проблем с горючкой не было… как и с пространственными фобиями:

– «Фланкер», Паша… по-моему, вижу береговые огни.

– А у меня «а-эр-ка» [118] АРК – автоматический радиокомпас, обеспечивает навигацию самолета по сигналам наземной радиостанции. чего-то молчит.

– Бывает, – донеслось флегматичное, – рано еще. Как у тебя с горючкой?

– Хреново, – хотел сказануть где-то услышанное дурацкое «от слова совсем», но промолчал – не фиг трепать лишнего.

– Сосредоточься на пилотировании. Я поведу.

– Принято, – Беленин поерзал, занимая более высокое положение в кресле, вглядываясь вперед:

«Да, береговые огоньки пробились! Радиокомпас вроде бы уж должен ловить… ага есть! Реагирует». – Обычно АРК начинал «оживать» на удалении до двадцати километров… а вообще точная работа этой штукенции зависела от многих сторонних эффектов – таких, как изменение рельефа местности, погоды и даже от времени суток.

Сейчас командовал «ведомый» – он и вышел вперед, установив контакт:

– Дальний привод. Точка поворота! Посадка с МК-198 [119] Магнитный курс по компасу. .

Посадка в Камрани магнитным курсом 198 градусов это, наверное, как заходить на авианосец! Торец взлетно-посадочной полосы обрывался примерно в трехстах метрах от кромки воды, откосом в десять метров высотой. И никаких тебе нормальных средств обеспечения посадки с этого направления. Только визуально и по «голосовой» с КП! Учитывая сюда же, что показания высотометра и фактическая высота – это далеко не одно и то же. Возьмешь ниже – вмажешься в скалу, как в транец.

Плавно отработали поворот, в шлеме уже команды руководителя полетов наземной службы.

А стрелка «остаток топлива» совсем упала на ноль! Но движок молотит!

Скребет липкое щемящее ощущение, что вот-вот… и заглохнет.

И тогда выбирать из двух: катапультироваться – привет ласковые волны ЮКМ [120] Южно-Китайское море. в надувной лодке с АСП… или попытаться садиться с неработающим двигателем [121] Аварийно-спасательный пояс. .

Выполнили друг за другом доворот на посадочный курс, заходя, что называется, с ходу.

Всё, выпустить шасси, закрылки, отработать триммером, ручку управления двигателем можно убрать совсем на «малый газ», на выравнивании задросселировать до восьмидесяти процентов – блокировка не позволит вывести его на неустойчивый режим.

А движок… движок всё себе поет, тянет.

Зато СОРЦ вдруг запикала в тихой истерике, высветив красное табло: «давление топлива»!

Понятно, что горючки с гулькин нос, вот оно и колобродит в электросхемах сигнализаций. Но, видимо, в расходном баке что-то еще плескалось, потому что движок… сипит?!

Или это так просто кажется, что «сипит»?

А снизу торопят – у них на подходе пара Ту-95, и один гребет на трех движках… ему не терпится.

Посадочная полоса уже перед носом, глиссада… как вдруг внизу РП [122] РП – руководитель полетов. совсем заголосил – у аварийного «тяжелого» накрылся и второй «турбовентилятор»! То есть ему вообще позарез!

Теперь главное не забуксовать на полосе и вовремя уйти на рулежку, иначе «Туполев» боднет.

«Ведомый» теперь ведущий – заходит первым на интервале, по нему и ориентироваться легче.

Освещение посадочной полосы опять факелами… чертовы вьетнамцы [123] Вьетнамцы постоянно воровали электрический кабель (а ведь под напряжением!), и для обеспечения подсветки аэродромщики выставляли вдоль ВПП зажженные факелы. .

Плюхнулся.

Машина на пробеге… тормозной парашют… до остановки… ручку управления двигателем на «стоп»… вовремя, успел! [124] Работа двигателя в «сухую» это практически гарантированный выход его из строя под замену.

Аэродромные уже суетятся, цепляют за стойку водило, впрягают тягач, «мига» быстро буксируют подальше… не на рулежку, аж на газовочную площадку – магистральная рулежная полоса (еще американцы строили) по длине-ширине на аварийный случай сама может принять тяжелого «стратега».

А сейчас именно такой случай и есть – чтоб второго «туполя» не гнать на запасной аэродром в Фанранг.

Уф! Приехали.

Фонарь вверх, ремни долой, техник уже гремит стремянкой.

Сам-то Беленин просто нанервничался, а когда спрыгнул на бетонку, по возможности расчехляясь от пропотевшего летного костюма, вскинув голову, воочию оценил, каково оно мужикам на половине тягла да такой бандурой!

Видны посадочные огни, «тяжелый» и на двух турбовинтовых ревел не слабее, чем на всех четырех, заходя на аэродром с магнитным курсом 18 градусов – куда там ему кружить, примеряясь… тоже с ходу!

С этого – южного направления посадки, свои сложности – на удалении 17 километров от полосы высилась горная гряда, из-за этого глиссада проходила значительно выше.

Не утерял своего коварства и ветер… впрочем, ветер как раз таки дул-поддувал, откуда и куда надо – под «проседающую» плоскость, Ту-95 на выравнивании шел как утюг, зафлюгировав «первый» и «второй» левого крыла.

Беленин просто представил, как там пилоты, вывернув штурвалы вправо, раскорячились, отжав педали, чтоб непременно (с отклонением руля и элеронов) удержать машину в продольной оси!