Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

— Нет, не первый, — согласился Сосновая Лощина. — Но, конечно, ты не предполагаешь, что он действительно сейджин, Хэл?

— Я не знаю. — Шандир пожал плечами, потому что был расстроен этим незнанием. — Я просто знаю, что, по-видимому, он специализируется в разделывании большого количества людей, работающих на нас. И что уничтожение всей нашей черисийской сети совпадает с его прибытием в Теллесберг. Если вы можете сказать мне, как один человек может убить или вырубить шестнадцать отборных гвардейцев, а также убить или захватить герцога Тириена — не думая в конце концов о том, как он попал в библиотеку — я буду рад услышать это. На данный момент это звучит для меня как все плохие баллады о сейджинах, которые я слышал.

— В его словах есть смысл, Тревис, — сказал Нарман. — Но есть, также, ещё один момент, который меня интересует.

Оба его дворянина посмотрели на него, и он пожал плечами.

— Уиллимс выполнил свои приказы и убил Лаханга, прежде чем его взяли под стражу, правильно? — Остальные кивнули, а он фыркнул. — В таком случае, откуда они получили информацию, которую они, очевидно, должны были иметь, чтобы Волна Грома полностью уничтожил нашу агентурную сеть?

— Этот момент приходил мне в голову, мой князь, — сказал Шандир. — Я знаю, что сначала мы предполагали, что они, должно быть, начали с Лаханга — или с Тириена и Лахангом — и прошлись по цепочке после того, как раскололи одного из них. Основываясь на том, что мы знаем на текущий момент, возможно, что они заключили герцога в тюрьму, но он не должен был знать достаточно, чтобы они идентифицировали так много других наших агентов.

— Значит они уже идентифицировали Лаханга, — предположил Сосновая Лощина. — Если бы они уже наблюдали за ним, они могли бы идентифицировать, по крайней мере, и некоторых из его людей. И если что-то — вроде того убийцы, которого они захватили живым — подтолкнуло их начать разнюхивать вокруг герцога, то, когда Уиллимс выполнил свои инструкции по устранению Лаханга, они, вероятно, начали хватать всех, кого они уже знали, и чертовски серьёзно их допрашивать. Если это так, то каждый, кого они сломали, мог привести их к другим, пока весь клубок не распутался.

— Это, безусловно, одна из возможных версий, — признал Шандир. — Конечно, у нас здесь нет никакого способа выяснить, что на самом деле там произошло, и нам потребуется время, чтобы даже начать восстанавливаться в Черис. Тем не менее, я думаю, нам нужно внимательно следить за этим их «Мерлином». Сейджин он в действительности или нет, но похоже, что-то начинает происходить, когда он поблизости. Что подсказывает мне, мой князь, — холодно улыбнулся барон, — что мы, возможно, захотим подумать о том, чтобы он не крутился поблизости слишком долго.

— Я по-прежнему думаю, что ты недостаточно потеешь, Мерлин.

Мерлин приоткрыл одно веко и взглянул на Кайлеба.

Нимуэ Албан пришла из культуры — и генетического наследия — которая тщательно осмыслила опасности рака кожи и преимущества солнцезащитных кремов. А Кайлеб — нет. Он чрезвычайно любил загорать, и у Мерлина не было хорошего способа объяснить ему недостатки облучения эпидермиса солнечным светом. Не мог же Мерлин отказаться от чести, а это была настоящая честь, быть приглашённым разделить солнечную ванну с кронпринцем королевства.

К счастью, он мог регулировать окраску кожи по собственному усмотрению, что означало, что его собственный цвет лица стал таким же бронзовым как у Кайлеба. И ещё он потратил некоторое время на само-программирование после той… захватывающей игры в регби и отключил определённые функции. Как результат, та конкретная проблема больше не повторялась, хотя Мерлин был вынужден отметить — очень конфиденциально — что Кайлеб Армак был необыкновенно привлекательным молодым человеком.

— А я продолжаю говорить, что некоторым из нас не надо так много потеть, как другим, — ответил он, и Кайлеб усмехнулся.

— Что ты думаешь о предложении Хоусмина? — спросил принц, помедлив секунду, и Мерлин открыл оба глаза, тем самым отреагировав на перемену темы. Он сел, потянулся за полотенцем и оттёр довольно слабый пот, который Кайлеб высматривал на его лице.

— Я думаю в этом есть изрядный смысл, — сказал он после этого, и потянулся за флягой охлаждённого фруктового сока, которую они захватили с собой, когда отправились на верхушку офиса управляющего гаванью.

Этот офис был в самом конце одного из основных причалов в Чаше Цитадели, исключительно военной якорной стоянки под нависающими стенами главных укреплений Королевской Гавани. Это был превосходный насест для оптимистичных рыбаков, поскольку его расположение открывало его для прохладного бриза, когда ветер дул с юго-западной стороны. Это так же делало его популярным местечком для принятия солнечных ванн у старших офицеров гарнизона, и, кроме того, здесь были особенные преимущества, в случае Кайлеба. В частности, его телохранителям нравился факт, что они могли убедиться, что офис пуст, а затем устроить оцепление через причал между ним и берегом, и позволить принцу по крайней мере иллюзию личного пространства. Кайлеб ценил его по тем же причинам, что делало приглашение сопровождать его сегодня днём ещё большим свидетельством его высокого уважения к Мерлину.

Теперь Мерлин сделал глоток сока, который был, по крайней мере, ещё прохладным, хоть уже и не холодным. На самом деле ему это было не нужно, но это не помешало ему наслаждаться вкусом, прежде чем он передал фляжку Кайлебу.

— Одной наших из главных проблем всегда было время, требуемое на изготовление артиллерии, — продолжил он, когда кронпринц с удовольствием отпил. — Я всё время полагал, что всё, что нам нужно — это отлить каждую пушку, которая нам нужна, если мы хотим, чтобы у них были цапфы. — Он пожал плечами. — И единственный способ, которым это можно было сделать на мой взгляд, это переплавить существующие орудия в бронзу и отлить их заново с нуля.

Он встал, потянулся и, накинув на шею полотенце, подошёл к доходящей до пояса стене, которая окружала верхушку плоской крыши офиса. Его аккуратно сложенная одежда и оружие были уложены на скамье, являвшейся продолжением внутренней части парапета, наверху, придавливая их, лежала вакидзаси в ножнах. Полоса тени от навеса легла на него, когда Мерлин прислонился к стене и посмотрел на гавань.

Незанятая стена офиса доходила прямо до внешнего конца причала, и вода была почти болезненной синей, местами на отмели становясь ярко-зелёной. Сегодня не было очень сильного ветра, даже высоко над уровнем моря. Нежный ветерок сквозил над сверкающей на солнце водой, и шесть или семь детей в четырёхвесельном баркасе размеренно гребли, не совсем по прямой линии, в направлении причала. Рыболовные удочки, торчащие из лодки под разными углами, точно показывали, что они делают, и Мерлин почувствовал приступ тоскливой зависти, когда вспомнил поездки на рыбалку из детства Нимуэ.