Дэвид Вебер - У рифов Армагеддона

Нимуэ также добавила несколько разумно размещённых шрамов здесь и там, подобных тому, что был на щеке Мерлина. Мерлин был воином, и она не хотела, чтобы кто-то задался вопросом, как кто-то достиг его лет и доблести, не получив ни одного ранения.

Решение стать мужчиной было нелёгким, несмотря на логику, которая делала это практически неизбежным. Нимуэ Албан никогда не хотела быть мужчиной, и никогда не испытывала какого-либо физического влечения к женщинам, и впервые глядя в полноростовое зеркало на тело обнажённого Мерлина, бесспорно мужского — и очень мужественного — телосложения, отошла от «него» с очень смешанными чувствами. К счастью, Нимуэ позволила себе — или вернее, позволила Мерлину — два сэйфхолдийских тридцатидневных месяца привыкать к «его» новому телу.

В свете плана, разработанного Нимуэ, Мерлин был впечатляюще мускулистым. Не столько для грубой силы, сколько для стойкости и выносливости. То, что базовый скелет и мускулатура ПИКА примерно в десять раз увеличивали силу и прочность нормального человека и то, что ПИКА никогда не уставал, были всего лишь двумя из тех маленьких секретов, которые Мерлин собирался держать в запасе.

В то же время выполнение его миссии требовало, чтобы он заслужил уважение окружающих, а это было общество, приводимое в движение мышцами, в котором человек стремящийся к влиянию должен был быть готов продемонстрировать свою собственную доблесть. Достаточное богатство могло купить уважение, но Мерлин не мог просто появиться с мешками полными золота, и у него, конечно же, не было патента дворянина. Выбранная им роль сейджина помогла бы в этом отношении, но он должен был бы играть её по-настоящему, а это значило жить в соответствии с репутацией сейджина, что почти любой человек из-плоти-и-крови нашёл бы… сложным.

Вот почему Мерлин потратил немало времени на эксперименты с регуляторами основных физических возможностей. Нимуэ никогда этого не делала, но было похоже, что Мерлин мог оказаться в гораздо более рискованных условиях, чем любые из тех, на которые когда-либо отваживалась Нимуэ в её ПИКА. Более того, выживание Мерлина было гораздо более важным, чем когда-либо было у Нимуэ Албан. Таким образом, он установил свою скорость реакции на уровне примерно на двадцать процентов выше, чем мог показать любой человек. Он мог бы поднять её ещё выше — его нервные импульсы двигались со скоростью света, через молекулярные цепи и по волоконно-оптическим проводам, без процессов химической передачи, от которых зависели биологические нервы — и у него всё ещё оставалась в запасе дополнительная скорость для чрезвычайных ситуаций. Но это уже было только для чрезвычайных, и, при этом, довольно опасных, ситуаций: даже сейджин будет выглядеть подозрительно, если он будет казаться слишком быстрым и ловким.

Из тех же соображений Мерлин настроил свою силу примерно на двадцать процентов выше, чем можно было ожидать от протоплазматического человека с такой же мускулатурой. Это оставило ему, так же, довольно большую долю буквально сверхчеловеческой силы в запасе, и он установил критерии, позволяющие ему обращаться к ней при необходимости.

Это заняло у него все дни целой пятидневки, но позволило Нимуэ не просто научиться двигаться, как мужчина, но и приспособиться к его повышенной скорости и силе реакции. Ну, и к тому факту, что центр тяжести его тела сдвинулся по вертикали немного вверх.

Он потратил много времени разрабатывая катану и вакидзаси, для изготовления которых он использовал производственный модуль Пэй Као-юна. Фактически он изготовил оружие по дизайну Сыча, лишь немного изменив его. Клинки были похожи на работу кузнецов-оружейников из Харчонга, с характерной рябью, которую Старая Земля называла «дамасской сталью». Они даже несли на себе отличительные отметки Ханика Ринхаарда, одного из легендарных создателей мечей из Харчонга, но на самом деле они были сделаны из легированной стали, на порядок более твёрдой и прочной, чем любой чисто металлический сплав. Мерлин сначала хотел, чтобы Сыч сделал кромки шириной буквально с молекулу, но подавил в себе это искушение. Вместо этого для катаны он остановился на том, что было «только» столь же острым, как самый лучший скальпель сэйфхолдского хирурга. Вакидзаси был лишь немного «острее», потому что он ожидал что будет использовать его только в тяжёлых чрезвычайных ситуациях. Катана была основным оружием Мерлина, и поскольку она была сделана из легированной стали, он мог позволить себе делать такие маленькие вещи, как использование своей резервной силы, чтобы полностью срезать клинок убийцы, не заботясь о том, что сломает или затупит её.

Он не намеревался производить на кого-то впечатление, но всегда заботился о каждом из этих видов оружия. Он также намеревался тратить довольно много времени, тщательно обследуя их лезвия, оттачивая их на регулярной основе, следя за тем, чтобы они были надлежащим образом смазаны и отчищены от ржавчины и делая всё остальное, что было нужно для клинка, сделанного из настоящей стали. С другой стороны, сейджин должен был быть загадочной фигурой, с бо́льшими, чем у простых смертных, способностями, и Мерлин не имел возражений против ношения меча, который вызывал хотя бы небольшое благоговение. Это была одна из причин, по которой он остановился на катане, которая не имела точного эквивалента на Сэйфхолде. Тот факт, что она была исключительно подходящей к единственному стилю фехтования, который когда-либо изучала Нимуэ Албан, был ещё одним фактором, но её экзотический вид должен был способствовать созданию образа, который он должен был создать.

Он снова усмехнулся, а затем, в последний раз погладив свои абсолютно натуральные — настолько, насколько любой из них мог быть назван «натуральным» — усы, отвернулся от зеркала. У ПИКА были полностью функциональные вкусовые рецепторы и «желудок», так что его владелец мог попробовать новую кухню, пока он управлял им в удалённом режиме. И так как у него в вышеупомянутом желудке вполне мог быть органический материал, конструкторы не видели причин не использовать этот материал настолько эффективно, насколько это возможно. Нанотехнология, встроенная в то, что являлось пищеварительным трактом Мерлина, была полностью способна превращать любую пищу, которую он съел, в естественно «растущие» ногти на руках, на ногах, и волосы. Однако, он не мог начать использовать всю еду, которую органический человек употреблял за день, и, если Мерлина собирались принуждать к регулярному питанию — в чём он не сомневался — он должен будет избавляться от неиспользованного материала через регулярные интервалы.

«Так что я полагаю, мне всё равно придётся в конце концов временами ходить в туалет», — подумал он с усмешкой, когда подошёл обратно к окну.