Селия Фридман - В завоеваниях рожденные

Но в этот момент — во сне — здесь было пусто.

Бесконечные коридоры все быстрей и быстрей сменяют друг друга. Нарастает страх. Что-то случилось. Академию все покинули (эвакуация?) и он — единственный человек. Он открывает дверь за дверью в безуспешной попытке найти признаки жизни. Никого. Может быть, здесь разразилась неведомая катастрофа? Он один остался в живых? Страх все нарастает в нем, воображение пытается найти ответ…

Он — ОДИН, в этих пустых коридорах Академии, возможно, во всей Вселенной. Бежать дальше бессмысленно — ноги, уставшие от напряжения, не выдерживают нагрузки. В отчаянии он прислоняется к блестящей белой стене, закрывает глаза и молится…

«Благословенный первородный Хаша лью Ацийский…».

Но и в этом нет утешения. Небеса молчат — они пустынны, как пустынны эти залы. Он — ОДИН.

Мысль шелестящими шагами приближается в тишине, но сознание еще не проснулось. К нему крадется испуг. Инстинкт гонит его вновь сквозь эти опустевшие коридоры, антигравитационный туннель…

Кто-то еще есть здесь! Кого-то еще забыла Империя, и тот тоже растерян и испуган.

Дверь открывается одна за другой, взгляд обыскивает комнаты — но его встречает пустота. И последняя дверь открывается сама, стоит ему приблизиться.

Он останавливается пораженный, не в силах отвести глаза.

Она прекрасна — спящая богиня, божественный дух, принявший человеческий облик, блистательный образ женственности. Он подходит к ней, боясь произнести хоть слово, — а вдруг разобьется эта тишина и он потеряет ее? Его руки жаждут коснуться ее, но она может обернуться легкой дымкой, если, коснувшись, он даст ей знак своего желания. Он жаждет ее? А что такое желание — тот самый болезненный жар, который гнал его вперед, который заставлял поступать в силу инстинкта…

…он хочет коснуться ее и…

…сновидение увядает и только —

«Не покидай меня!».

Анжа проснулась.

Какое-то время она лежала неподвижно, пока дыхание не вернулось к обычному ритму. Ее и раньше посещали мужские сны, но не настолько выразительные. Спящий ациа — в этом не было сомнений — ввел ее в свое поле сновидения, где смешались одиночество и страх. Не осознавая полностью этой прелюдии к сути сновидения, он снова пытался разгадать загадку. Его тело готовилось к борьбе, спящий ум расставлял образы, как на шахматной доске, где можно предугадать намерение и стремление.

Анжа не испытывала никакого желания разделять его чувства.

— Что такое связь двух людей, Директор?

— Почему ты спрашиваешь?

— Я — ациа в достаточной мере, чтобы ощутить это?

— А ты хочешь, чтобы так было?

— Ответьте на вопрос.

— У тебя браксианский генетический код. Но инстинкты дремлют. Если они проснутся, все может быть…

Нет, не сон раздражал ее. Это было пробудившееся желание, бессмысленный жар, неизвестный расе ее родителей. Ациа не охотятся за незнакомыми людьми и не лежат всю ночь, ощущая, как по жилам течет кровь, в которой пульсирует неведомая жажда… Она не знала, чем удовлетворить эту жажду; Совет Справедливости тотчас ухватится за эту возможность для доказательства ее инородного происхождения. Но признания ее ациа она жаждала даже больше, чем удовольствия. Анжа не осмеливалась признаться самой себе, но физическое влечение было сильным, очень сильным, и это доказывало, что она принадлежит другой расе.

Введение в Браксианскую Психологию…

«Сможет ли дочь Дармела ли Тукона прояснить этот вопрос?». Межнациональное общение: Вне Дипломатии…

«Ты действительно вступаешь в контакт с одним из НИХ?».

Политика общения…

«…является инструментом для контактов с дарийцами. Она такая холодная, она такая чужая. Такая непохожая. Она думает, что знает все.

Такая напряженная!

Она — не одна из нас.

Почему она здесь?».

Более всего Академия напоминала Анже Центр Физического Боя там, дома.

Она с удовольствием упражнялась с мечом. На Лорне, в Институте, фехтование было любимым спортом — тренировались и физические и психические качества. Там, на Лорне, бой носил молниеносный характер — руки двигались быстрее, чем мысль, момент колебания мог дать преимущество врагу. Здесь все было по-другому. Она почти никогда не проигрывала. Даже Инструктора не могли лишить ее природного преимущества — секунда раздумья, и план атаки врага оказывался как на ладони, и она умно отражала нападение. Анжа могла ощущать боль, усталость, слабость противника. И спорт нравился ей — здесь она чувствовала себя как рыба в воде. И ростки варварства, готовые обвиться вокруг острых точеных лезвий, пробивались в ее душе. И тут Центр Боя был на должном месте.

Взяв тренировочный мяч с панели, она запрограммировала машину с помощью простой комбинации «парирование — выпад» и начала атаку.

— Учащаяся Анжа ли!

Она завершила движение, обернулась на голос. Немолодой человек, лугастинец, одобрительно кивал головой. Ациа не любили холодное оружие, поэтому в биосферах работали и другие нации, однако редкостью было встретить представителя неацийской расы во внеучебное время.

— Да?

— Ты слишком напряжена. Расслабь запястье, — у него был легкий лугастинский акцент. — Еще раз.

Она подчинилась. Анжа была в отличной форме, и знала это, тем не менее, из этого человека исходили опыт и авторитет, и она послушно восприняла его совет. Кивнув, она вернулась в начальную позицию.

Вновь атака — машина отражала удары с молниеносной быстротой, требуя внимания. Но Анжу мысленно следила за незнакомцем, заметив, что и он наблюдает за ней. Она расслабила нужную мышцу в соответствии с его указаниями и, не удивившись, почувствовала, что ее нападение стало более выигрышным.

Она повернулась к нему, словно задавая вопрос и поклонилась.

— Лихиус Юмада, мастер Физических Боевых Искусств.

Она была удивлена:

— Я не знала.

— Конечно. Поэтому и говорю.

По слухам, Лихиус Юмада был непревзойденным мастером рукопашного боя.

Он был единственным не ациа, приглашенным для руководства частью Академической Программы Военной Подготовки. Мастер среди мастеров, он помог наводнить галактику знающими инструкторами, стремящимися к совершенству. Учителя в Академии должны быть на высоте, его задача — добиться этого. Студенты, для которых он был легендой, редко видели его и почти никогда не общались.

Все это промелькнуло в голове Анжи, потом она увидела, как он берет себе оружие с панели и два защитных нагрудных щитка. Один бросил ей.

— Позиция пять, — дал он команду, в его тоне была уверенность, что приказ будет выполнен.

Быстро она укрепила щиток на груди. Позиция пять защитит ее от раны, но боль будет такая же, что и при ударе, достигшем цели. Эту позицию использовали очень редко.