Алексей Верт - Гонки химер [litres]

Зачем ему так себя вести? Старается отвести подозрения? Стремится завоевать чужое доверие, потому что понимает – вскоре понадобятся соратники? Конечно, можно предположить, что он просто решил исправиться, но чего же он все предыдущее время не старался это сделать?

«А может, старался, но просто никто не замечал?» – спросил внутренний голос.

Марко не знал, что ему ответить. Но как бы ни сильна была подозрительность, однако этот вариант тоже нельзя отметать сразу.

Опять эта странная раздвоенность и непонимание того, что происходит. Разброд и шатания в отдельно взятой личности. Все-таки что ни говори, но в походе по базарам есть свои преимущества. По крайней мере, там не надо так много думать. Все просто и понятно. И всегда знаешь, что сказать.

Под такие неожиданно невеселые мысли они с Кай добрались до шатра. Курьер ушла с ингредиентами, а Марко с горькими размышлениями.

Он бы с удовольствием поменялся с ней местами!

Долго предаваться мрачным размышлениям Марко не дали. Похоже, сегодня люди не только договорились опережать его собственными фразами, но заодно и вовлекать его в малоприятные дела.

Например, в суд. Или в осуждение. Или же просто в сплетни за спиной у других.

Инициатором, как Марко понял, оказался Гикки. Именно он собрал Мхита, Алекса и Волеца. Именно он нашел Марко и притащил на кухню. На вроде бы привычные вечерние посиделки, вот только тон их теперь был другой. Собравшихся объединяла не любовь к совместному времяпрепровождению, а неприязнь к одному из тех, кого здесь не было.

К Штефану. А опосредованно через него – к Кай.

– Это точно были они, – рассказывал Гикки. – Я возвращался после того, как мы с ребятами закончили партию в боулинг. Разумеется, я набрал больше всех очков, но это к делу не относится. Иду, значит, и вдруг слышу знакомый голос. Думаю – Кай! Как неожиданно! Надо пойти и поздороваться. Едва делаю шаг и вдруг слышу второй голос – а это Штефан. Так что пришлось подойти на цыпочках и посмотреть, как они сидят и беседуют. Едва за руки не держались. Прям идиллия.

– Да уж, – хмыкнул Мхит. – Какая любопытная встреча. Интересно, как же это они так встретились.

– Наверное, заранее запланировали, – пожал плечами Алекс. – Молодость, романтика, свидания. Все достаточно прозаично. Не вижу в этом ничего такого.

Марко тоже не видел ничего такого. От этого вдвойне неприятно сидеть здесь и слушать подобное. Втройне неприятно, что точно так же могли сидеть и обсуждать его, если бы Мхит и Гикки обнаружили Штефана и Марко в комнатушке со швабрами. Интересно, Кай бы тоже сидела и слушала, как он сейчас?

– Как ничего такого?! – заводился тем временем Гикки. – Но ведь это выглядит как предательство. Почему она нам ничего не сказала? Когда она собиралась это сделать?

– А зачем она должна рассказывать? – прозвучал вопрос, который, к своему удивлению, задал сам Марко. – И вообще, почему вы его так не любите?

– Эй! – Волец поднялся со своего места. – Ты не заболел, случаем? Я слышал, ты там в ингредиенты какие-то вляпался. Может, тебе разум повредили? Это же Штефан. Как можно его любить?

– Можно просто узнать его с другой стороны, – Марко неожиданно для себя обнаружил, что выступает в роли адвоката Штефана. И почему-то это, вкупе с его недавними размышлениями о том, что напарнику нужны друзья, подстегнуло Марко еще больше. – Можно просто понять, что он не совсем такой, каким хочет казаться. И вообще я не хочу все это обсуждать! К тому же за спиной у Кай! Что она сделала вам, что из-за одной такой встречи вы вдруг начинаете поливать ее грязью? Я в этом участвовать не буду! Если желаете, то продолжайте дальше без меня. И, если хотите, обсудите и меня тоже. Я ведь со Штефаном в последнее время почти подружился. Во всяком случае, мы нормально общаемся, и он недавно помог мне, хотя самому ему пришлось несладко.

Сказал и вышел за дверь в полнейшей тишине. В груди клокотала ярость, которую хотелось выместить на ком-нибудь. Или на чем-нибудь. Но, к сожалению, в шатре все потихоньку укладывались спать, так что никто под руку не подвернулся. Зато послышался чей-то храп, похожий на свист закипающего чайника. Марко прислушался, а затем криво усмехнулся. Весь гнев испарился с этим звуком. Осталось только опустошение.

А еще внезапно захотелось домой. До этого мысли о возвращении больше приходили в связи с Тией – спрятать, уберечь, защитить. А теперь захотелось самому. Школа, учителя, одноклассники, мама, прогулки по Пешаку, привычная и размеренная жизнь. И дело даже не в спокойствии, а в том, что там он чувствовал себя куда больше на своем месте.

«Но ты же хотел участвовать в гонках», – напомнил внутренний голос.

«Хотел и поучаствовал. А теперь не хочу», – отмахнулся Марко.

«А чего хочешь?»

«Не знаю. Пока не решил. У меня еще время есть. Но точно не ждать победы или когда меня выгонят. Я попробовал, что-то мне понравилось, а что-то нет. Ну, и хватит на этом».

Марко поерзал на кушетке, вздохнул, закинул руки за голову и закрыл глаза.

Однако внутренний голос не унимался. Он все пытал и пытал Марко, стараясь понять, что же тот хочет. Иной раз у голоса прорезались интонации Гикки, и сейчас это было скорее болезненно, чем смешно. Марко отмахивался от внутренних вопросов сначала тоже мысленно, а потом не выдержал и начал махать руками вживую.

В один из моментов в руку знакомым движением ткнулся знакомый же нос. Марко на секунду замер, а потом аккуратно пробежался пальцами по морде Тии, которая неизвестно как оказалась рядом.

– Тебя отпустили? – шепотом спросил он.

– Выф? – спросила химера. Мол, как это можно меня отпускать или не отпускать? Я сама тут решаю.

– С тобой ничего не случится?

– Выф!

– Вот и хорошо. Только тише, а то людей разбудишь.

Сам Марко в этот момент почувствовал, что засыпает. Внезапное появление Тии, ее знакомое посапывание рядом – все это подействовало как снотворное. Уже проваливаясь в сон, Марко улыбался.

Тия сказала, что с ней ничего не случится. А ей уж точно можно было доверять.

Наутро все друг на друга дулись. Алекс наорал на Николу, решив, что раз химеры нет – это алхимик утащил ее из лазарета в лабораторию. Кай демонстративно не разговаривала с Гикки, а тот страшно бесился из-за того, что кто-то положил ему на одеяло маленького вонючего кадавра с огромными ушами. Пока разбирались с кадавром, Волец ни от кого не дождался помощи, в одиночку взвалил на себя мешок с системой перегонных кубов для лаборатории и потянул спину. Мхит в голос ругался на нерадивых закупщиков, потому что в недавно купленной крупе нашлись мелкие черные жучки. В суматохе кто-то наступил на хвост Борсаю, тот уселся посреди шатра и завел воющие рулады. На просьбу прекратить «это непотребство» Штефан картинно пожимал плечами и отвечал: «А что я могу поделать?» Левич зачем-то пришел в лабораторию, но, не пробыв там и двух минут, выскочил наружу и ушел, бросив через плечо: «Развели дурдом!» Радован щеголял свежеобугленной бровью. И посреди всего этого балагана Марко чувствовал себя несказанно, абсолютно счастливым. Впервые за последние несколько ночей он не переживал за Тию.