Энн Криспин - Чужой. Воскрешение [litres]

Колл вскрикнула, а затем все окутала тьма.

Рэн самодовольно смотрел на крошечную темноволосую женщину, скорчившуюся на полу. Двое солдат подхватили ее под руки и вздернули на ноги.

«Что ты о себе возомнила, раз пыталась помешать сверхсекретной исследовательской миссии? Ты действительно думала, что у тебя получится?»

Рэн чувствовал себя настолько взбешенным, что был признателен за присутствие солдат. Это вынуждало его сохранять профессионализм. Когда Колл потрясла головой, начиная приходить в себя, он прорычал:

– Кажется, тебе предстоит осознать, что это был неблагоразумный поступок! – он обратился к одному из солдат: – Где ее приятели?

– Насколько нам известно, они все в отдельных каютах, сэр…

– Включить тревогу, – приказал Рэн. – Я хочу, чтобы их всех задержали – немедленно!

В своей тени Рипли подтянула колени к груди, крепко обхватила себя руками и уставилась в темноту, стараясь не позволить словам молодой женщины себя задеть.

Она устала, так устала… но не решалась заснуть.

«Я не хочу спать, – раздался в ее сознании тонкий голос. – Мне снятся страшные сны».

Кто это сказал? Рипли не помнила, но воспоминание пронзило ее как нож.

Она не могла спать… ей казалось, что они могут коснуться ее во сне. В это время разум незащищен, и они поднимаются на поверхность. Все монстры – настоящие монстры. Они движутся, дышат, злятся. Видят сны, планируют, ждут…

Рипли содрогнулась.

Они составляли идеальный организм с единственной истинной функцией. А эта женщина, эта маленькая юная женщина, она не могла понять…

«Его структурное совершенство может сравниться лишь с его агрессивностью».

Рипли не помнила, кто сказал ей это, и когда, но слова остались в памяти все равно. Они наполняли ее невероятной горечью. А мысли о рвении этой юной идеалистки, ее целеустремленность угнетали еще больше. Потому что в ее глазах Рипли видела легчайшую тень того, чем она была. Во что ее превратили судьба и худшая удача во вселенной.

«И чем сделала меня судьба на этот раз?» – безучастно задалась она вопросом.

Эллен Рипли, как настаивало ее хаотическое сознание, или предательница, подменыш такой же карикатурный, как… как…

«Сам я предпочитаю термин “искусственный человек”».

Рипли моргнула, глядя на быстро заживающую отметину на ладони – все, что осталось от ножа той женщины.

В спокойствии этого момента ее глаза закрылись, тело обмякло, и Рипли, не заметив этого, погрузилась в сон. И оно было там, ждало… внутри, за глазами…

Тяга к влажному теплу яслей, сила и поддержка себе подобных. В одиночестве она страдала от изоляции собственной личности. Только во сне она могла объединиться с ними, возрадоваться. Пришло время строить ясли. Время соединиться с другими воинами и служить королеве. Вот для чего она жила.

Воин хлестнула хвостом, передавая все, что думала, планировала и чувствовала, королеве. И королева послала воину в ответ любовь и одобрение. Вскоре это случится. Королева об этом позаботится, а воин – воплотит в жизнь. И эта человеческая оболочка, эта Рипли, станет матерью для них всех. Первая матка. Первый воин. И она проживет достаточно долго, чтобы увидеть это все, чтобы разделить с ними славу. Королева об этом позаботится, потому что Рипли – ключевое звено улья. Воспитатель яслей. Основа Новорожденного.

Рипли беспомощно крутилась во сне, издавая слабые звуки протеста и боли. Королева разделила с ней сны – и одобрила.

Кристи уже готов был заявить Джонеру, что устал и от этого кошмарного самогона, и от этой компании, а потому собирается отправиться спать, как дверь внезапно распахнулась. В комнату ворвались четверо солдат. Кристи с Джонером вскочили, но, прежде чем они успели что-нибудь предпринять, на них уставились дула заряженных винтовок. Солдаты явно готовы были открыть огонь. Члены команды «Бетти» быстро переглянулись. Джонер инстинктивно крепче сжал термос.

– В чем дело? – поинтересовался Кристи, стараясь не совершать резких движений. Он опустил руки, развел их в стороны. Ему совершенно не хотелось, чтобы его не так поняли.

– Сэр, – ответил один из солдат с неуместной вежливостью, – идемте с нами. Немедленно.

«Кажется, придется», – подумал Кристи и коротко кивнул Джонеру.

– Немедленно, – повторил солдат. – Сэр.

Кристи взглянул на него внимательнее. На шлеме было написано имя: Ди’Стефано.

– Да не вопрос. Мы идем. Никакого сопротивления, верно, Джонер? – Кристи нарочито осторожно завел руки за спину и сцепил их.

– Это ты верно сказал, – глухо пробурчал Джонер.

Их привели в кают-компанию, где горели все светильники. Вскоре еще несколько солдат втолкнули в двери Элджина с Хиллард. Элджин поправлял одежду – ему явно пришлось одеваться в спешке. Он взглянул на Кристи, поймал его взгляд, и Хиллард поступила так же. Никто не заговорил.

Внезапно в комнату впихнули Колл. Она споткнулась, явно не слишком хорошо понимая, что происходит, потерла шею. Тот доктор, Рэн, заявился вместе с этой группой, и теперь злобно сверлил Колл взглядом.

«Они ее парализовали», – осознал Кристи и напрягся. Какого хрена эта девчонка затеяла? И где Врисс, дьявол его забери?

Элджин привел одежду в порядок и прямо посмотрел на Рэна.

– Какого хера тут происходит?

– Похоже, босс, нас тут надуть хотят, – четко проговорил Кристи, чтобы Элджин осознал его интонацию.

Они с Джонером пили несколько часов подряд, но им уже случалось работать под такими дозами алкоголя, которые отправили бы большинство людей в могилу. Кристи понимал, что Элджина тревожит, смогут ли они адекватно отреагировать. Он пытался не думать о том, почему не привели Врисса. Они что, держат его где-то как заложника?

Рэн оглядел комнату, а потом резко спросил:

– Где еще один? Тот, в кресле?

«Ну, если он этого не знает, значит, Врисс на свободе», – с облегчением подумал Кристи.

Джонер, который стоял рядом с ним, проворчал Ди’Стефано:

– Убери от меня гребаные руки!

Голос его звучал замедленно, невнятно. Кристи задумался о том, не слишком ли Джонер набрался, чтобы действовать.

– Доктор, – рассудительно заговорил Элджин, – объясните, что происходит.

Ответ Рэна ясности не внес:

– Вы немедленно скажете мне, на кого работаете. Если нет, мы все равно получим ответ – любыми средствами.

«Чего? – подумал Кристи. – Когда мы сюда прилетели, то работали на тебя, тупой ты хрен. А кроме этого мы работаем на себя – и больше ни на кого».

Они с Элджином обменялись многозначительными взглядами.

Неожиданно вперед с мрачным лицом вышла Колл.

– Рэн, они тут ни при чем.