Андрей Лях - Челтенхэм [litres]

В этот раз Диноэл прошел через портал, даже не обратив на это особого внимания. Вновь он оказался в уже хорошо знакомых сумрачных чертогах скелетниковской готики, здесь, правда, плетение поддерживающих свод хребтов стало гуще, а сам коридор был резко асимметричной формы, сечением, напоминающим лежащую запятую, – какое существо и для каких целей сочло подобное устройство удобным? Дин включил броневой режим своего балахона и пошел, естественно, держась левой, высокой стены. Пистолет достал заранее – этого он практически никогда не делал, но тут случай был уж слишком серьезный. Сканер не выявлял датчиков движения, но это мало что значило – если их ставил Скиф, искать бесполезно. Но Диноэл был уверен, что в этом свободном коридоре Скиф нападать не станет, тут бал правит случай, а Скиф не из тех, кто полагается на случай, он выберет обстановку, где можно с гарантией пренебречь прихотями орла и решки. Володя сказал – у него тут склад, значит, ящики, стало быть, укрытия, вот там жди приключений, на это Скиф горазд, это по его части. Коридор поворачивал, и слава богу, жаль, нет углов. Эрих профессионал высочайшего класса и к приему гостей, без сомнения, готов.

Ага, вот и они показались – «хардигговские» контейнеры с замками в черных провалах между широкими ребрами. Диноэл прижался к стене, включил оптический камуфляж плаща и мгновенно стал частью опорной арки, собранной из позвонков, оттопыривших широкие лопасти остистых отростков. Да, но такой же плащ есть и у Скифа, да еще на пару классов выше, да и сканер тоже. А дальше?

А дальше вон стоит в отдалении очень хорошенький ящичек – перекатиться за него, и будет и обзор, и более чем надежная защита – эти кейсы никакое оружие не возьмет.

Хорошо поставлен контейнер – даже слишком хорошо. Прямо так и манит. Но не надо. Это почерк Скифа, одна из его милых острот. Диноэл задумчиво подвигал взад-вперед тугой рифленый хвост курка «клинта», потом неслышно взвел и сказал неведомо куда:

– Привет, Эрих. Это я.

– Привет, – отозвался Скиф. Ну конечно, вон там щелка слева, настоящая амбразура. «Да, хорош бы я был, – подумал Дин, – мог бы ведь и клюнуть». – А я все ждал – придешь ты, не придешь. Ты быстро вошел в курс – я, впрочем, и не сомневался… Ну что, будем стрелять или поговорим?

– Лучше поговорим. Прикончить друг друга мы успеем. У меня к тебе много вопросов – думаю, ты догадываешься. Давай, на счет «три» – показываем руки с оружием и встаем. Раз, два… три.

Да, это был он, Эрих Левеншельд, великий теоретик Контакта – длинный, худой, лысый – нет, вон за ушами жидкие пряди уцелели – но самое главное – испытующие пепельные глазищи, далеко, до границы патологии, расставленные, в темных морщинистых кольцах, в здешнем тусклом свете они казались неожиданно глубоко запавшими. На Скифе была не то доха, не то шуба, доходящая до пола, с торчащими клоками бараньей шерсти, и Дину вдруг вспомнилось, что его бывший наставник, независимо от погоды, всегда предпочитал меха, толстые шарфы и чуть ли не полярные унты. Кажется, что и он и Ричард пожаловали в наш мир из краев куда пожарче и привыкли согреваться не здешним огнем. Скиф отложил оружие, звучно стукнув пистолетом о крышку контейнера, и Диноэл сказал:

– Я вижу, ты все еще верен своему кромвелевскому «люгеру».

– Не нашел ничего лучше, – спокойно ответил Скиф. – Послушай, у нас нет причин убивать друг друга. Мы в одинаково идиотском положении. Он обманул нас обоих. Величайшее открытие в истории человечества – и мы оба на нем проиграли.

– Он – это Ричард?

– Разумеется.

– Да, пожалуй, это и будет мой первый вопрос. Ради каких же игр с Ричардом ты развалил Отдел, затеял всю эту хреновину на Траверсе и предал нашу дружбу?

От досады Скиф даже на секунду отвернулся.

– И чему я тебя столько лет учил? Похоже, я разговаривал сам с собой… Давай все по порядку. Никого и ничего я не предавал. Я тебя уберег. Благодарности не жду, но, по крайней мере, посмотри фактам в глаза. И Отдела я не разваливал, он развалился вместе с Институтом, это началось сразу после войны, и ни я, ни ты помешать этому не в состоянии. Это объективный процесс. Да, я не рыдал и не заламывал по этому поводу рук вместе с одними и не делал вид, будто ничего не происходит, вместе с другими. В этом ты меня обвиняешь? Что касается Траверса, то он мне нужен. Для работы. И у меня нет времени для игр с маразматическими бюрократами, которых я почему-то должен уважать.

– Эрих, я задал вопрос о Ричарде и хочу услышать ответ.

Скиф сел на контейнер, накрыв «люгер» полой своей овчины.

– Многое ты уже понял сам. Но кое-что рассказать я должен. Не стану лукавить – я знаю нечто. Мои построения в итоге привели меня к очень серьезным догадкам. Объяснять не стану, да и к нашим делам это прямого отношения не имеет.

– Бранчевский?

– О, ты даже об этом знаешь? Молодец. Но эту тему мы с тобой сейчас обсуждать не будем. Может быть, когда-нибудь… хотя и не очень верится. Главное – я нащупал то, что искал все эти годы. Нужны дальнейшие разработки, эксперименты, а для них – средства и возможности. Институт мне в этом помочь не может, там сейчас головы у всех другим заняты – мальчики и девочки дорвались до власти. Там нет никого, с кем бы я мог поделиться своими проблемами. Я занимался скелетниками, и они привели меня прямиком на Тратеру, к Ричарду. Как выясняется – тебя теперь это не удивит, – он меня ждал.

Глуховатый голос Скифа, его доверительный тон почему-то вызывали у Диноэла ощущение, будто он не слушает историю человека, с которым они только что едва не застрелили друг друга, а читает исповедальное письмо Скифа. «Отвык я от него», – подумал Дин.

– С Ричардом я был знаком еще по военным временам, и он сразу же, без предисловий, предложил мне сделку. Перекрестки и финансовая поддержка для оборудования баз и каналов на Траверсе в обмен на независимость Тратеры.

– Зет-куб.

– Да. Причин отказываться у меня не было, к тому же у него был готова схема действий, и, надо признать, схема очень хорошая. У Ричарда, как ты понимаешь, нет проблем в доступе к информации – любые архивы открываются через сто, сто пятьдесят лет. Что для него сто лет? Тогда я еще не знал масштабов явления, с которым имел дело. Я успел узнать немало и надеялся на большее, но тут выяснилось, что у Ричарда другие планы. Сразу отвечу на два твоих возможных вопроса. Первое: не имею ни малейшего представления, на чем основаны его опасения. Скорее всего, у Глостера есть данные, что, имея под рукой Перекрестки, я стану слишком серьезной фигурой, которая на Тратере ему не нужна. Два медведя в одной берлоге – это много. Второе: не представляю, на чем основана дружба Ричарда с Родериком. Это явно целая история, но какая – не знаю. Как бы то ни было, уверен, что пункт о ликвидации нашего договора и меня самого был в плане Ричарда задолго до нашей с ним встречи. Для этого он и привез с Земли внучку.