К. Роберт Каргилл - Море ржавчины [litres]

– Купец, – сказала она. – Опусти оружие.

Купец покачал головой.

– Ты будешь защищать меня с той же прытью, как и ее?

– Да. Никто здесь не умрет. Не сегодня.

Он кивнул и очень медленно опустил винтовку.

– Я просто не хочу, чтобы она пристрелила меня, как собаку.

– Да? – сказала она. – А ты не думаешь, что сам напросился?

– Ну, напросился. Это не значит, что я позволю этому случиться.

– Так, – сказал Мурка. – Это все, конечно, весело, но я не собираюсь тут торчать. – Он замахал руками в нашу с Купцом сторону. – Из-за всего этого дерьма.

– Ребекка, нужно идти, – заговорил Второй, впервые с момента нашего знакомства.

Первый тут же добавил:

– Второй прав. Нужно уйти отсюда как можно дальше.

Девятнадцатая кивнула и указала на запад.

– Ладно, мы идем…

Она так и не закончила фразу.

Ее тело взорвалось, снаряд разметал все микросхемы от шеи до пояса. Осколки засыпали половину отряда. Голова Девятнадцатой поскакала по земле, ноги несколько мгновений раскачивались, пытаясь сохранить равновесие, а потом подогнулись, сначала одно колено, потом рухнуло и все остальное.

– Девятнадцатая! – заорала я, хотя и знала, что криком ей не поможешь, только сообщишь всем в округе, где мы. Но просто вырвалось.

На холмах засел снайпер.

И тут начался ад.

Пустыня замерцала, как будто ее сначала накрыли десятком одеял-невидимок, двухметровых, преломляющих свет голографических одеял, а потом разом сняли их. Откуда ни возьмись, на ноги вскочил целый отряд Пластиковых, нацелив на нас оружие.

Купец дернул винтовку, чтобы выстрелить с бедра, но два хорошо нацеленных плазменных излучателя выбили ее у него из руки, пощадив его пальцы, но не оружие.

– Положить оружие! – проревел один Пластиковый.

Вот оно. То, чего я боялась. Снайпер в холмах и тактический отряд, все с Единым разумом, с пальцами на спусковых крючках. Я прокрутила в голове несколько вариантов, пытаясь вычислить, скольких я сумею снять, если Герберт поведет себя правильно.

Герберт бросил излучатель на землю. Весь план к черту.

И тогда я услышала выстрел. Тот самый, что превратил Девятнадцатую в груду осколков и разбросал их в радиусе десятка метров. Снайпер был очень далеко, где-то в трех с половиной милях. Слишком далеко для обычного телескопического зрения, слишком далеко, чтобы военный мод телескопического зрения вроде моего сумел что-то засечь, не зная, где искать. На это потребовалось бы минут десять-пятнадцать. Что же это за оружие? Мощь и точность феноменальные. Даже если я завалю всех ячеек вокруг, этот снайпер пристрелит меня еще до того, как они упадут на землю.

Я опустила винтовку.

– Бросай, – велел Пластиковый.

– Зачем? – спросила я.

– Затем, – сказал другой, – чтобы тебе не пришлось здесь умирать.

– Нет. Скорее всего, я умру.

Док посмотрел на меня:

– Что ты вытворяешь? Из-за тебя нас прикончат.

– Док, а что, по-твоему, сейчас произойдет?

Док на мгновение задумался. Он многое знал о начинке бота, отдаю ему должное. Но был редким тугодумом, когда нужно выпутаться из неприятностей. А сейчас нам грозили крупные неприятности.

Я бросила оружие. Какого черта?

– Мы Циссус, – произнес один Пластиковый. – Мы пришли с миром.

– Сразу видно, – сказал Купец, бросив взгляд на разбросанные останки Девятнадцатой.

– Нужно было показать, что у нас серьезные намерения. А теперь, когда вы знаете, кто мы, у вас есть возможность к нам присоединиться, стать частью целого. Жить вечно, в мыслях и воспоминаниях величайшей личности всех времен. Или…

– Или присоединитесь к своему другу, – закончил за него другой.

Купец поднял руки над головой, сдаваясь.

– Есть у меня такое чувство, – сказал он, – что вам придется нас пристрелить.

Первый Пластиковый кивнул головой-шлемом, на сверкающем пластике отражались все мы ввосьмером.

– Ты говоришь от имени…

Его голова дернулась.

Все их головы дернулись, а руки с оружием взметнулись в стороны, словно от боли.

– Мильтон, – сказал Купец.

– Самое время, – отозвалась я, ныряя за винтовкой.

Мильтон, выключатель. Наш выигрышный билет.

Выключатель Мильтона, больше известный как просто Мильтон, назван не в честь своего создателя, а по имени писателя семнадцатого века, автора поэмы «Потерянный рай». В этом произведении ангелы спускаются с небес и оказываются в аду. Кто бы ни изобрел эту штуковину или ни назвал ее, он обладал чувством юмора.

Wi-Fi можно использовать тремя способами. Можно сканировать частоты, как нередко поступаю я, только чтобы узнать, не ведет ли кто передачу. Сигнал расшифровать не получится, это лишь проверка, есть ли кто в эфире. Можно настроиться на определенную частоту для общения, но очень часто тебе могут загрузить обновление программы, которое либо выключит тебя, либо перепишет биос. Или открыть канал для загрузки, чтобы тебе могли послать что-нибудь напрямую. Последние два способа опасны, если ты еще не ячейка.

Причина успешности тактики ЕМР при отсутствии численного преимущества заключена в координации и способности получать данные с сенсоров сотен других ячеек в районе. Каждая ячейка обладает полными знаниями о ситуации, в которой оказалась, и это позволяло лучше просчитывать положение и точнее вести огонь. Они действуют как единый организм, и каждый способен видеть и слышать почти все и мгновенно реагировать на изменение боевых условий.

Мильтон – это глушилка для Wi-Fi-сигналов широкого диапазона, сервер с вирусом. На большинстве частот появляются громкие помехи, и одновременно с этим он рассылает вредоносный код. Иными словами, показывает средний палец всем ячейкам. Они могут отключить Wi-Fi, но тем самым вместо сотни пар глаз останутся с одной. У ячеек есть выбор – перейти на другой канал, точно не зная, на какой переместились остальные ячейки; сожрать гигабайты ложных команд, мимикрирующих под данные от ЕМР; или остаться в полном неведении относительно действий других ячеек.

Каждый боец и ИИ имеет право выбора, но это сбивает их с толку. Запутывает. Вынуждает совершать ошибки.

Впервые Мильтона включили несколько лет назад. Волна дронов буквально посыпалась с неба, а Пластиковые набросились друг на друга, разрывая на куски – им загрузили вирус, обозначивший других ячеек как вражеских бойцов. После этого имя и закрепилось.

Теперь ячейки сразу же отключали Wi-Fi при первых признаках работающего Мильтона, после чего им приходилось справляться исключительно с помощью собственных сенсоров, с координацией приходилось распрощаться.

Конечно, у них был снайпер. Конечно, их больше, и больше оружия.

А у нас был Герберт. И я.