К. Роберт Каргилл - Море ржавчины [litres]

Из здания, где засел Герберт, в их сторону просвистел шар плазмы и испарил сразу двоих, а третьего превратил в качающуюся массу, неспособную ни видеть, ни стрелять, едва держащуюся на ногах.

Осталось, наверное, только десятка два сексботов, но они послушно продолжали стрелять по приближающимся ячейкам. Большая часть ботов, участвовавших в схватке, превратилась в разбросанные по улице обломки, но нам все-таки удалось выйти на позиции для перекрестного огня. Не хватало лишь хлопков винтовки Купца.

Где же он? Переместился на более выгодную позицию? Его подстрелили? Или он застрял в воспоминаниях из перегретых мозгов? Или уже поджарился?

Я хотела вызвать его по Wi-Fi, но по-прежнему визжали Мильтоны.

Время на исходе. Нужно действовать в надежде на то, что Купец объявится.

Я услышала тяжелые шаги громил, спускающихся через пожарные выходы и лестницы, а потом что-то лязгнуло, падая этаж за этажом, пока не шлепнулось на мостовую. Вскоре они заполонят улицу, и Ребекке уже не выбраться.

Над улицей пролетел еще один десантный корабль, его двигатели подняли в воздух пыль и мусор. Он начал стрелять разом в несколько целей, и два Партнера разлетелись на тысячи осколков, а другие орудия нацелились на меня и Герберта. В меня полетели обломки здания, очередь прошла в такой опасной близости, что пришлось распластаться на полу, прикрыться остатками стены.

В воздухе просвистела ракета.

И десантный корабль развалился на части.

Улица задрожала от массивного взрыва, полстены напротив меня рухнуло, а здание надо мной перекосилось, опорные балки застонали от веса всего этого кирпича.

Это паршиво.

Если я побегу, то громилы, которых не уничтожил взрыв, испарят меня излучателями. Если останусь, то, скорее всего, меня расплющат сотни тонн бетона.

Земля задрожала, стены затряслись, вся улица завибрировала. Это еще что такое? Взрыв что-то повредил? Может, старое газохранилище? Впервые после взрыва я задумалась не о том, как сделать так, чтобы меня не подстрелили.

И тогда я узнала гул на улицах.

Курильщики. Несколько штук.

Ну и ну!

Загрохотал пулемет, и помимо рычания двигателей улица заполнилась глухими хлопками разрываемой брони.

Я высунула голову, как раз когда два курильщика переваливали через гору отсеченных конечностей и дымящихся тел. На одном курильщике восседал Чеширский король, крепко сжимая пулемет, нарисованная белая улыбка как будто стала шире. На другом сидел Мурка, потрепанный и грязный, но все такой же красно-бело-синий, как и прежде. Всего на курильщиках было десять психов, но даже по меркам психов выглядели они пестрым сборищем.

Один заряжал переносную зенитную установку, потом нацелил ее в небо в ожидании мишени.

Мурка посмотрел на меня, не переставая стрелять в диком темпе.

– Неженка, – проорал он. – У нас получилось!

– Какого хрена вы здесь делаете? – выкрикнула я.

– Вы забрали наш курильщик! Мы пришли за ним!

– Забирайте на здоровье!

– Как будто ты могла бы нам помешать! – заявил он.

Чеширский король убрал палец с гашетки пулемета и спрыгнул на мостовую. Каждый его шаг отдавался звоном пустых гильз и разбросанных останков. Улица превратилась в дымящуюся массу развалин, но король разгуливал по ней, как будто он тут хозяин.

– Что я тебе говорил, а?

– Ты много чего говорил, – ответила я, поднимаясь.

– Теперь ты одна из нас. И Циссус нас не возьмет. Чем я могу тебе помочь?

– Прикрой меня на несколько минут.

– Заметано.

На мгновение установилась относительная тишина, только потрескивал огонь, мягко урчали на холостом ходу курильщики, да вдалеке завывали двигатели кораблей, пели песнь войны. Но никакой стрельбы или взрывов. Сражение длилось всего несколько минут, но казалось, будто оно было вечным, удивительно, что оно наконец закончилось. Даже как-то неправильно. Страх в ожидании приближающихся ячеек казался ужаснее самого боя.

Из укрытий вылезли несколько сексботов и Герберт с излучателем в руке.

Я прошлась по улице и увидела, во что она превратилась. Мы снесли целый квартал, а то, что еще осталось, раскачивалось и тряслось, угрожая обвалиться в любую минуту. Обломки десантного корабля смешивались с кирпичом и кусками асфальта. Громилы валялись зигзагами, от одной обрушившейся стены до другой. В небе кружили оставшиеся корабли, несомненно, вне радиуса действия Мильтонов, чтобы выработать план следующей атаки.

– Купец? – позвала я.

Он не ответил.

– У нас нет времени, – сказал Герберт. – Либо у него вышло, либо нет. Теперь бесполезно о нем думать.

Я кивнула.

– Готов прорваться?

Герберт кивнул в ответ.

– Да.

– Я тебя прикрою.

– Уж постарайся.

– Было приятно иметь с тобой дело, Герберт. Ты один из лучших.

Я протянула руку. Герберт выпустил из ладони излучатель, висящий на ленте из виниловой занавески для душа, и протянул мне здоровую руку.

– Ты тоже была не так уж плоха. Особенно в конце.

Мы пожали друг другу руки.

– А ведь только это имеет значение, верно?

– Точно.

Мы разомкнули руки, и он схватил свой излучатель, а потом молча пошел к секс-шопу.

Переводчик поднялся по лестнице, Герберт кивнул, и они побежали по улице.

Все транспортники в небе разом развернулись в сторону города.

Два психа с громким свистом выпустили ракеты. В Марион снова вернулась война.

Корабли поднялись выше и разошлись в стороны, чтобы увернуться от ракет. Одна пронеслась мимо шасси и дальше в небо, другую им не удалось обмануть, и она разнесла корабль на куски, ячейки посыпались навстречу смерти – падения с такой высоты им не пережить. Остальные ракеты пылающими факелами унеслись в пространство.

Я двинулась по улице вслед за Гербертом, пока курильщики сердито ревели, клацали и скрипели, разворачиваясь. Психи крепче схватились за оружие, готовясь встретить оставшиеся ячейки.

Герберт побежал со всей скоростью, которую могло развить его громоздкое тело, и скрылся за углом.

Не успела я завернуть за угол, как услышала двигатель корабля, а потом началась перестрелка.

– Ребекка, пригнись! – крикнул Герберт и толкнул спутницу в переулок.

Потом он поднял излучатель, а четыре корабельных орудия тем временем разрывали асфальт рядом с ним. Пули стучали по броне Герберта, снаряды помощнее проделывали в ней дыры, а улица под его ногами превращалась в пыль. Он выстрелил в последний раз и рухнул на колени.

Плазма задела корабль по касательной, срезав один двигатель. Остальные быстро компенсировали полет, корабль качнулся, восстанавливая равновесие.

Я помчалась к Ребекке, несколько раз выстрелив в ячеек, посыпавшихся из десантного корабля.

За моей спиной из-за угла появился курильщик, его вел Мурка. Он проревел что-то нечленораздельное, стреляя в падающих ячеек, и взорвал трех, как только они достигли земли.