Вера Ковальчук - Северянин

— Нет. Старшие… Или высшие — кто как их называет. Они более могущественны, чем мы, и больше похожи на вас, людей — по тем возможностям, которые им даны. Но именно поэтому они более далеки от вас, чем мы.

— Не понимаю, — честно сказал викинг.

Но пояснений от старика не дождался.

— Не понимаешь, ну и ладно, — отмахнулся тот.

— Но как же мне быть теперь?

— Не знаю.

— А это вообще возможно для меня — вернуться в мое время?

— Почему же нет? — лицо старика, едва видимое за густой седоватой растительностью, покрылось морщинами от улыбки. — Дожить, например.

Агнар понял, что альв шутит.

«А я действительно могу дожить? — подумал он с удивлением. — И встретиться с самим собой там, в далеком будущем? С ума сойти». Он думал об этом, когда малыши-альвы в последний раз примеряли к двери гигантский, затейливый, отлитый и выкованный по их указаниям железный запор — к холодному, смазанному жиром железу они с горем пополам могли прикасаться. А перед сном он перебрал список завтрашних дел. Запор он закончил, завтра карлики, должно быть, будут его ставить на дверь, а он — присматривать, не надо ли чего подправлять. А потом он пойдет в кузню и попробует вытянуть такую же тонкую проволоку из сплава золота, меди, олова и десятка присадок, какую совершенно спокойно делают любые подземные мастера…

Скандинав проснулся от того, что его лицо защекотала травинка, которую пошевелил ветер. В первый момент он подумал лишь о том, что солнышко пригревает, и день, должно быть, будет замечательный. А потом вдруг понял, кажется, что-то не так. Открыл глаза, резко сел… он лежал на траве, на полянке, окруженной вековыми деревьями, а рядом, старательно спутанный, пасся его оседланный конь, откормившийся и раздобревший на альвовых харчах.

Подскочив от неожиданности, викинг оглянулся. Все вещи были аккуратно сложены рядом — одежда, тючок с запасом продовольствия, щит и оба меча — один из узорного, другой из небесного железа, — а также тщательно завернутые в кусок странной, очень тонкой и нежной ткани выкованные им в альвийской кузне украшения. Пораженный, молодой мастер развязал ремни на обоих тючках и внимательно осмотрел их содержимое. В свертке с продовольствием оказалось довольно много еды, которую ему явно положили гостеприимные хозяева таинственных подземелий, а среди одежды — рубашка, штаны и плащ из ткани, которую они же сами ткали из ниток, как понял скандинав, сделанных из какого-то подземного лишайника — тонкой, плотной, теплой и очень нежной.

Упаковав вещи обратно в тюки, Агнар сел и, обхватив голову руками, замер. В голове была абсолютная ясность, и, наверное, именно поэтому он не мог понять, как же это так случилось, что заснул он в подземелье альвов, а проснулся уже здесь, под солнышком, — мол, иди-ка ты, человек, на все четыре стороны. В первый момент он испытывал одну только досаду и обиду на существ, воспользовавшихся его неоценимой помощью, а потом просто вышвырнувших за дверь. А где же обещанная награда?

Но постепенно эмоции отступили, и пришло осознание — с ним поступили вполне вежливо и достойно. Альвы — не люди, бог их знает, как у них принято прощаться. Здесь находились все его вещи, в том числе и те, которые ему помогли изготовить в подземной мастерской. Есть у него и продовольствие, его хватит на то, чтобы добраться до любого человеческого поселения. Есть у него одежда про запас — мало ли что. И — самое главное — у него есть знания, которые он получил «в гостях», и эти знания у него никто не отнимет, и они такие необычные, что за них любой хороший кузнец отдаст все, что угодно. А знания лучше любой материальной награды.

Эти мысли успокоили викинга. Он встал, поймал коня, снял путы и навьючил вещи на него. Конь посмотрел на хозяина с укором, однако ему это не помогло. Скандинав не испытывал голода, поэтому сразу сел верхом. Он чувствовал себя ужасно глупо: он не понимал, где находится, в какой стороне юг, в какой — север, приходилось ехать наобум.

Конь уверенно шагал сквозь лес, то довольно густой, то редкий, но везде вполне проходимый, будто чувствовал стойло. «Ну вот, приведет меня обратно в поместье — то-то я себя дураком буду чувствовать. Ездил-ездил — и в результате обратно приехал. Кстати, судя по погоде, времени в гостях я провел немного. Все еще лето».

Жеребец вдруг остановился как вкопанный, и скандинав уже собрался ударить его пятками по бокам — но поднял голову и сам замер. На прогалине, куда они только-только въехали, стоял, задумчиво склонив голову набок, черный единорог.

Это был именно единорог, хотя в первый момент его можно было принять за великолепную красавицу-лошадь с лоснящейся шкурой и огромными выразительными глазами. И, конечно, у него был длинный, прямой, как стрела, черный рог с тонким кончиком.

— О-па! — вырвалось у Агнара. Он хотел было выругаться с досады и от неожиданности, но остановил себя — мало ли как чудесное существо отреагирует на брань?

Единорог помедлил и двинулся к викингу.

Тот торопливо спрыгнул с седла — встречать неожиданности ему было привычнее, стоя на земле.

— Слушай, я, конечно, не девица, — заторопился скандинав, припомнив что-то из легенд или сказок, — и даже вообще не баба… в смысле, не девушка, но… Это… — он лихорадочно копался в мыслях, пытаясь придумать, что именно «но».

— Ты думаешь, я сам не вижу? — сурово спросил низкий голос. Единорог остановился.

— Что — «не вижу»? — растерялся молодой мастер.

— Что ты не баба. В смысле, не девушка.

— Наверное, видишь.

— Ну, так зачем говоришь?

Агнар помотал головой и вдруг понял, что с ним разговаривает не кто-то невидимый, а сам единорог.

— Э-э… Я просто никогда раньше не разговаривал с единорогами. Не знаю, о чем и как говорить… Вот и…

— Я так и понял. Ладно, будем считать, тут виновато простое непонимание, — единорог наклонил голову набок и принялся пристально рассматривать лошадь. Потом шумно вздохнул. — Я почуял магию и решил, что здесь собратья. Как все это печально…

— Э-э… Ты надеялся встретить единорожицу… В смысле, единорожью даму?

Единорог задрал к небу кончик рога и захохотал.

— Вы, смертные, думаете только о том, как бы спариться с самкой своего вида, и другим приписываете такие же желания! Нет, я не об этом думал. Мне нужна помощь. Мне нужно немного природных чар. Я думал, собратья смогут мне помочь.

— Всем нужна помощь, — проворчал викинг, — кого ни встретишь. Ладно. Чем я могу помочь?

— А ты станешь мне помогать? — недоверчиво спросил черногривый красавец.

— По крайней мере, подумаю.

— Что пожелаешь взамен?

— А что с тебя можно получить? Верхом поездить?

— Можно и верхом, — единорог сочно фыркнул, и Агнаров конь отозвался таким же звуком. — Но ты же знаешь, на единорогах ездят только в страну чар и снов — слышал об этом?