Гай Орловский - Охота на полузверя

Он видел, как сверкнули глаза птеринга, и какая мучительная борьба сейчас в нем идет.

Лотер добавил, немного успокаиваясь оттого, что управление ситуацией у него в руках:

— Оно того стоило? Вот это все. И только ради моего куска Талисмана? Прям не знаю, куда от такого внимания деваться. Всем нужен осколок, причем мой. Чудеса, да и только. Устроили тут охоту на полузверей.

Птеринг проговорил, продолжая глядеть на яйцо все тем же немигающим взглядом:

— Мы вымирающая раса, Лотер. С помощью мощи Талисмана мы сможем восстановить нашу былую славу. Вернуть наши земли.

— Старая песня, — рявкнул ворг.

— Ты не понимаешь, — произнес Керкегор клокоча. — Нас вытеснили в такие условия, где долго не выжить даже воргам. А мы выживаем. Но с каждым годом птерингов все меньше. Мои жены и жены других птернигов высиживают день и ночь. Думаешь, просто так? Каждое яйцо — на вес золота. Отдай его.

— Только в обмен на мой осколок, — отрезал полузверь.

Гребень из перьев на голове Керкегора поднялся, голова наклонилась, он как-то собрался, принимая боевую позицию. Лотер вытащил яйцо из подмышки и перекинул в другую руку. Пока оно летело, птеринг замер и задержал дыхание, с ужасом глядя, как его сокровище перемещается в воздухе. Лишь когда ворг поймал, Керкегор выдохнул и как-то осунулся, сразу став меньше.

Отвернувшись, он некоторое время молчал, словно о чем-то серьезно думал. Затем вновь взглянул на Лотера полными печали глазами.

— Бери, — сказал он и протянул осколок.

Керкегор не знал, что полузверь в жизни не причинил бы вреда птенцу, щенку или любому другому детенышу. Он даже брошенных недокормышей выхаживал, делая из них сильных зверей, с чем совершенно не соглашалась его родная стая.

Но, даже если бы он сейчас об этом рассказал, никто бы не поверил — вид у полузверя такой, словно только и ждет, чтобы накинуться на кого-нибудь и оторвать голову.

Он протянул яйцо, и они одновременно обменялись. Керкегор обнял невылупившееся дитя так, словно это уже младенец, а полузверь упрятал осколок в потайной карман.

— Если Совет узнает, будут разборки, — сказал ворг.

Керкегор кивнул.

— Будут, — сказал он как-то тоскливо.

— Я не хочу шума, — продолжил Лотер почти нормальным голосом.

Птеринг посмотрел на него с удивлением и даже каким-то уважением.

— Серьезно? — спросил он. — Не станешь жаловаться Главе на коварного птеринга, который умудрился своим великим умом выудить второй осколок?

— Чтоб я при всех признался, как меня обдурили? — отозвался полузверь. — Как-нибудь обойдусь. Но Теонард узнает. Он должен знать, от кого можно ждать такой подлости. Тебе что, мало того, что уже есть?

Птеринг вздохнул, теснее прижав яйцо к груди.

— Тебе не понять тоски и отчаяния исчезающего народа. Я пойду на все, чтобы сохранить свою расу.

— Верю, — согласился полузверь, поглядывая на Вельду, которая все еще стоит застывшая. — Но на то нам и даден Совет и целая куча осколков, чтобы как-то вместе решать такие вопросы.

— Думаешь, кому-то есть дело?

Ворг сдвинул плечами.

— Всем есть дело только до себя, — согласился он. — Но мы живем тут всем скопом, потому договариваемся. Но я предупреждаю тебя, Керкегор, попробуешь выкинуть подобное еще раз, не пощажу.

Птеринг посмотрел на него сурово, но Лотер понял — с ним Керкегор больше не станет пытаться воевать. Слишком непредсказуемы ворги. Слишком непонятно действуют. Птеринг не предполагал, что полузверь без подготовки отправится в далекий путь, спутает все планы.

— Ты опасный враг, Лотер, — сказал наконец Керкегор.

— Только заметил? — с рычащей усмешкой спросил полузверь.

— Не до конца верил, — кривясь и щелкая клювом ответил Керкегор.

Затем развернулся и согнул колени, видимо, чтобы взлететь, но тут голос подала Вельда.

— Керкегор! — выкрикнула она. — А твое обещание?

Птеринг обернулся, лицо такое, будто только что заметил воржиху и вообще не понял, кто она и что тут делает. Пару секунд смотрел на нее, затем махнул в сторону.

— Она тут, в кустах, — сказал он и, наконец, оторвавшись от земли, поднялся мимо веток в небо.

Вельда уже не смотрела ни на Керкегора, исчезнувшего в небе, ни на Лотера, который наблюдает за ней хмуро, как грозовая туча. Она метнулась в кусты малинника, обдирая руки и цепляясь юбкой за ветки. А через несколько секунд вышла оттуда с воржонком на руках, лет четырех от роду.

Она прижимала его так, словно боялась, что отнимут. Воржонок — девочка с торчащими черными волосами липнет к ней, цепляется ручонками и прячет лицо у нее на груди.

Вельда подняла на полузверя виноватый взгляд, губы растянулись в неуверенной улыбке.

— Прости меня, Лотер, — сказала она. — Я не могла иначе…

Полузверь смотрел на них и внутри переворачивались целые валуны мыслей и ощущений. Время от времени всплывал образ Изабель, его обещание никогда не искать ее, не входить в мир темной госпожи.

— Твое дитя? — спросил полузверь после некоторой паузы.

— Мое, — просто ответила воржиха.

— Из-за нее ты предала меня?

Вельда кивнула.

— Мы совершали долгий переход из Ялдарии в сторону Изумрудных лесов, — начала рассказывать воржиха. — Там есть стая, где живет дед моей крохи и братья. Отец пал в славной битве, да прибудет с ним великая медведица.

— Да прибудет, — повторил ворг кивая.

Вельда продолжила, с теплотой взглянув на дитя:

— Она еще маленькая. Приходилось делать много остановок. В одну из них я проглядела. Ее украл птеринг. Уж не знаю, как он нас увидел…

— Летал, видать, низко, — мрачно заметил полузверь.

Воржиха нервно улыбнулась.

— Наверное… — сказала она. — Он потребовал от меня выполнения всех его условий. Иначе грозил… А я не могла такого допустить. Ты понимаешь меня, Хранитель?

Полузверь смерил ее суровым взглядом, под которым воржиха чуть отступила, но не сникла — все так же прямо смотрит на него.

— Понимаю, — ответил он нехотя. — Чего не понимаю, так это почему не пришла ко мне и не рассказала все прямо?

— Боялась, — честно ответила Вельда. — Пока я бы ходила по Хранителям и Советам, он мог бы отомстить.

— Я бы не спустил такого, — зло заметил Лотер. — Мы бы такой вой подняли, что от птерингов даже имени не осталось бы.

Вельда печально улыбнулась и перехватила дочку удобнее.

— Только дитя мне бы это не вернуло, — сказала она и Лотер понял, что окажись Вельда в такой ситуации опять, она поступит так же. Она не станет рисковать детенышем даже ради всего мира. — Я даже пробовала воспользоваться осколком сама, но он не сработал. Видимо что-то не так делала.

— Для серьезных дел нужны все, а мой осколок потратил силу на чтение эльфийских рун, — отозвался мрачно ворг. — Не накопил.