Денис Полищук - Кали-юга как она есть

По истечении месяца безрезультатных пыток их закинули в небольшой металлический транспортный контейнер и куда-то повезли. Ребята не знали, сколько времени прошло, но они все так же были вместе.

Снаружи по стене кто-то ударил.

– Как думаете, что происходит? – взволновано спросил Виджа́й.

– Ничего харошего, – сказал Тхакур.

– Да уж, вряд ли нас сейчас отпустят, дав еды в дорогу и принеся извинения за доставленные беспокойства, – прогремел своим низким голосом Гаура́нга.

– На все воля Кришны, – промолвил Ватсала.

Через секунду раздался скрежет замка и выдвигающихся ставней. Ворота контейнера раскрылись. В него проникли лучи искусственного жёлтого света и безумный рёв множества голосов. Ребята, щурясь и прикрывая глаза, повставали со своих мест и медленно начали выходить. Они очутились на огромной арене. Вокруг неё возвышались трибуны, уходящие высоко вверх. А на них тысячи, десятки тысяч людей. Они кричали, хлопали, вскидывали руки вверх, радовались чему-то.

Парни вертели головами, пытаясь понять, что происходит. Их сердца быстро колотились. Гауранга был самым здоровым. Его открытый торс обнажал мускулистое тело, покрытое порезами и запёкшейся кровью. Он был коротко стрижен, но с его затылка до середины спины свисала плотно заплетённая коса. У него был грозный, не ведающий страха взгляд. Он передвигался уверенно и твёрдо, как будто каждым своим шагом хотел расколоть земную поверхность. От одного его вида противники теряли весь свой боевой дух. Один мальчуган на трибуне в кислотно-зелёном костюме и шляпе показывал на него пальцем, рассказывая что-то другу и изображая из себя такого же силача. Ватсала был самый высокий. Его нос опух, а один глаз был почти закрыт от налившегося синяка. Он стоял в рваном чёрном защитном костюме и терпеливо ждал дальнейшего развития событий. Тхакур был самым низким и энергичным из всех. Он ходил взад-вперёд, грозно смотрел на зрителей, периодически бормоча что-то на своём родном, непонятном для окружающих языке. Виджай казался испуганным. Он переминался с ноги на ногу и периодически посматривал своими большими ярко-голубыми глазами на остальных. Все четверо мужчин были подтянутыми и крепкими. Несмотря на их потрёпанность, даже неопытным взглядом можно было понять, что это прирождённые войны.

Земля под их ногами была засыпана мелким песком. Они находились в углу арены. В ста метрах от них стояли ворота, составленные из металлических прутьев. По бокам арены возвышалась высокая сплошная металлическая ограда, над которой располагались трибуны. Весь интерьер помещения был составлен в тёмных тонах. Резные каменные столбы примыкали к стенам, разделяя трибуны на несколько вертикальных секций. Их капители горели красно-жёлтым огнём. На каждой секции дежурили полицейские в чёрных защитных костюмах. На первых рядах сидели разноцветные жители – элита мегаполиса. Их наряды были нелепы и чудны. Они красили свои лица и волосы в яркие цвета. Причёски выглядели неординарно. Волосы одной девушки торчали в разные стороны так, что она напоминала одуванчик. Другой мужчина надел на себя чёрную шубу и очки с толстой золотой оправой, инкрустированной драгоценными камнями. Одна из женщин носила толстый воротник голилья 27 поверх широкоплечего обтягивающего костюма с леопардовым принтом.

Официанты подносили им напитки. Те величественно попивали содержимое своих стаканов и с презрением смотрели на четверых оборванцев. В середине первого ряда был сделан небольшой выступ. Там одиноко стоял микрофон. Каждый последующий ряд трибун вмещал в себя всё более бедных людей. Они отличались и одеждой, и поведением. Тела многих из них были изуродованы. Почти все носили респираторные маски. На одной из верхних трибун завязалась драка, и через некоторое время на арену выкинули человека. Тот разбился насмерть. Его толстое волосатое тело лежало на песке, периодически подрагивая.

Ребята в ужасе наблюдали за происходящим и не знали что делать. Откуда ни возьмись к ним подлетел несуразный круглый робот, у которого сверху торчал крутящийся пропеллер. У него были большие глаза, светящиеся жёлтым светом.

Он высветил перед ними экран и сказал:

– Выберите оружие. Каждый одно, – и на мониторе появилось разнообразное холодное оружие. Публика замолчала. Ребята переглянулись. Никто ничего не делал.

– ВЫБЕРИТЕ ОРУЖИЕ! КАЖДЫЙ ОДНО! – повторил робот, но уже громче и на более высоких тонах. Его глаза при этом угрожающе сощурились.

– Я тебе сейчас так выберу!

– Тхакур, стой! – Ватсала попытался остановить своего друга, который вырвался из-за его спины и схватил летающее чудо техники. Но не успел. Тхакур с криком раскрутил железяку и ударил ей о землю.

– Выбеерииитеее оруууу… – бесполезный кусок метала так и не смог договорить. Он заискрился. В его механических глазах-фонариках загорелся огонь. Что-то вспыхнуло, и робот отключился. От него пошли узкие струйки чёрного дыма.

Публика заулюлюкала, выражая своё недовольство. На арену полетел разный мусор, стеклянные стаканы, остатки еды.

– Тхакур, ну ты чего? – спросил его Ватсала.

– Так а чего он тут арёт! – Тхакур стоял на месте, но периодически дёргал руками. У него всегда было много энергии, поэтому ему сложно было вести себя спокойно и мирно.

– Это же простой робот!

– Вот и нечего на людей кричать, раз робот!

Ватсала опустил голову и помотал головой.

– Ты нам тут весь рейтинг испортил, – с улыбкой прогремел Гауранга, показывая на негодующих зрителей. Первая волна шока прошла, и ребята немного попривыкли к новой обстановке.

– Гауранга, а ты никак хочешь приз зрительских симпатий получить? – с усмешкой сказал Ватсала, толкнув его в плечо.

– А почему бы и нет? – сказав это, Гауранга вышел на несколько шагов вперёд и расставил в стороны согнутые в локтях руки. Его мышцы напряглись, и перед публикой во всей красе предстало рельефное, словно выточенное из камня, тело одного из воинов. Он широко улыбался и позировал, поворачиваясь влево и вправо. Это возымело эффект. Прекрасная половина аудитории завизжала и зааплодировала. Послышались крики «Браво!». Кто-то из первых рядов бросал на арену монеты. Довольный Гауранга пошёл обратно в сторону своих друзей, поигрывая грудными мышцами.

Тхакур хмуро посмотрел на него. В его глазах читалась зависть. Но было в этом что-то комичное, поскольку, будучи добрым по своей сути, он никогда не мог завидовать глубоко, с гневом. Его зависть была простая и наивная, как у детей.

– Так я им тоже сэйчас кое-что покажу! – сказал он и начал развязывать штаны.

– Тхакур! Ты же вайшнав! – выкрикнул Ватсала. Он схватил друга за руки. Тхакур заулыбался и посмотрел на своих товарищей.