Владимир Поселягин - Я - попал

Информация об уничтожениях аэродромов уже расползалась, и все окрестные части подняли по тревоге. Радовало то, что не так их тут и много, но на дорогах постов появилось довольно приличное количество, и это тоже радовало. Я по воздуху перемещался, оставив их в дураках. Однако, как и обещал, появился вовремя, даже чуть раньше запланированного. Время было полдвенадцатого ночи. Если учесть что на каждый аэродром я трачу от пятнадцати минут до получаса, это зависит от размеров, то пока успеваю. На подъезде, по множеству зелёных россыпей, я понял, что меня дождались. Тут, похоже, человек сорок было, народу собралось изрядно, и ждут явно меня. К одному раненому присоединилось ещё двое. Это или свежие, или с эшелона, травмировались, когда покидали его. Ну или были ранены, когда в плен попали, тоже вариант. Поэтому тянуть я не стал, рёв приближающихся танков, особенно шумели двигатели, встревожил немцев, на аэродроме тоже не спали, и сразу же стали запускать осветительные ракеты в небо. Ну и наши оживились, дождались. Тем более ракеты осветили характерный, хотя и непривычный силуэт «тридцатьчетвёрки». Это я про китайца говорю. Да и моя «десятка» вползла в пятно света, что давали ракеты, для понимающих людей силуэт танка и длинноствольное крупнокалиберное орудие, многое скажет. Тем более, когда оно грохнуло оглушительно, подавив зенитку.

Мои танки стремительным рывком атаковали аэродром, сея смерть и минимальные разрушения, в основном в самолётах. Японец сначала отстал, но чуть позже догнал и присоединился к веселью. Личный состав на аэродроме уничтожался качественно, и с огоньком, пулемётным, и пушечным. Как я отметил, группа зелёных точек стала сближаться с аэродром, но не спеша, видимо не желая попасть под дружественный огонь. Как опознаться, те видимо не знали. Хотя нет, когда я заканчивал, и согнал группу пленных в одно место, те стояли с поднятыми руками, от наших замигал фонарик. А ведь мы не обговорили сигнал опознавания, сами додумались. Я повернул башню тяжа, а его из-за пожаров хорошо видно было, освещал его огонь, и тоже пару раз мигнул фарой на башне. Это видимо не сильно успокоило беглецов, мой тяж стоял у пленных, японец подстраховывал, а вот остальные продолжали зачистку, стрельба не стихала, поэтому вышли не все, а двое, перебежками, от укрытия к укрытию, направились ко мне. Потом видимо поняли, что такие их передвижения могут у меня вызвать подозрения, уже не скрываясь, напрямую пошли. Кстати, на аэродроме оказалось восемь транспортных «Юнкерсов». И ещё два «Шторьха». Это хорошо, мой с пустыми баками был, и я его продал, рассчитывал тут найти и угадал.

Когда те двое подошли вплотную к танку, безоружные, даже не подняли то, что у трупов лежало, я открыл люк, уже можно, безопасно, и выскользнул наружу, встав у левой гусеницы. Все кто представлял опасность или тут с поднятыми руками стоят, или лежат мёртвые. А пленных с два десятка было. Надеюсь, лётчики среди них будут. Что-то я сомневаюсь, что они найдутся среди беглецов. Кстати, одним из тех двоих что приближались, был особист Суслов. Ну или как по-другому, тот вполне мог назвать ненастоящую фамилию. Подошедший Суслов молча, ничего не говоря, просто сграбастал меня в объятия. Я поначалу напрягся, мало ли на приём возьмёт, и руки крутить будет, но нет, тот просто так выражал свои чувства. Когда тот развал объятия, то я немного грубовато, стараясь скрыть своё волнение, сказал:

– Вот, восемь самолётов. Парочка попала под обстрел и осколки, могут быть повреждены, но остальные в порядке. Тут среди пленных сейчас лётчиков поищем, да и штурмана надо. Среди своих спрашивали? Летуны есть?

– Есть-есть, – порадовал меня Суслов. – У нас аж два штурмана, и три лётчика оказалось. Один истребитель, но обещал справиться, если ему покажут что нужно делать. Мы пока добирались до города, многих нашли и собрали, из тех кто тот вагон эшелона покидал. Сагитировали вот сюда дойти. Многие уже не верили, а ты появился. Да ещё как. Какая всё-таки громадина. А мощь? Мы в километре были, а уши всё равно закладывало, когда орудие этого танка грохотало.

Говоря это, Суслов похлопал по броне моего тяжа, с восхищением глядя на танк. Его спутник лишь смог восхищённо промычать. Я же взял слово:

– Приятно это слышать, но у меня мало времени, через двадцать минут я планирую покинуть территорию и отправиться дальше. Мне ещё четыре аэродрома за ночь посетить нужно. Так что зовите своих, и грузитесь в самолёты. И поищите лётчиков среди немцев. Нечего исправные транспортные самолёты уничтожать. Перегоним их нашим, пусть используют. Трофеи есть трофеи.

– Это ты прав, – похлопал меня по плечу Суслов.

– Кстати, вот там штаб, а там радиорубка с шифровальной машинкой и шифрами, я постарался взять целым всё. Советую там побывать и всё забрать. Радист и шифровальщик, к сожалению, погибли, но надеюсь, разберётесь.

– Вот спасибо.

Суслов к радиоцентру побежал, а его напарник рванул обратно, хотя группа там и так приближалась, видя, что общаемся мы споро. Дальше, собирая оружие по пути и вооружаясь, беглецы добрались до ближайшей стоянки самолётов. Тут четыре машины было, они не в одном месте стояли, а в разных, вот и стали проверять их. В помощь я отправил двух техников, что находились среди пленных. А чтобы те ничего не испортили, я им сообщил, что они тоже полетят на этих самолётах. Также удалось двоих лётчиков выявить, под охраной те отправились готовить к вылету свои транспортники.

Глава 20.

« Есть справедливые войны, но нет справедливых войск ». А. Мальро.

Сам я прогулялся до стоянки связных «Шторьхов», где мне техник подготовил одну из машин к вылету, я внимательно наблюдал, что тот делал, потом отправил его в общую группу пленных. А так за двадцать минут парни не справились, я в это время вёл бой с частями, что прибыли от города. Им потребовалось полчаса. Вскоре пять транспортников по очереди поднялись в небо и, построившись, направились в сторону передовой. Проститься с парнями я не успел, лишь помигал им на прощание фарой, когда те готовились взлетать. Пленных всех те забрали с собой, ценные трофеи из здания штаба и радиоцентра тоже, так что ничего решать по их поводу мне не пришлось. Больше меня тут ничего не держало, и так вон сколько времени потерял. Так что, закончив добивать остатки батальона, что прибыл из Кракова, видимо комендачи, я вернулся к «Шторьху», и заметным трудом подняв машину в воздух, трудно без инструктора, полетел к тому аэродрому, который уже ранее посещал.

Да уж, этот полёт может войти в анналы, если о нём кто узнает, при посадке связника я разбил, угробил, больше он никуда не полетит. Купив танки, я первым делом подлечился аптечкой, сломанная рука, челюсть и несколько рёбер, вот результат того что при посадке шасси попало в яму на этой полевой дороге. Однако ничего, подъехал поближе и изучил аэродром в прицел «десятки». А работы там велись, здания ремонтировались, пока там палаточный городок был, но на стоянке находилось не меньше двадцати самолётов, в основном бомбардировщики, видимо «мессеры» дислоцировались поближе к передовой. Было видно, что аэродром погружён в спячку. Только пара техников работала с некоторыми машинами. Значит, ночных полётов не будет. Возможно, ночников тут нет. Помнится, лётный состав, в прошлый раз, я практически полностью уничтожил. Ну кроме тех что жил за пределами аэродрома, на квартирах.