Степан Кирнос - Восхождение к власти: Начало

Парень встал с лавочки. Его душа объята огнём, а сердце бешено стучит. Походка, полная уверенности и взор воина, этого сейчас от него и ждут.

– Я буду сражаться рядом с вами. – Хладно на вид, но с горячим сердцем и пламенем в душе твердит парень.

– На колено. – Сурово требует крестоносец, взирая на парня очами, полными яркого небесного света, лучившимся прямиком из души.

– Я Данте Валерон присягаю на верность Единому Господу и его единственному посланнику и величайшему повелителю – бессмертному в нашей памяти и вере Канцлеру.

Данте благоговейно повторил слово в слово, изредка посматривая на ликующего Патрика, ожидая следующей громоподобной реплики.

– Я клянусь отринуть все богопротивные учения, колдовство и суть ереси.

И вновь юноша произносит слова с чувством торжества и веры.

– Я клянусь повиноваться приказам командиров великой армии Его и нести свет новой эпохи и отчищать мир от ереси, декадентства и отступничества.

Данте так же голосом, полным торжества громогласно, так что каждая его буква эхом разносится по церкви, говорит.

– Я клянусь защищать человечество до последней капли крови, клянусь без страха выйти против самой богопротивной гнусности и не бросить праведного штандарта, даже если против меня выступят врата ада.

Парень на этот раз клянётся особо усердно, отчеканивая каждое слово, доводя его произношение и торжественную суть до совершенства

– А теперь поднимись, Данте. Теперь ты один из нас. Теперь ты один из «Серых Знамён». Ликуй!

Спустя неделю. Лагерь военного корпуса «Серые Знамёна».

«Во имя исполнения долга, во имя достижения праведных целей, поставленных нашим бессменным повелителем – Канцлером, во имя победы Крестового Похода, всю армию велено разделить между Первоначальными Крестоносцами. Они генералы и единоличные командиры собственных подразделений, структуру и форму которых вольны определять по собственному умыслу.

Первоначальные Крестоносцы есть первый святой христианский орден, созданный в праведном государстве Канцлера, ведущие неустанную борьбу с силой преисподней, вышедшей в мир во времена континентального кризиса, и во имя утверждения мира на земле. Сие орден есть высшая инстанция решения всех военных вопросов, и выше них есть только святой Канцлер. Они Его наконечник клинка на земле, вершащий правосудие во имя праведности, они Его голос на многострадальной планете, несущий закон непогрешимости, они его длань в этом мире, исполняющая повеления Канцлера, как посланника Господа. На их могучие плечи возлагается богоугодная миссия торжества новых идеалов и христианских истин. Так же в их ведение входит назначение новой власти, вместо упразднённого дьявольского самоуправства, основанной на принципах святости и отсутствия греха.

При Первоначальных Крестоносцах есть праведное воинство, несущее символ своего повелителя и во всех возможностях и ипостасях приводящая в действительность волю вассала посланника божьего. Каждый воитель священного воинства должен быть праведен в своих действах и помыслах,

Ныне существует девять Крестоносцев и девять праведных армий, находящихся во власти и подчинения Канцлера:

Первый Крестоносец – Аурон Лефорт, командир полка «Коготь Орла».

Второй Крестоносец – Верих Виль, глава бригады «Неаполь».

Третий Крестоносец – Конвунгар Чжоу, «великий хан» орды «Ветер Смерти».

Четвёртый Крестоносец – Эмилий Павел, консул легиона «Чёрное Бремя».

Пятый Крестоносец – Деций Аристофан, архонт эскадрильи «Крылья Сумрака».

Шестой Крестоносец – Габриель Велот, генерал армии «Заря».

Седьмой Крестоносец – Джузеппе Проксим, командующий корпусом «Серые Знамёна».

Восьмой Крестоносец – Ринистон Фит, воевода дружины «Разящий клинок».

Девятый Крестоносец – Бонифаций Торн, гранд-адмирал эскадры «Шторм».

Сим список закрепляет имена великих героев, стоящих у истоков великого государства, претендующего на звание великой Империи. И пусть граждане будущей империи помнят, кто созидает будущее величественное царство грядущей обжигающей праведности».

– Государственная проповедь Церковно-Государственного движения «Ревнители Порядка и Государства» о «Государственных Святых».

Ночь медленно спешит поменяться на зарю. Над всей бывшей Италией стремиться установится диктат солнца, причём это понимать максимально двояко. Космический объект, именуемый солнцем, что есть древняя звезда, несущая в холодный космос тёплые лучи, спешит водрузиться ярким знаменем на небесной тверди планеты Земля. И в то же время Крестовый Поход, развязанный Канцлером, набирает мощь и обороты, заставляя думать города Апенинского полуострова о своём будущем и говорить о том, что звезда славы Канцлера восходит всё ближе к зениту.

Стремительная победа в Сиракузы-Сан-Флорен вгоняет в ужас и страх «Римский Престол», который пытается изо всех сил возвести гнилую оборону, но это не получается. Разрозненные банды и сгнившие государственные структуры Рима не в силах мгновенно выставить оборонительные круга возле родного города. Секундный плотский интерес оказался всяко выше иных целей.

Под командованием Канцлера пока слишком мало воинов для ведения полномасштабной войны против городов и стран бывшей Италии, хотя каждый день под их знамёна становятся новые массы простого люда, жаждущие мести за свои страдания. Первоначальные крестоносцы ведут сражения по всем фронтам, но им катастрофически не хватает ресурсов. Старые танки, древние пушки, устаревшее оружие и использование людей в качестве основной силы подавления. Из всего парада эпохальности выделяются только экзоскелеты первоначальных крестоносцев, способных превратить владельца в машину для убийства, грозного полубога войны.

Тем временем солнце медленно стало подниматься из-за горизонта, освещая тусклым, холодным утренним светом полигон и казармы зелёных неофитов, принятых в строй «Серых Знамён» совершенно недавно.

Луч света проник через застеклённое окно и пополз по казарме, наполняя помещение светом. Эта казарма выполнена в старом добром стиле металлического полуцилиндра, с двумя окнами. Пол выполнен из деревянных лакированных досок, а само пространство рассчитано на двадцать человек.

Под белыми, местами испачканными одеялами, лежат двадцать тел, мирно сопящих в своё удовольствие и провалившихся в сон. Пока свет яркого солнца медленно крадётся по казарме в пространстве, наполненным беззвучием раздался металлический скрип, разнёсшийся подобно грому. Высокий небритый мужчина, в серой шинели, обшитой серебряной нитью, со странными погонами, застучал каблуками сапог по деревянному полу. Взгляд его суровых тёмных глаз обежал все двадцать фигур, спящих так крепко, что и не подозревающих о стоящем человеке, который поднёс к себе часы на руке. Шесть часов пятьдесят девять минут мелькнули в очах командира, хотя он понимает, что это значение – фальшь. Мужчина ещё минуту стоял, пока все стрелки не сошлись на значении в семь часов.