Стивен Моффат - Доктор Кто. День Доктора [litres]

– Спасибо. Извини. Просто считаю в уме. – И я забрала у него кружку, потому что, судя по лицу, он готов был вот-вот расплакаться.

– Принести тебе ноутбук? – спросил он.

Расчеты я закончила быстро. Вычислила общую площадь пола в Нижней Галерее, среднюю глубину песка и, найдя примерный его объем, прикинула, в каком виде он мог бы быть изначально. Перебрала несколько возможных моделей, пока не поняла, что песка в галерее хватило бы на штук пятьдесят куч размером с человека. Затем сверилась с документами по Нижней Галерее и отметила, что в ней находилось ровно пятьдесят две статуи. И все они были занавешены покрывалами. А девять из них стояли вокруг нас в этом самом коридоре в этот самый момент.

– Я говорю, ноутбук тебе принести? – повторил Макгиллоп.

Я посмотрела на кружку. Поверхность чая подрагивала, как в «Парке юрского периода», когда динозавр наступал тяжелыми шагами. Только сейчас это был не динозавр – у меня просто тряслась рука. Я посмотрела на статуи, выстроившиеся вдоль коридора. Проверила выходы. Выход нашелся только один, в шести метрах от нас, и чтобы до него добраться, пришлось бы перескочить через все эти кабели и коробки, что мы принесли.

– Оз? Ты чего? – Макгиллоп смотрел на меня, а я поняла, что не могу посмотреть на него, потому что забыла, как двигать шеей. Поэтому сосредоточилась на словах.

– Нам нужно уходить, – сказала я. – Сейчас же, сию минуту.

– Что такое?

– Существа из картин. Они разбили статуи, и я знаю зачем. – Голос у меня дрожал, и до меня уже дошло, что вслух об этом говорить не стоило.

– Зачем? – спросил Макгиллоп.

– Чтобы им было где спрятаться, – ляпнулаответила я.

Секунду ничего не происходило – а затем все статуи под покрывалом вдруг разом расслабились и выпрямились, как дети под конец игры в прятки. А потом их накрытые головы медленно повернулись к нам.

Я бросилась бежать, даже не задумываясь.

«Бегай быстро, – всегда говорил Доктор. – Не теряй время, думай головой!»

Я перепрыгнула через чемоданы и помчалась к лестнице. Вокруг меня покрывала опадали со статуй, и из тьмы стали возникать странные пупырчатые головы. Я бежала, бежала и даже ни разу не вскрикнула. Врезалась в шкаф, и вдруг пол заполонили крысы, они стали бегать, скрестись, но я все равно не закричала.

И тут передо мной выросла стена. «В конце концов, – говорил Доктор, – все коридоры кончаются».

Я услышала шаги у себя за спиной.

И обернулась.

Он был ростом больше двух метров, красный и с виду весь какой-то влажный. Кожа у него оказалась покрыта присосками, а голова была огромная, с крохотным детским лицом и маленькими яркими глазками. Казалось, он улыбается, но, думаю, у него просто зубы были такой формы.

У меня в голове открылась нужная папка. Зайгоны, озеро Лох-Несс, оборотни.

Он остановился почти рядом и просто смотрел на меня. Сначала мне показалось, что ничего больше не произойдет, но тут у него прямо между глаз, оставляя склизкий след, прокатилась капля желтой жижи, и с громким треском его лицо стало разрываться надвое. Плоть натянулась между расходящихся половин, как сыр на пицце. Я не закричала, но стена вдруг с силой уперлась мне в спину. Вся голова существа развалилась на части, как очищенный апельсин, и с отвратительным булькающим звуком из его шеи стала расти новая голова. Поначалу она была размером с кулак, без каких-либо черт, только с круглым ртом. Затем стала изгибаться и расти, и вот уже два маленьких человеческих глаза открылись в ней и уставились на меня. Вокруг глаз стали формироваться черты, и через несколько секунд я поняла, на чье лицо смотрю.

– Привет, Петронелла, – пропищала быстро растущая копия моего собственного рта. – Я Петронелла.

Я закрыла глаза, потому что мне не хотелось видеть, что будет дальше. Когда я открыла их снова, передо мной стоял мой двойник. Безукоризненно похожий на меня, вплоть до зеленого пятна от химиката на левом рукаве халата, которое ни за что ничем не вывести (мам, ну отстань!). Я потянулась за ингалятором, а потом поняла, что он уже у меня во рту.

Другая Осгуд улыбнулась и протянула руку.

– Одолжи мне ингалятор, пожалуйста. Видимо, его скопировать не удалось. Грубая вышла работа, все наспех, ты уж извини. – Она хрипло закашлялась, и этот кашель был мне очень знаком. – Эх, терпеть не могу, когда попадаются дефектные.

На миг мне показалось, что я нахожусь одновременно и в своих мыслях, и в ее и смотрю одновременно двумя парами глаз. Я поняла, что она все еще напрямую связана с моим разумом – видимо, до сих пор загружала к себе мои воспоминания. Похищала все, что у меня было, вытаскивала из мозга и забирала себе все мои дурацкие секреты, всё, чего я стыдилась. Только теперь мне в самом деле захотелось закричать.

Затем случилось нечто странное. Внезапно послышался кошмарный звук, и я не сразу поняла, что издает его другая я. Она кричала и кричала, но как будто бы не от страха, а от гнева. В глазах ее мелькнуло что-то безумное, и она кинулась на меня. Я отпрянула к стене, уверенная, что мне конец, – а она только проскочила мимо меня и с криками побежала по коридору.

Мне даже пришло в голову кинуться за ней, но почти сразу я почувствовала, как приваливаюсь к стене, а потом сползаю по ней на пол. Я села, ежась и дрожа, и задумалась, чем я могла так напугать зайгона. Неужели у меня такие жуткие воспоминания? Такие позорные? Нужно было, конечно же, мыслить здраво – из этого происшествия наверняка можно извлечь ценные сведения, которые будут интересны Доктору. Но я очень надеялась, что дело не в той истории с моей сестрой и мертвыми черепашками.

Не знаю, как долго я там просидела, но нашел меня Макгиллоп. Слава тебе, Господи!

– Все статуи были зайгонами, – сказала я ему, когда он помог мне встать. – Они оборотни, они скопировали меня!

– Знаю, – ответил он. – Меня они тоже скопировали.

– А что случилось с твоим двойником? Где он сейчас?

Макгиллоп улыбнулся печальной улыбкой, которая мне всегда нравилась (но не в этом смысле, просто по-дружески).

– Боюсь, стоит перед тобой. Я и есть двойник.

Ох. Плохо дело, поняла я. А потом немного разозлилась и подумала, что пусть они только попробуют хоть пальцем тронуть Макгиллопа (потому что, разумеется, он крайне ценный сотрудник, равно как и множество других людей, в том числе женщин).

– Ладно, – сказала я и посмотрела прямо ему в глаза, как посмотрел бы Доктор. – Я уже смогла отпугнуть одного из вас, смогу и другого.

– Нет, боюсь, не смогла.

– А вот и смогла, он убежал по коридору, с воплями.

Макгиллоп все так же грустно улыбался.

– Прости, – сказал он. – Но это была Осгуд.

И тут со мной случилось величайшее озарение в жизни. Ну конечно! Конечно же! Я не Петронелла Осгуд, я и есть зайгон!