Илья Лислап - Аратан [СИ]

Я всё осмотрел и свалил в комнатку дежурного, чтоб их не нервировать. Оширцы быстро освоились и сновали туда-сюда. Оширки начали принимать в своих спаленках гостей. Мембраны они плотно не прикрывали, и по звукам возни было ясно, чем они там занимались. Двое оширцев было не поделили очередь и начали петушиться. Я вышел из дежурки, рыкнул на них, оба стали испуганно-вежливыми, разогнал обоих по их ячейкам – чтоб в ближайшие сутки на глаза мне не показывались. Они потом крадучись по очереди проскользнули к девочкам, а вот идти за едой не рискнули – им товарищи прямо в ячейку порции приносили.

Ливень начался по плану. Он шёл и шёл стеной. Иногда усиливался до водопада, редко ненадолго утихал до простого крупного дождя. Нудные часы текли один за другим. Я пытался заполнить их чем только возможно. Пил кофе, медитировал, иногда выбирался посмотреть на дождь. От нечего делать просмотрел проект законов Маленсы.

Из интересного и необычного для меня – выделение понятий биологическая мать (её яйцеклетка используется при зачатии), мать-родительница (она ребёнка вынашивает), мать-воспитательница (с ней ребёнок живёт до начала его общественной жизни), биологический отец и отец-воспитатель. Начиная с определённого возраста ребёнок должен начать посещать воспитательно-образовательные учреждения, с подросткового возраста жить в интернате, посещая своих родителей по договорённости в редкое свободное время коротких каникул. От биологических родителей требовалось генетическое здоровье и высокий интеллект, от матери-родительницы – отсутствие различных патологий и способность выносить здорового малыша, от воспитателей – нравственность, высокая моральность и имперский дух.

Все родители поощрялись снижением налогов и будущей пенсией, матери-родительницы на время беременности и послеродовой период получали специальные выплаты. Для детей младшего возраста снижение налогов рассчитывалось в зависимости от интеллекта отца и матери, для подростков – от их успехов в учёбе, для детей среднего возраста что-то среднее между первым и вторым. Чем больше интеллект и чем больше детей – тем меньше налогов у родителей. Начиная с какого-то момента налоги обнулялись. Это было особенно актуально для здоровых мужчин с высоким интеллектом, и чтобы не возникала "полочка", всё, что не вычиталось из налогов попадало в пенсионные выплаты.

Когда подростки становились взрослыми, их контракты продавались на специальном аукционе. Стоимость продажи покрывала расходы на выращивание-воспитание детей, всё, что сверху – делилось между планетой и родителями. Родители получали деньги не напрямую, а в виде пенсионной выплаты "в связи с частичной потерей трудоспособности". Пенсия на Маленсе – это обычный счёт в банке. На этот пенсионный счёт переводились налоговые излишки и выплаты по контрактам, можно было и самому делать регулярные и разовые взносы. Счёт был льготный, но снимать со счёта деньги можно было только для экстренного дорогостоящего лечения (своего или детей), оплаты дорогостоящего образования детей, и при "наступлении нетрудоспособного состояния". В этом случае пенсионер мог снять сразу всё, или жить как рантье на проценты. Ещё свой пенсионный счёт можно было завещать, но только кому-то из своих близких родственников или государству. Невостребованные пенсионные накопления переходили планете.

В комментариях велись значительные споры о конкретных долях процента и о размере выплат матерям-родительницам. Я в эти цифры не стал вникать.

В законе выделялось понятие резидента и нерезидента Маленсы. Резиденты – это те подданные империи, что живут на планете постоянно. Нерезиденты – те, что постоянно живут где-то ещё, а на Маленсу наведываются время от времени. Отличие для резидентов и нерезидентов было в процентах снижения налога и пенсионных выплатах. Резиденты были обязаны пройти медико-генетическое исследование, нерезиденты проходили его по собственному желанию. Никакого коммунизма – каждый оплачивал исследование самостоятельно. В частную сексуальную жизнь государство не вмешивалось, но выплаты при зачатии проходили в соответствии с медкартами обоих биологических родителей. О как!

Мужчина с невысоким интеллектом мог стать резидентом Маленсы, но беременеть от него женщины не жаждали. В комментариях было специальное предложение проводить таким мужчинам вазэктомию. Никаких отрицательных последствий, кроме бесплодия, естественно, такая процедура не имела. Вазэктомию предлагалось проводить бесплатно (за счёт планеты). Обсуждалась возможность специальных дополнительных выплат таким мужчинам.

Через пару дней после начала ливня лечение пары оширцев закончилось. Я забрал их из медблока и заселил в гостиницу к остальным оширцам. Начальства не было и я своим распоряжением открыл им доступ к изучению строительных баз из корпоративного искина. Остальные оширцы встретили эту пару спокойно. Время потопа прошло без суеты и форс-мажоров. Дом был построен крепко. Серьёзных протечек не оказалось. Реактор отработал без сбоев. Я ел и спал, пил кофе и медитировал, смотрел на стену воды и обходил билдинг. Время от времени подлечивал оширок, перетрудившихся на интимном фронте. Их было 9 на без малого 200 мужчин и большую часть суток они проводили на спине, раздвинув ноги.

— Ты когда учиться-то успеваешь, — спросил я у одной из них, закачивающую себе очередной уровень базы гостиничного дела.

— Я в фоновом режиме всё время учусь, — ответила она мне. — Девочки все так стараются. Мы вам все очень благодарны, что разрешили нам любые базы с искина закачивать. Я вот организацию общежития строительных рабочих изучаю. Это ведь не только для строителей годится. А вообще для всех общежитий и хостелов. Так что, даже если не останусь здесь, выучу побольше и в Ошире потом хорошо устроиться смогу.

— Ну, добро.

— Вы только вначале показались страшным и жестоким, а на самом деле добрый и справедливый. Так что, если захотите, я с удовольствием вся отдамся, — оширка здесь с интересом на меня глянула.

— Спасибо, красавица, в другой раз.

— Ну, в другой, так в другой. Как скажете, — у оширки мелькнули еле различимые нотки разочарования.

Всё проходит, прошёл и ливень. В последний день он стал утихать, переходя в обыкновенный дождь, облака истончились и пропали, с вымытого неба затем хлынули жаркие лучи яркого света. Время мрачных туч кончилось. Один за другим на посадочную площадку, мокрую и парящую, начали садиться челноки с орбиты. Примчалось начальство, появилась куча народу, оширцев вытащили на переаттестацию. Почти треть признали минимально годными для новых задач. Что интересно, одного из буянивших признали годным, а второго – нет. Женщин, кстати, оставили всех, они угадали – комендант строительного общежития оказался востребованной специальностью. Остальных быстро загрузили и обратным рейсом отправили на подошедший транспорт. Загрузка прошла быстро и по-деловому. Я их провожал и оширцы дисциплинированно выполняли все команды и распоряжения. С их отлётом моя работа в штабе закончилась. На стройплощадке у меня всё было в порядке. Ним сообщил, что вода поднялась на запланированные метры, что они просидели всё время на плавающей платформе, так как работать не было никакой возможности и вообще выходить под дождь можно было только привязавшись за спасательный пояс. Я всячески успокоил Нима, что они всё сделали правильно. Мои строители сейчас осматривали стройплощадку и собирались продолжить работу с того места, где их прервал Великий Потоп.