Владилен Цыганов - История Индонезии. Часть 2

Появилась целая когорта популярных актеров (Сукарно М. Нур, Бамбанг Херманто, Рендра Карно, Раден Исмаил, Бинг Сламет) и актрис кино (Софиа, Далиа, Мике Виджайя, Рима Мелати, Читра Деви, Амина Чендракасих и др.).

В целом же на экранах страны доминировала голливудская. и западноевропейская кинопродукция, обычно не лучшая, а весьма низкопробная в идейном и художественном отношениях. Однако с начала 60‑х гг. по указанию Сукарно ввоз фильмов из капиталистических стран был сильно сокращен, а цензурные и идеологические требования к приобретаемым фильмам возросли.

Отличительными чертами развития индонезийского искусства периода 1945—1965 гг. была его социальная поляризация и заметная политизация. В целом период знаменовался торжеством реалистического направления и принципа «искусство для народа». Тематически его характеризовал рост внимания к. недавнему революционному прошлому и борьбе за национальное освобождение в целом — все это при сочувствии и поддержке прогрессивных, национально–демократических сил. Наряду с этим часть художников начинает тяготеть к принципу «искусство для искусства», переходит к недоступным пониманию народа формалистским и символистским исканиям, отходит от национальных эстетических традиций. Усилия, западноевропейских и американских адептов формализма, воздействие их на индонезийских деятелей искусств, проходящих обучение на Западе, дают свои всходы.

Весьма заметно и возросшее этническое многообразие представителей всех искусств, этнорегиональная полихромность литературы, драматургии, кинематографии и изобразительного искусства. В литературе от писателей–минангкабау ведущая роль переходит к яванцам и сунданцам.

Летом 1965 г. высшим лидерам «направляемой демократии», руководителям КПИ и НПИ стало известно из сообщений разведывательных органов о подготовке правого государственного переворота, готовящегося командованием сухопутных сил. Его целью было, искусственно противопоставив КПИ президенту, разгромить коммунистов и левых националистов, а затем отстранить Сукарно от власти и установить военную диктатуру. Левонационалистическая, антикабйрски настроенная группа офицеров ВВС, частей стратегического резерва армии (Кострад) и президентской охраны во главе с подполковником Унтунгом (назвавшая себя «прогрессивными офицерами») выступила с планом ареста верхушки заговора (Совета генералов) и представления ее на суд президента, который, по–видимому, санкционировал этот план [79] События начала октября 1965 г., оказавшие исключительно большое воздействие на ход современной истории Индонезии, чрезвычайно сложны и запутанны. Существует несколько версий их развития. Здесь излагается одна из них, представляющаяся наиболее вероятной. . Политбюро ЦК КПИ не пришло к единому мнению о позиции КПИ в связи с намерениями офицеров, поэтому решение оказать поддержку, главным образом политическую, их упреждающим действиям было принято только Исполкомом Политбюро; Д. Н. Айдитом, М. Лукманом, Ньото и Судисманом. Ни КПИ в целом, ни даже ее ЦК не были поставлены в известность ни о готовящемся заговоре, ни о решении руководства компартии.

В ночь с 30 сентября на 1 октября 1965 г. резиденции семи высших штабных генералов сухопутных войск в Джакарте подверглись нападению подразделений под командованием «прогрессивных офицеров». Насутиону удалось скрыться, но шестеро других генералов, включая главкома сухопутных сил А. Яни, были не только схвачены, но и перебиты по подстрекательству провокаторов, сумевших внедриться в руководство выступлением. Одновременно войска Унтунга, ядро которых составляли два батальона стратегического резерва сухопутных сил, заняли центры коммуникаций столицы. Утром 1 октября 1965 г. по радио были переданы сообщения о том, что антипрезидентский заговор, предпринятый Советом генералов и ЦРУ, обезврежен патриотическим «Движением 30 сентября», что правительство объявляется распущенным и вся власть переходит в руки Революционного совета. Движение носило верхушечный характер, не выдвинуло социальной программы и не апеллировало за поддержкой к массам. Не сделало этого и руководство КПИ.

Президент провел день 1 октября в штаб–квартире Движения, на аэродроме ВВС близ Джакарты. В его намерения, очевидно, входил арест и смещение захваченных Движением генералов, предание их суду и назначение нового командования сухопутной армии. Однако, узнав, что в нарушение первоначальных планов генералы перебиты и что Насутиону удалось спастись, он, предвидя яростную реакцию армии, предпочел выждать, как развернутся события. Не получив ожидавшегося согласия Сукарно возглавить Революционный совет, «прогрессивные офицеры» передали список Ревсовета в эфир вообще без упоминания о президенте. «Тем самым Движение как бы противопоставляло себя своему вождю», — отмечается в Заявлении ЦК КПИ «Ответ КПИ КОПКАМТИБу» (1979 г.). Войска Движения бездействовали.

Изложенные обстоятельства открыли перед вступившей в Движение на стороне президента группой генералов, подчиненных в служебном отношении перебитым участникам заговора, возможность круто повернуть фронт и выступить против «Движения 30 сентября» и «привязываемой» к нему КПИ. Командующий Кострадом генерал–майор Сухарто вывел из подчинения Движению и обратил против него один из двух батальонов своих парашютистов. При деятельной поддержке войск командующего столичным военным округом генерала У. Вирахадикусума он без труда рассеял немногочисленные подразделения, оставшиеся в распоряжении «прогрессивных офицеров». Аналогичная судьба постигла очаги «Движения. 30 сентября» в Соло, Семаранге, на Северной Суматре и Риоу. Одновременно Кострад, парашютный полк особого назначения РПКАД, входивший в его состав, и молодежные союзы мусульманских партий развернули кампанию широчайшего террора против ничего не подозревавшей массы коммунистов и левых националистов, объявив их душой антипрезидентского заговора и антинациональной силой.

В 1965—1966 гг. было физически уничтожено от 0,6 до 1 млн членов коммунистических и левонационалистических организаций; не менее 600 тыс. человек в разное время оказалось в тюрьмах. Было убито большинство руководителей КПИ (включая Айдита), уцелевшие ушли в подполье. Уже в конце октября компартия фактически оказалась вне закона. Это была форма классовой мести кабиров и сельских эксплуататоров КПИ и ее союзникам, левым националистам.

Заговор, затеянный Советом генералов, был реализован другой генеральской группировкой, мнимыми союзниками Движения, использовавшими просчеты последнего и провокационные действия не распознанных им агентов охранки, чтобы обратить против него оружие и встать на путь, ведущий к власти. Главкомом сухопутной армии, вопреки первоначальным распоряжениям президента, стал 14 октября 1965 г. командующий Кострадом генерал Сухарто. Он же возглавил специальный орган безопасности КОПКАМТИБ (Оперативное командование по восстановлению безопасности и порядка) — сыскной и карательный орган с неограниченными полномочиями.